— Бонжур, — неуверенно сказал мальчик.
— Привет, — ответила балерина по-французски.
Френсис приветливо кивнул. Чарли немного расслабился.
— Не могли бы вы убрать пистолет? — вежливо попросил мальчик, тоже по-французски.
Балерина закатила глаза и, обернувшись к своему спутнику, разразилась невероятно быстрой тирадой на французском. Скорее всего, она говорила на каком-то диалекте, потому что мальчик понял далеко не все. Однако общий смысл уловил.
— Опусти пистолет. Не будь таким идиотом, это всего лишь ребенок, — говорила она.
Чарли перевел взгляд на пистолет, и у него возникло подозрение, что оружие не настоящее, — таким игрушечным оно казалось в руке ковбоя. Да и сам ковбой на настоящего тоже не походил. Во-первых, ковбои обычно загорелые до черноты, а этот — белый как мел. Во-вторых, он чересчур ярко одет. И наконец, на плече у ковбоя сидела обезьянка в крошечных ковбойских сапожках. На поясе у обезьянки болталась игрушечная кобура. Ну где вы видели ковбоя с обезьяной на плече?
Френсис убрал пистолет. Балерина предложила Чарли подняться на корабль. Мальчик согласился, понимая, что в случае отказа ему придется прыгать за борт. А из воды его выловят и все равно заставят подняться. Выбирать не приходилось.
— Иди, — сказала балерина, подтолкнув мальчика.
Чарли не нравилось, когда его толкали. К тому же его раздражало, что девчонка ненамного старше его так себя ведет.
Впрочем, мальчик скоро позабыл об обиде и принялся вертеть головой по сторонам. Корабль поразил его: огромный, с гигантскими стволами мачт и бухтами просоленных канатов на палубе! Мимо то и дело пробегали загорелые моряки. Корабль, казалось, пел. Он ревел, подпрыгивал на волнах, поскрипывал и ворчал. Мотор глухо выводил свою ритмичную мелодию.
— Иди! — повторила балерина.
Она снова подтолкнула мальчика, и он оказался прямо напротив распахнутой двери каюты. Переборки на корабле тоже были покрыты золотой резьбой.
— Маэстро! — позвала девушка, стучась в открытую дверь. — Y'a quelque chose[1].
Чарли все понял, и ему совсем не понравилось, как его представили.
— Смотрите, что тут, — повторила балерина.
Мальчик шагнул в каюту и замер. Ничего подобного раньше ему видеть не приходилось.
Каюта была крошечная, но потрясала воображение. А посреди необычной каюты стоял самый необычный человек, которого Чарли когда-либо встречал. Он был огромного роста — прямо великан. Мужчина опирался на столик. На нем были белые бриджи и зеленый вельветовый сюртук; бледное лицо обрамляли светлые, почти белые, длинные волосы. Глаза незнакомца сияли голубизной льда. В руке он держал стакан янтарного бренди, а на столе громоздились пачки денег.
Чарли стоял и смотрел во все глаза.
— Бога ради, — заговорил великан с южным акцентом, — и что теперь?
— Я его нашла, — ответила балерина. — На полицейском катере.
— Бросьте его за борт, — равнодушно приказал мужчина.
— Ладно, — согласилась девушка и обернулась к мальчику.
У Чарли сердце ушло в пятки.
— Подожди, — внезапно переменил решение светловолосый. — Не уводи его. Ты говоришь по-французски?
— Да, — поспешно ответил мальчик. — Меня зовут Чарли, я ищу родителей. Их похитили. Я прятался на полировальном катере.
Конечно, он хотел сказать «на полицейском катере», но спутал слова.
— Понятно, — сказал мужчина.
Очевидно, рассказ не произвел на него ни малейшего впечатления. Великан окинул Чарли оценивающим взглядом, потом шагнул к мальчику и пощупал мускулы на руке.
— Скажи-ка, — наконец заговорил он, — ты сильный малый?
— Достаточно сильный, сэр, — сказал Чарли. — И еще я умный.
— Умный? — переспросил странный человек.
— Я знаю английский, французский, арабский, латынь, греческий и итальянский, — начал перечислять Чарли (естественно, он не упомянул о том, что умеет говорить с кошками, — это была тайна). — Также я умею читать и писать, быстро считаю, играю на пианино, вожу машину и неплохо управляюсь с катером. — Мальчик выдохнул, пытаясь припомнить, что же еще он умеет. — Я ловко лазаю по деревьям и отлично катаюсь на велосипеде.
Мужчина приподнял брови и слушал, не перебивая.
Чарли все продолжал:
— Еще я готовлю омлет и суп, умею стоять на руках и делать колесо. Умею плавать и нырять. А еще — работать на компьютере…
Мальчик наконец выдохся и замолчал.
Мужчина тоже молчал. Ему просто было интересно, что еще скажет ребенок.
— Впечатляет, — вымолвил великан с улыбкой, явно показывающей, кто здесь командует. — Но ты не силен.
— Достаточно силен, — возразил Чарли.
Мужчина сделал глоток из бокала, не сводя глаз с маленького пришельца.
— А теперь я хочу знать… — сказал он. — Конечно, все мальчишки спят и видят, как бы удрать с нами… Однако я хочу знать — что заставило тебя это сделать?
Он думал, что Чарли специально залез на корабль. Хотя… Это совсем не важно. Важно другое. Эти люди говорят по-французски. Интересно, не во Францию ли они плывут?
— Я ищу удачу, — ответил мальчик. — И родителей. Вы плывете во Францию?
Великан поставил стакан на стол и улыбнулся каким-то своим мыслям.
— Как тебя зовут? — спросил он.
— Чарли Ашанти.
Мальчик слишком поздно сообразил, что сказал. А ведь стоило бы назвать придуманное имя — на случай, если Рафи и сюда доберется.
— Рад познакомиться, Чарли. Я майор Морис Тибодэ, начальник, командир, глас народа и хозяин арены. Называй меня майор или сэр. Или маэстро. И запомни, Чарли, ты здесь — никто. Делай, что скажут. Ну-ка, встань на руки!
Чарли с самого детства играл с кошками в развалинах, поэтому вырос подвижным и ловким как обезьянка. Стойка на руках? Да нечего делать! Мальчик присел и встал на руки. Стоя вниз головой, он потерял майора из виду, поэтому не мог понять — доволен тот или нет. Маэстро молчал. Чарли понял, что должен стоять, пока ему не разрешат принять нормальное положение. Похоже, майор Морис проверял его на выносливость.
— Хорошо, — сказал майор. — Можешь встать на ноги. Смог бы ты проделать это на спине у льва?
От неожиданности Чарли чуть не свалился. Это еще зачем?
— Да, сэр, — все же ответил мальчик.
В голове у него роились догадки. Балерина, фальшивый ковбой, обезьяна, хозяин арены… А теперь еще и львы!
— Сэр, простите… — неуверенно заговорил Чарли. — Вы — цирк? А вы…
