Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 148
Кроме того, существовала проблема с хеджевыми фондами, которые по идее служили для защиты CDO-позиций Семерджи. На собрании совета директоров в июле правая рука Семерджи – Латтанцио сказал, что, помимо прочих хеджевых операций, он и его босс застраховались почти на 290 миллионов долларов от убытков, которые могли быть вызваны CDO. Это было слабым утешением для Тоси. Да, Merrill Lynch действительно приобрела страховку в размере 290 миллионов долларов для защиты рискованных субстандартных инвестиций, но Майкл Блюм изъял этот полис для защиты инвестиций в своем небольшом подразделении FICC-отдела, которое занималось структурированным финансированием на мировом рынке. Семерджи пытался забрать этот инструмент хеджирования из отдела Блюма и поставить на баланс своего отдела, что Тоси воспринимал как вопиющее нарушение основных правил бухгалтерского учета.
Тоси обратил внимание Факахани на эту проблему, но тот сказал, что ему не стоит об этом беспокоиться. Тоси настаивал, что инструменты хеджирования, приобретенные Майклом Блюмом для своего подразделения, привязаны к торговым позициям, которые купил сам Блюм, и дошел с этим вопросом до О’Нила. Поначалу генеральный директор не понимал, из-за чего подняли весь этот шум вокруг инструментов хеджирования, но в конце концов он уступил, и Тоси добился своего.
В последних числах августа О’Нил уехал в отпуск на две недели на остров Мартас-Винъярд. Он был в курсе проблем, возникших в связи с риском, которому подвергалась Merrill Lynch, поэтому отдал распоряжение Факахани взяться за решение проблемы CDO – облигаций, обеспеченных долговыми обязательствами, и отчитаться перед ним после Дня труда.
А Семерджи тем временем разозлился и стал воспринимать в штыки непрекращающиеся запросы, поступавшие извне – от Брейта и Тоси, на получение информации с седьмого этажа. В какой-то момент, когда Брейт отдыхал на побережье, Семерджи позвонил ему и, весьма грубо отчитав его, сказал, что содержание бухгалтерских книг FICC-отдела его не касается. Семерджи напомнил всем своим подчиненным, что любые запросы на информацию, пришедшие со стороны, надо направлять ему.
Семерджи все еще пользовался поддержкой Факахани, который устал от Тоси и его «теорий заговора» в отношении того, что происходило в FICC-отделе. Каждый раз, когда этот 38-летний человек приходил в его кабинет, чтобы обсудить ситуацию или сообщить новые сведения, Факахани отмахивался от него, обращаясь к нему по прозвищу: «ЭлТи, пожалуйста, хватит об этом!»
Тоси не сдавался. Он знал достаточно людей с седьмого этажа, которые продолжали собирать информацию, но не там, где ему хотелось бы. Тоси регулярно встречался с казначеем Эриком Хитоном и Грегом Флемингом, оба были согласны с ним в том, что с FICC-отделом было что-то не в порядке. Флеминг согласился обработать О’Нила – попытаться убедить его в том, что Семерджи слишком поспешно взялся за решение проблемы огромного количества CDO. Тоси, который был с Факахани в лучших отношениях, нежели Флеминг, не оставлял своих попыток убедить сопрезидента в необходимости более внимательного изучения бухгалтерских книг FICC-отдела.
Но столкновение с Семерджи было для них делом очень непростым, даже для Флеминга, который занимал более высокое положение в организации. Флеминг противился повышению Семерджи за год до этого, в июле 2006 года. Он считал Семерджи беспринципным политиком, который думал лишь о том, как подняться вверх по карьерной лестнице.
Семерджи был любопытной фигурой в Merrill. Его отец был генерал-майором турецкой армии, но коллеги Семерджи каким-то образом пришли к заключению, что его старик является высокопоставленным офицером турецкой разведки. Намек на возможную связь с неподсудной организацией и влиятельных знакомых его отца создавали вокруг Семерджи атмосферу тайны и могущества.
