— Я позову нашего служащего, чтобы он забрал ваш багаж.
— Нет, благодарю. Я предпочитаю, чтобы мой собственный человек отнес мои вещи в комнату.
— Но мадам! Ведь это конюх… я не позволю… — забормотал портье, заикаясь от возмущения.
— Но отчего же? — с вызовом спросила Элли, окончательно потеряв терпение. — Ведь этот молодой человек не более грязен, чем я. А против меня вы ведь теперь ничего больше не имеете, не так ли?
С этими словами она гордо прошествовала мимо раскрывшего рот портье, махнув рукой пареньку, чтобы тот следовал за ней. Глаза парня раскрылись от изумления, когда он оглядывал полированные деревянные панели, колонны из розового мрамора и позолоченные детали декора.
Они поднялись по широкой лестнице на третий этаж. Элли открыла дверь с номером 53. Паренек вошел внутрь и поставил багаж на пол возле огромной кровати с пологом на четырех позолоченных столбиках. Мягкий оливково-зеленый ковер приглушал шаги, когда Элли вошла следом.
Спасибо, — сказала она, протягивая деньги. Парень стянул с головы шляпу и, прижимая ее к груди, широко усмехнулся:
— Премного благодарен, мадам.
— Как тебя зовут?
— Вилли, мэм.
— Вилли, скажи, ты знаешь человека, который выходил из гостиницы? Ну, тот, с двумя женщинами?
— Конечно, мэм. Все знают мистера Мэтта Деверо. Он приезжает в Альбукерке когда ему вздумается. И всегда оставляет лошадь в нашей конюшне, — с гордостью добавил Вилли. Однако в следующую минуту на его лице появилось озабоченное выражение. — Обычно он оставляет у нас своего великолепного гнедого жеребца. Но на этот раз он приехал на сером мерине. Не знаю, почему.
— А чем занимается этот мистер Деверо? — продолжила Элли свой осторожный допрос.
— Он игрок, мэм. Самый лучший из всех.
— Профессиональный игрок? — спросила она в смятении.
Если только он случайно выиграл этот талисман во время игры, он едва ли знает, откуда тот взялся. Расследование происхождения этого камня может занять у нее недели или даже месяцы, пока она не обнаружит хотя бы место, откуда следует начинать свои дальнейшие розыски.
— Да, мэм.
— Эти женщины что-то упомянули насчет бала.
— Каждый год богатые собираются здесь, чтобы потанцевать. Они называют это “Бал Монтесумы”.
Элли ухватилась за столбик возле кровати. Ноги у нее вдруг задрожали, как у только что родившегося жеребенка. Бал Монтесумы? Что это? Предсказание? Намек провидения? Или всего лишь простое совпадение, чтобы еще раз посмеяться над ней и ее мечтами? В своем путешествии на север она не раз слышала об “Отеле Монтесумы”.
Имя Монтесумы принадлежало исключительно Мексике. Так почему же оно вдруг возникло здесь? Ее опыт профессионального исследователя-археолога подсказывал, что имя или обряды могут сохраняться в какой-либо местности веками, пока местная культурная традиция почти полностью не забудет первоначальное значение того или иного обряда или верования. Таинственное появление имени Монтесумы так далеко на севере, в Нью-Мексико, давало ей дальнейший материал для ее теории об исторической связи между ацтеками и местными индейцами.
И вновь, как это было уже множество раз, по ее спине пробежал холодок возбуждения, предвосхищения важного открытия.
— Спасибо, Вилли. Ты оказал мне неоценимую услугу.
— Рад услужить, мэм. Можете забрать вашу кобылу и мула, когда захотите. За ними будет хороший уход, как я вам и обещал. Не беспокойтесь.
Он еще не успел закрыть за собой дверь, а голова Элли уже была занята решением новой загадки и составлением дерзкого плана.
Он приезжает в Альбукерке когда ему вздумается, вспомнила она слова конюха. Вилли явно имел в виду, что этот человек — самый настоящий бродяга, искатель приключений, способный покинуть город в любой момент так же неожиданно, как и приехать сюда. А значит, ей совершенно необходимо встретиться с мистером Деверо как можно быстрее, пока он еще не надумал исчезнуть. Сегодня, если быть точной. Вполне возможно, что завтра он покинет этот город с первыми лучами солнца. Она не могла рисковать.
Возможно, он даже не подозревает об “истинном” значении этого камня. А поскольку в жизни профессионального игрока главную роль играют деньги, ей надо просто предложить настоящую цену, и ягуар будет у нее в руках.
Вновь окрыленная надеждой, Элли начала действовать. Опустившись на колени, она открыла свой сундук и принялась расшвыривать одежду в разные стороны в поисках одного-единственного предмета, окончательно забыв о своем намерении как следует отдохнуть сегодня вечером.
Неожиданное появление еще одного ключа стало важным шагом в ее поисках. И она теперь намеревалась приложить все силы, чтобы завладеть этим талисманом.
Элли вытащила бальное платье, представляющее собой струящийся каскад зеленовато-голубого шелка. Для своих путешествий она всегда брала два вечерних платья — по необходимости, не из тщеславия. Ей почти всегда приходилось принимать по меньшей мере одно или два приглашения от местных сановников на бал или на обед. Из политических соображений она предпочитала всегда быть готовой к подобным приглашениям, нежели нажить себе недоброжелателей отказом, который могли счесть за неуважение к местной власти.
Затем она заказала в номер ванну и попросила служанку привести в порядок платье.
Пока слуги готовили ванну, Элли вытащила из сундука свои тисненные золотом визитные карточки и улыбнулась. Она слышала, что американцы не могут отказать себе в удовольствии запросто пообщаться с английскими аристократами. Что ж, она обязательно отправится на бал Монтесумы, даже если это будет стоить ей жизни.
Мэтт покручивал в руках бокал с шампанским и изо всех сил пытался не скучать.
Элита Альбукерке наполнила главный бальный зал отеля “Сан-Фелипе” избытком ярких оттенков, ароматами дорогих духов и громким гулом голосов, способным заглушить залп канонады. Пары кружились в танце под китайскими бумажными фонариками и бархатными драпировками цвета дорогого бургундского вина, спускающимися от самого потолка и призванными придать обстановке экзотический вид.
Пустые разговоры и сплетни всегда заставляли Мэтта отчаянно скучать. Военные действия озабоченных матримониальными планами мамаш заставляли его держаться начеку. Назойливые заигрывания Мелани и Джин начали его утомлять, поэтому он мягко намекнул им, чтобы они попрактиковались во флирте с кем-нибудь еще. Он согласился сопровождать их этим вечером, но ни в коем случае не собирался играть роль их поклонника.
Он машинально потрогал каменную пластинку, висящую у него на шее. Привычка, которая появилась у него после смерти Ангуса. Этот камень — все, что он оставил себе на память о своем старом друге и наставнике после того, как распорядился его хижиной и тем довольно большим количеством золота, которое там обнаружил. Теперь Мэтт склонен был считать, что этот кусок камня принес ему удачу, хотя попытки раскрыть его тайну едва не стоили ему жизни.
