— На Рождество она ставит их на стол и зажигает в них маленькие свечки. Получается очень красиво, — пояснил он.
У сестры Эммы Софи было двое детей, и жила она в ужасной коммунальной квартирке в Уолтон-Вейл. Газовая плита на общей кухне выглядела так, словно еще Ной привез ее в своем ковчеге, а стиральная машина работала только тогда, когда на нее снисходило вдохновение. Убедить владельца сделать хоть что-нибудь было совершенно невозможно. Софи каждый день бегала в прачечную, причем походы эти обходились ей в кругленькую сумму.
Дамиан никогда не позволит Эмме и своему ребенку жить в такой дыре. Но какое бы жилье он им ни подыскал, в нем наверняка не будет такой сверкающей кухни. Эмма с любовью провела ладонью по кремовой рабочей поверхности стола. Да за такую кухню многие женщины и полжизни не пожалеют.
— Что-то наша Ди сегодня запаздывает, — заметил вечером Джейсон, когда они сели за стол, чтобы поужинать.
— Наверное, задержалась на работе, — предположила Эмма.
— Раньше она никогда не задерживалась так надолго, — возразил Дамиан. Он не выглядел слишком озабоченным, но к тому времени, когда с ужином было покончено, а Ди так и не появилась, он уже явно нервничал. — Если бы ее что-то задержало, она бы наверняка позвонила.
Часом позже Дианы все еще не было. Джейсон поднялся на второй этаж, чтобы поиграть на компьютере, но почти сразу же сбежал вниз. Лицо его было белым как мел.
— Дверь в кладовку открыта, и с кровати нашей Дианы исчезло постельное белье.
— Что? — Перепрыгивая через две ступеньки, Дамиан помчался наверх, чтобы убедиться собственными глазами. Вернувшись, он сообщил, что заглянул в гардероб и обнаружил, что одежда Дианы тоже исчезла. — Кто-нибудь знает номер телефона конторы, в которой работает Ди?
— Уже семь часов вечера, и она наверняка закрыта, — заметил Гарт.
— Это же Телефонный информационный центр, идиот. Он открыт до полуночи. — Дамиан схватил телефонную книжку, заполненную невероятно аккуратным и четким почерком Дианы, и стал набирать нужный номер. Ему ответили немедленно. — Понимаю… да… да, спасибо, приятель. Всего хорошего. — Положив трубку на рычаг, он с тревогой взглянул на братьев. — Это был парень из компании «Бритиш телеком». Информационный центр закрылся на прошлой неделе, так что сейчас они демонтируют телефонные линии. Но почему же Ди не сказала нам, что уходит оттуда?! — в сердцах воскликнул он.
— Она говорила об этом, — негромко заметил Джейсон. Он был самым скромным и застенчивым из братьев. — Но никто, кроме меня, не обратил внимания на ее слова. Она нашла себе другую работу где-то в городе.
— «Где-то в городе!» — передразнил его Дамиан. — Чертовски точный адрес! Можно подумать, это нам здорово поможет!
Джейсон в ответ лишь пожал плечами.
— Ты не знал даже этого. Но, как бы там ни было, наша Ди ни за что не уехала бы, не оставив записки. Раньше она всегда засовывала записки за часы на каминной полке.
Начались поиски. Поскольку за часами записки не обнаружилось, Джейсон принялся заглядывать под диваны, столы, стулья и кресла.
— Просто так, на всякий случай, вдруг ее занесло туда сквозняком.
Все остальные поднялись наверх, чтобы продолжить поиски там. Сердце у Эммы билось так сильно, что готово было выскочить из груди, а в животе возник неприятный холодок. А что, если Джейсон заглянет под холодильник? Черт, какое неподходящее место она выбрала, чтобы спрятать эту дурацкую записку! Эмма уже готова была отправиться в кухню и съесть послание Дианы, но тут по лестнице сбежал Дамиан и опередил ее, ворвавшись в кухню первым.
— Думаю, она могла прикрепить записку магнитиком к холодильнику, — сказал он, но, к счастью, заглянуть под холодильник так и не догадался.
В доме на Корал-стрит Диана никогда не чувствовала себя одинокой. Пусть даже братьев не было дома, во дворе всегда играли соседские ребятишки, из окон домов с обеих сторон доносился звук включенных телевизоров, мужчина за забором работал электропилой, по улице с ревом проносились автомобили и мотоциклы, раздавались голоса прохожих… Словом, там всегда было шумно.
В «Каштанах» же стояла мертвая тишина. Впрочем, Диана ничуть не возражала. Впервые в жизни она действительно осталась наедине с собой: рядом не было ни единой живой души, и в комнату не доносилось ни звука. Здесь, внутри дома, проходящие мимо поезда скорее можно было почувствовать, нежели услышать, — по легкой вибрации под ногами. Поскольку Элмз-стрит заканчивалась тупиком, другого проходящего транспорта, кроме железнодорожного, здесь не было. Диана бродила по комнатам, от всего сердца надеясь, что декораторы не станут закрашивать вот эти выцветшие шелковые обои, что они всего лишь вычистят, но не станут менять на новые еще более вытертые ковры под ногами и что старомодная мебель останется на своих местах.
Девушку и впрямь восхищали высокие торшеры с украшенными бахромой абажурами, большие темные платяные шкафы и комоды высотой в человеческий рост. Фортепиано было отделано под черно-серый мрамор с клавишами насыщенного сливочного цвета. Диана взяла несколько нот, и пронзительно-щемящие звуки раскатились по старому дому.
Если не принимать во внимание кухню, старинные вещи приводили ее в восторг; не только дома, но и фильмы, книги, музыка. При всем желании Диана не могла бы сказать, сколько раз смотрела на DVD кинофильмы «Эта замечательная жизнь»[7] и «Веселенькое привидение»[8]. На полках в гостиной на Корал-стрит компакт-диски «Кайзер чифс»[9] и «Арктик манкиз»[10] мирно уживались с композициями Ала Боулли[11] и Руди Вэлли[12], а романы Джейн Остин благополучно соседствовали с произведениями Мейв Бинчи[13].
Диана влюбилась в этот дом. Его окружала аура чаепитий и вечеринок в духе 30-х годов прошлого века с музицированием на пианино. Летом, должно быть, высоченные окна были распахнуты настежь и люди свободно входили и выходили через них. А под деревьями наверняка играли дети, которые к настоящему времени уже сами стали дедушками и бабушками.