Свою роль сыграли факты из его биографии. Его путь в Merrill Lynch был необычным: он начинал как розничный биржевой брокер, прежде чем добился позиции институционального продавца, где ставки были намного выше, как и необходимый для успешной деятельности уровень компетентности.
Что касается таинственности, которая окружала его, когда он начал заниматься финансовыми операциями, то ее лишь усиливала история о трудностях, с которыми ему пришлось столкнуться, когда он начинал работать в Стамбуле. Одной из его первых работ, как рассказывал Семерджи своим подчиненным, была продажа восточных ковров ручной работы иностранным туристам. Но прямые продажи этих ковров были делом непростым, так что Семерджи устроился работать гидом в Стамбуле, где водил группы иностранных туристов, приехавших в отпуск, по лабиринтам улиц Cтарого города, прежде чем привести их в магазин ковров, который он представлял. Оказавшись внутри магазина, туристы чувствовали, будто они с помощью своего гида получили доступ к одной из самых тщательно охраняемых тайн, и это чувство лишь усиливало их желание покупать.
« Семерджи обладал особым европейским шармом и показал себя потрясающим продавцом, когда работал в Лондоне, а потом и в Токио»
Скрупулезно аккуратный, Семерджи обладал особым европейским шармом и показал себя потрясающим продавцом, когда работал в Лондоне, а потом и в Токио. Будучи управляющим, он ходил по торговому залу с записной книжкой в руках и демонстративно начинал что-то записывать в нее, когда кто-нибудь с ним не соглашался по профессиональным и прочим вопросам, давая тем самым понять, что он об этом случае не забудет.
В 2003 году Доу Ким, 44-летний кореец, возглавил все операции по торговле товарами и ценными бумагами. Но к 2006 году отдел фиксированных доходов ежеквартально приносил такой доход (в основном благодаря Семерджи, который находился в Лондоне), что Стэн О’Нил почувствовал необходимость в назначении полноценного управляющего в этот отдел. О’Нил постоянно давил на Кима, чтобы добиться увеличения доходов FICC-отдела до уровня Goldman Sachs, который был лидером в этой категории. Сначала Ким предложил на эту должность сотрудника отдела Джеффа Кронталя, одного из лучших специалистов в области фиксированного дохода на Уолл-стрит, который основательно разбирался в рисках. Но О’Нил и Факахани были не в восторге от Кронталя, которому был 51 год и который с недавних пор начал с большой осторожностью проводить операции, связанные с рынком недвижимости.
Вместо этого руководители компании дали Доу Киму понять, что для этой работы хорошо подойдет Семерджи. Факахани был горячим сторонником Семерджи после успехов, которых тот добился в Токио и Лондоне. Он видел в Семерджи потенциал, возможность стать высшим руководителем Merrill Lynch. О’Нилу Семерджи тоже нравился. Во время встреч в Нью-Йорке с лучшими продавцами, работавшими на мировых рынках, О’Нил всегда присутствовал на больших обедах, организуемых для команды, и довольно часто Семерджи находил способ оказаться за столом, где сидел О’Нил. (Когда О’Нил проводил свой отпуск в Турции в 2005 году, Семерджи организовал генеральному директору гида, который целый день сопровождал семью О’Нила по Стамбулу.)
Ким полагал, что Семерджи для этой должности не подходит, отчасти из-за недостатка у этого блестящего продавца опыта управления рисками, а также потому, что не хотел отпускать своего лучшего сотрудника из офиса в Лондоне. Ким стал искать кандидатов за пределами компании и начал переговоры с ДиМайо, который недавно организовал собственный хеджевый фонд с участием Credit Suisse. Работа отдела фиксированного дохода во многом похожа на работу хеджевого фонда. Руководителям FICC-отделов в банках на Уолл-стрит не позволяют использовать для проведения сделок столько денег, сколько они могли бы, будь они руководителями собственных фондов, но, за исключением этих ограничений, в обоих случаях от них требуются одни и те же умения. Тот, кто может успешно управлять хеджевым фондом, умеет оценивать риски и управлять ими.
Ознакомительная версия. Доступно 30 страниц из 148
