От партнера издания
В пространной биографии Уоррена Баффета описан один примечательный момент путешествия Баффета и Гейтса по Китаю[1] – посещение миллиардерами Трех ущелий в русле реки Янцзы. Когда корабль вошел в ущелье Силин, путешественников пересадили на баркасы, которые местные речники повели против течения реки. Группа из десяти мужчин на канатах тянула лодки вверх по течению. Этот тяжелый труд произвел на Баффета неизгладимое впечатление, и он сказал: «Среди тех, кто тянул сегодня наши лодки, вполне мог бы быть еще один Билл Гейтс. Они родились здесь, и их судьба – тянуть такие же лодки, как наши. Им не повезло – в отличие от нас». Не сомневаюсь, что читателям этой книги повезло гораздо больше, чем китайским бурлакам, потому что даже возможность просто взять в руки эту книгу гарантирует продвижение к цели взглянуть на многообразный экономический мир с точки зрения инвестора и оценить инвестиционную привлекательность своей страны. Уверен, среди читателей найдутся те, кто рано или поздно сможет повлиять на политические и экономические процессы, изменение которых вызовет длительный интерес инвесторов к нашей стране. Очень хотелось бы верить, что уроки этой книги им пригодятся. Описательные и сравнительные характеристики различных развивающихся и пограничных экономик дают достаточно много материала для размышления.
Автор очень умело лавирует между достоинствами и недостатками описываемых стран, что позволяет ему сохранять относительную объективность повествования. К тому же он не стесняется подвергать критике расхожий инвестиционный штамп БРИКС, уже более десяти лет бытующий в сфере инвестиций в развивающиеся рынки. Тем самым Ручир Шарма помогает нам глубже понять высказывание известного инвестора Джима Рождерса: «…исходя из своего опыта и времени, проведенного в путешествиях, я занял позицию быка по отношению к Бразилии и Китаю, медведя по отношению к России и несколько скептически смотрю на Индию»[2].
Объективности ради стоит сказать и о недостатках книги. По-моему, автор значительно преувеличивает, утверждая, что характер экономического регулирования, которым пользовалось правительство Японии в 1990-е, нужно считать кейнсианским (см. главу 7), то есть регулированием методами бюджетной политики. На мой взгляд, в то время доминировали монетарные методы, так как японское правительство прибегало к снижению ставок процента и ограничению потребления для контроля над денежным предложением. Есть и другие неточности. Например, меня очень удивило утверждение, что в 2002 году Google приобрела Orkut, да еще и для усиления своих позиций в конкурентной борьбе с MySpace и Facebook (см. главу 3), хотя ни Facebook, ни MySpace на тот момент еще не представляли собой ничего выдающегося с точки зрения рынка или вовсе не существовали. Примерно тогда второкурсник Гарварда Марк Цукерберг всего-навсего разработал и запустил fasemash, а MySpace существовал только в виде домена и недоработанной идеи. Приобретение Orkut – вообще факт довольно сомнительный, так как социальная сеть была разработана сотрудником Google Оркутом Буюккоктеном и запущена в январе 2004-го. Кроме того, я бы не стал, подобно автору, утверждать, что Китайская Республика (Тайвань) и КНР разделились «в конце Второй мировой войны».
Несмотря на некоторые фактические неточности, описанные выше, отмечу, что все они не портят общего впечатления, а только придают ей репортерский характер, характерный больше для газеты, чем для академического исследования.
Книга изумляет широтой географического охвата и глубиной описанных проблем. Думаю, не так много людей в мире способны навскидку сопоставить три десятка развивающихся экономик, да еще и подкрепить свои сравнения личным опытом посещения этих стран, вспомнив об их культурных и деловых особенностях. На мой взгляд, это превосходный путеводитель «базового уровня» по современному экономическому миру, – ведь этот мир становится все более и более единым. Думаю, книга вызовет у многих горячий интерес к описываемым регионам и огромным возможностям, открывающимся здесь для инвестора и предпринимателя.
Владимир Карцев,
заместитель генерального директора ООО «НЭТТРЭЙДЕР»
Пролог
В так называемых фермерских домах в Дели уже давным-давно не живут фермеры. Название сохранилось до сих пор, но теперь это словосочетание используется для обозначения уютных роскошных гнездышек для уединения по выходным, принадлежащих людям намного богаче фермеров. Это место сразу за городом, где не нанесенные ни на одну карту грязные улочки, хаотично перерезающие бедные деревушки, вдруг упираются в роскошные коттеджи, окруженные огромными садами с фонтанами и скульптурами. Однажды я даже видел сад с собственной миниатюрной железной дорогой. Тут проводятся лучшие вечеринки в Дели; устроители мероприятий по желанию клиента организуют вечеринку в стиле «Оскар-найт» со знаменитой красной дорожкой, воссоздадут бродвейскую и лас-вегасскую атмосферу, а для особо тоскующих по родному колориту подготовят панджаби-вечеринку, обслуживать которую будут официанты в национальной одежде.
Одним туманным вечером в конце 2010 года я присутствовал на одной из знаменитых декадентских гулянок в элитном пригороде Дели, своего рода индийском Хэмптонсе[3]. Слуги парковали подъезжающие черные Bentley и красные Porsche, а хозяева радушно угощали гостей говядиной, привезенной самолетом из японского Кобе, белыми трюфелями из Италии и белужьей икрой из Азербайджана. Разговаривать при грохочущих, пульсирующих звуках техно было довольно трудно, но мне все же удалось завязать беседу с двадцатилетним сыном владельцев всего этого великолепия от полусвета «фермерских домов», классическим представителем своего класса. Парень работал в экспортной компании своего отца; одет он был в узкую черную рубашку, волосы блестели от геля. Услышав, что я приехал из Нью-Йорка в поисках выгодных инвестиционных возможностей, мой собеседник пожал плечами и произнес: «Ну да. Куда же еще вкладывать деньги?»
Куда же еще вкладывать деньги? С той вечеринки я ушел около полуночи, еще до подачи главного блюда, но его комментарий не давал мне покоя. Учитывая, что мы инвестируем именно в развивающиеся (их еще называют зарождающимися, формирующимися, растущими) рынки, слова эти должны были бы стать бальзамом для моих ушей. В конце концов, за прошедшее десятилетие наш портфель увеличился в три раза, до 30 миллиардов долларов, и, если данная тенденция сохранится – а юный богач с вечеринки, очевидно, считал это само собой разумеющимся, – инвесторы нашего направления просто «обречены» стать хозяевами вселенной.
