Ознакомительная версия. Доступно 52 страниц из 259
Во времена контакта с европейцами в обеих Америках существовали очень немногочисленные системы дальней морской торговли и всего две или три промежуточные сети на территории нынешней Латинской Америки — одна на Тихом океане между Эквадором, Гватемалой и Мексикой, остальные в Карибском море. Первую исследователи начали изучать, заметив сходство между разнообразными культурными чертами, обнаруженными в обоих регионах — за тысячу восемьсот морских миль[51] один от другого — при том, что в промежуточных областях такие черты отсутствовали, то есть исключалась возможность сухопутного маршрута между двумя точками. Сходство[52] погребальных обычаев, керамики, способов обработки металлов, декоративные мотивы, а также многое другое указывает, что обсуждаемые морские контакты могли начаться уже в середине II тысячелетия до н. э. Точно известно, что эти контакты существовали[53] в конце I тысячелетия до н. э. и продолжались до прибытия европейцев. Освоение моря давало рыбакам необходимые предпосылки к дальним торговым контактам и даже стимулировало: открытие морского пути в Мезоамерику могло быть связано с необходимостью найти ракушки для торговли с Андами после того, как добыча собственных ракушек прекратилась из-за Эль-Ниньо или истощения морских ресурсов. Эквадор был редким источником ценного товара и имел контакты с торговыми партнерами внутри материка, а кроме того, обладал другими преимуществами, сделавшими его родиной дальней морской торговли в Северной и Южной Америке. Он расположен на экваторе, то есть на пересечении ветров и течений Северного и Южного полушарий, и богат древесиной и другими материалами для строительства бревенчатых океанских плотов, называемых бальса.[54]
У испанских очевидцев в XVI веке встречаются описания многочисленных южноамериканских судов, отличающихся размером, назначением, материалами, конструкцией и типом движителя. Простейшие тростниковые плоты были найдены во всех странах тихоокеанского побережья как на морском берегу, так и на горных озерах (включая озеро Титикака на высоте 3800 метров, самое высокогорное озеро в мире), а также в Западной Аргентине и Боливии. Долбленые каноэ были распространены до северной границы Эквадора. У жителей пустынь на побережье Чили были лодки из надутых шкур морских котиков и морских львов. Из судов сложной конструкции известна только далька — лодка из скрепленных между собой досок, встречающаяся в Чили между заливом Коронадо и полуостровом Тайтао, а также сшитые из коры каноэ, встречающиеся между полуостровом Тайтао и оконечностью материка.
И конкистадоры, и современные историки больше всего заинтересовались судами, именуемыми «бальса», — плотами из нечетного числа бревен (семь, девять или одиннадцать), скрепленных между собой так, чтобы более короткие оказались по бокам, а самое длинное — в середине. Испанский морской офицер XVI века описывает их так: «Они держатся вровень с водой,[55] порой их захлестывает волнами; важные путешественники, желая остаться сухими, требуют, чтобы поверх сочленений бревен настилали доски. Иногда такие суда имеют столбы и поперечные бревна, установленные вроде стенок повозки, чтобы дети не падали за борт… Для защиты от солнца делается небольшая соломенная хижина». Бальсы двигались с помощью весел и одного-двух треугольных косых парусов, реже паруса бывали квадратными. Главный интерес испанцев был прикован к никогда прежде не виденному ими рулевому механизму, не имевшему аналогов в евразийских водах. Бальсы управлялись не веслом или рулем, а опусканием или подниманием нескольких швертов втыкающегося типа, называемых гуарес, которые располагались на некотором расстоянии друг от друга между бревнами на промежутке от носа до кормы, так что «погружая некоторые из них в воду[56] и несколько приподнимая остальные, можно было выбираться на ветер, уходить под ветер, идти галсами с разворотом или идти по ветру, а также дрейфовать, и все это должным маневрированием [с помощью гуарес] применительно к нужной цели». Автор этого описания, испанский морской офицер, был настолько впечатлен простотой такого «маневрирования килем», что рекомендовал (пусть и безуспешно) устанавливать гуарес на спасательные плоты европейских кораблей.
При имеющихся климатических факторах путешествие из Эквадора в Мексику или Гватемалу и обратно более благоприятно по пути с юга на север. Компьютерное моделирование показывает, что кратчайший путь к северу[57] (по большей части в прямой видимости берега) занял бы сорок шесть дней, в то время как путь к югу — девяносто три дня. Хотя сезонная разница между самым долгим и самым коротким путем от Эквадора несущественна, лучше всего плавать в апреле. Самое благоприятное время для плавания на юг — с февраля до апреля, однако из-за встречных течений и ветров приходилось дважды уходить из прибрежных вод в открытое море. У Гватемалы бальса должна была пройти 200 морских миль на юг и затем повернуть на восток к берегам Сальвадора, а второй участок открытого моря, протяженностью около 400 миль, лежал от северной оконечности Панамского залива до берега Эквадора.
Несмотря на обилие внутриматериковых водных передвижений в Центральной Америке, примеру эквадорских мореходов не последовали[58] ни ольмеки (1200–300 гг. до н. э.), ни майя (300–1000 гг. н. э.), ни ацтеки (1200–1519 гг. н. э.): никто из них,[59] по-видимому, не пускался в путь более сложный, чем короткие прибрежные плавания, и не ходил под парусом. На восточном берегу Центральной Америки морская торговля с дальними землями известна только у племен майя-путун[60] между XIII и XV веком. Расцвет культуры майя (430–830 гг.) был уже далеко позади, однако различные товары — такие как соль, обсидиан, нефрит и медь, перья кетцаля, какао-бобы, хлопок, рабы, глиняные изделия — оставались связующими звеньями между центрами береговой торговли от северного полуострова Юкатан до Гондураса. Фернандо Колумб описывает одну из встреч, которую его отец имел у берегов Гондураса в 1502 году, во время четвертого плавания:
Ознакомительная версия. Доступно 52 страниц из 259
