Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 115
7
Начиная с конца октября состоялся ряд встреч. Английскую сторону представляли премьер-министр Рамс Макдональд вместе с министром иностранных дел Саймоном, первым лордом Адмиралтейства Айрес-Монселлом, начальником штаба военно-морского флота Чатфилдом, его заместителем Литтлом и советником министерства иностранных дел Крейгом. Последний из перечисленных, сэр Роберт Крейг, три года спустя отправился в Японию послом.
Америку представляли посол Норман Дэвис и глава морских операций Стендли. Так что делегацию Японии ожидала работа с обеими делегациями, состоявшими из министров или послов и моряков в ранге адмирала. От Японии был Мацудайра, но главный представитель флота Ямамото лишь контр-адмирал; 15 ноября в ходе работы конференции он произведен в чин вице-адмирала, но все равно оставался ниже рангом.
Хотя и ниже чином, Ямамото своими способностями, а еще и своей искренностью заслужил высокую репутацию еще со времен своего визита в Лондон в 1930 году с делегацией, возглавлявшейся Такарабе и Сакондзи. Кайя Окинори, также принимавший участие в конференции 1930 года в качестве представителя министерства финансов, говорил о Ямамото: «Каким бы ожесточенным ни был спор, он никогда не проявлял упрямой гордости, но и не стремился просто понравиться. Беседа с ним никогда не оставляла неприятного осадка». Вполне возможно, что на послов и делегатов других стран он производил такое же впечатление. Общаясь с иностранцами, он не врал и не изрекал банальностей, как и при контактах с японской прессой. Ему в самом деле удалось рассеять бытовавшее мнение о японцах как о людях, которым нельзя доверять: двусмысленная улыбка на лице — и нечто совсем другое в мыслях. Именно это позволило ему, всего лишь вице-адмиралу, оказаться на равной ноге с выдающимися фигурами из британской и американской делегаций.
Сохранились записи дискуссий (в основных моментах) с американцами и англичанами, но вдаваться сейчас в детали не имеет смысла. Манера Ямамото выражаться отличалась резкостью, но он мог быть и любезен (если видел в этом необходимость) и при надобности настаивать на своей точке зрения без страха и колебаний. Эномото Сигехару, сопровождавший его, считает, что Ямамото обладал непринужденной манерой поведения. Хорошо владея английским, умел отстаивать свою точку зрения на коктейлях и других подобных встречах. Но в важных вопросах неизменно пользовался японским, и Мизота был его переводчиком. «При переводчике имеешь в два раза больше времени, — говорил Ямамото, — и возможность наблюдать за собеседником и рассчитывать свой следующий ход».
Однажды, как свидетельствуют архивы, американцы задали Ямамото вопрос: «Если Японию удовлетворяло соотношение 5:5:3 на Вашингтонской конференции, почему она начала жаловаться сейчас?» В ответ он сослался на успехи (вдаваясь в детали), достигнутые в авиации, на технические новшества при заправке кораблей в открытом море: раньше была иная ситуация, а расстояния в океанах сократились. Ныне уже невозможно сохранять стратегический баланс при старых пропорциях, даже в морях, омывающих Японию.
В другом случае американцы возражали, что равная морская мощь вовсе не означает автоматически равной безопасности, и предположили, что соотношение 5: 3 не представляет угрозы для Японии. «Если американские пять не угроза для японских трех, — возразил Ямамото, — то наверняка японские пять не представят угрозы американским трем».
Вся эта полемика, однако, полна обмана и уверток, а цель — подготовить новое соглашение, насколько возможно, выгодное для Японии; отсюда не следует, что каждая фраза точно отображает личное мнение Ямамото по данному вопросу.
До сих пор сохранились два письма Ямамото, отправленные Миве Йоситаке из «Гровенор-Хаус» в Лондоне. Мива, упоминавшийся ранее, служил младшим помощником в бытность Ямамото морским атташе в Америке и был его фаворитом среди других подчиненных адмирала. К тому же он прирожденный летчик. Первое из двух писем короткое и касается таких незначительных вещей, как результаты игры Ямамото в бридж с американским начальником морских операций; но второе заслуживает того, чтобы процитировать его полностью, поскольку дает, по-видимому, верное представление об образе мыслей Ямамото.
«Дорогой капитан Мива!
Спасибо за твое письмо от 5 октября. Прошу прощения, что задержал ответ, — не столько отсутствие времени, сколько тяжесть ответственности не позволяет мне взяться за перо.
Как я и ожидал, конференция, кажется, будет чревата трудностями; учитывая мои неважные способности и состояние японских вооруженных сил, вероятно, окажется очень трудно провести нашу точку зрения.
Правда, меня удивляет готовность — хотя их это, возможно, и раздражает — трех британских министров, американского посла и начальников морских операций и морского штаба внимательно слушать, по крайней мере внешне, глупые взгляды, излагаемые „юнцом“ вроде меня; это свидетельствует о том, что Япония стала неизмеримо сильнее со времени Вашингтонской конференции, и я остро ощущаю: пришло время для могущественной империи, встающей на Востоке, посвятить себя, со всей требуемой осмотрительностью, движению вперед, к своей удаче.
Пример, преподанный перед великой войной Германией — которая, если бы у нее хватило терпения на 5–10 лет, сейчас не имела бы соперников в Европе, — говорит о том, что перед нами сейчас стоит задача спокойно и обстоятельно накапливать нашу мощь. Даже если эта конференция окажется безуспешной, я чувствую — недалек тот день, когда Британия и США будут нам кланяться.
Для морского флота сейчас самая срочная задача — обеспечить быстрый прогресс в авиации».
Это письмо датировано 10 ноября 1934 года. Интересно, что Ямамото имел в виду, говоря о «глупых взглядах»; вполне возможно, хотел выразить нечто большее, чем самоумаление, принятое в японском языке, когда речь идет о собственном мнении. Оставшиеся в живых друзья Ямамото сходятся на том, что это, очевидно, «базовая политика императорского правительства», которую он обязан разъяснять. Еще одно становится ясно из этого письма: Ямамото все еще видел будущее Японии в розовом свете, — при этом неоднократное употребление слова «осмотрительность» вызвано страхом, как бы Япония не повторила путь, пройденный Германией в Первой мировой войне.
8
Ни Британия, ни Америка вовсе не были расположены принять японское предложение по установлению общих лимитов военной мощи. И все же существовала незначительная разница между отношением этих стран к японскому плану. Британский подход сравнительно дружественный и открытый для компромисса, в то время как Америка соблюдала дистанцию и не проявляла гибкости. И даже в этом случае американский представитель Норман Дэвис в частной беседе жаловался на проницательность Ямамото: «Не знаю, то ли это потому, что я по положению уступаю Хьюджесу, то ли потому, что Ямамото выше Като, но если в Вашингтоне превосходство осталось за нами, то на этот раз Ямамото начинает нас одолевать». Упомянутый Като не кто иной, как Като Томосабуро, полномочный представитель Японии на Вашингтонской конференции. Хьюджес — государственный секретарь США Чарлз Хьюджес, председатель Вашингтонской конференции.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 115
