Бесс сконфуженно улыбнулась.
— Действительно… Я понимаю, в чем тут дело. Я все время читаю его дневник, и у меня поэтому такое чувство, будто он не умер. — Она решительно тряхнула головой. — Но если бы Зак и в самом деле был жив, сомневаюсь, что мне захотелось бы с ним познакомиться. Он и ведет себя, и ко всему на свете относится, как настоящий скряга.
Девушки пересекли, наконец, главную улицу. Снег весело заскрипел у них под сапогами, едва они ступили на пешеходную дорожку, проложенную вдоль моста над Оленьей рекой. Примерно на середине моста Бесс остановилась; прислонясь к перилам, она устремила взор к фабрике, видневшейся на дальнем берегу над самым водопадом.
— Я страшно рада, что Вера решила превратить «Ножевые изделия Колдера» в городской музей, — произнесла она с чувством.
— Здание и вправду красивое, — согласилась Нэнси. Густой плющ прикрывал старую фабрику почти целиком, однако девушка разглядела несколько светлых прогалин: то блестели на солнце оконные стекла. Окна шли двумя рядами: по четыре в каждом. Минуту-другую она любовалась видом; взгляд ее блуждал над лесом, которым зарос обрыв по обе стороны фабрики… Потом она перевела глаза вправо, и ей открылась сверкающая белизна снежной поляны, замелькали яркие пальто и куртки. Людей собралось немало…
— Давайте быстрее, девочки, — сказала Нэнси. — Опаздываем.
Широким шагом они дошли до конца моста и спустились на покрытую снегом подъездную аллею. Отсюда начиналась Кленовая ферма Оуэнов. Обойдя деревянный жилой дом, подружки оказались на той самой поляне, которую Нэнси видела с моста. День выдался довольно теплый, однако снег тонким слоем все же покрывал землю и ветви деревьев.
Участники торжества разбились на несколько групп. Одни собирали сок в деревянные бочонки, стоявшие на санях. Другие выливали его оттуда в огромный чугунный котел, висевший над костром. На нескольких мужчинах и женщинах девушки заметили зеленые фартуки с надписью «Клен Оуэнов», надетые поверх свитеров, что указывало, вероятно, на причастность этих людей к устройству праздника.
С краю поляны на небольшом возвышении стояло корыто, доверху наполненное снегом. Вера помогала кучке ребятишек заливать горячий сироп в формы, и тот, затвердев в снегу, превращался в кленовый сахар. У Веры с собой был альбом старинных фотографий и эстампов, изображавших веселые сборища, посвященные «сахароварению» в Новой Англии, и этот альбом она показывала детям.
— Вот и вы, наконец, — улыбнулась Вера, когда девушки подошли к ней поближе. — Джулия только что отправилась обратно ко мне домой; хочет еще поработать на компьютере. Она не закончила какую-то перепечатку. Я строго-настрого велела ей немедленно прислать сюда моих гостей. Мне ужасно не хотелось, чтобы вы пропустили одно из самых интересных событий нашей ярмарки.
— О-о-х… — застонала Бесс, вдыхая одуряющий кленовый аромат. — Надеюсь, кто-нибудь догадается сделать оладьи, которые можно полить этим дивным сиропом?
Расхохотавшись, Вера обернулась и кивнула на деревянный дом:
— Не беспокойтесь. Как раз сейчас Триша Оуэн печет на скорую руку огромную партию блинов для участников праздника.
Бесс и Джорджи присоединились к группе, собирающей сок с деревянных пробок, всаженных в стволы «сахарных» кленов. Нэнси тем временем зорко оглядывала поляну. Солнечный свет, отраженный снегом, был невыносимо ярок; она прикрыла глаза рукой в перчатке, чтобы лучше видеть.
— Все пока идет гладко, — сказала она вполголоса себе самой, рассматривая то одну, то другую группу энтузиастов «сахароварения». — Будем надеяться, все обойдется благополучно.
Внезапно Нэнси насторожилась. Краем глаза она отметила назойливое мелькание чего-то голубого и красного поодаль, ближе к деревьям. Вглядевшись, юная сыщица узнала Майка Шейни — его кудрявую темную шевелюру над голубой |курткой и красные сапоги на толстой резиновой подошве. Он кружил по краю поляны, каждые несколько секунд исподтишка поглядывая на Веру. Даже с расстояния в пятьдесят футов Нэнси был виден недобрый блеск в его глазах.
«Что он замышляет?» (
Она не ждала от мальчика ничего хорошего и, встревожившись, потихоньку зашагала через поляну прямо к тому месту, на котором он крутился.
При виде Нэнси глаза Майка испуганно расширились. Не мешкая, он бросился наутек, рванулся к лесу и моментально исчез за стволами высоких вечнозеленых деревьев.
Нэнси понеслась вдогонку. Тяжелые, покрытые снегом ветви били ее по лицу. Не обращая ни на что внимания, не разбирая дороги, она бежала, стараясь не терять из виду следы красных сапог. Бежала сломя голову сквозь густой сумеречный лес, в котором никогда не бывала прежде. Мальчика не было видно, но треск веток впереди подтверждал, что далеко ему уйти пока не удалось.
Метров через двадцать Нэнси заметила странную вещь: детские следы слились с другими, побольше. Она, оказывается, уже двигалась по узенькой тропке, петлявшей между елей и сосен. Майк и какой-то еще человек, — судя по отпечаткам его подошв, взрослый, — прошли тут совсем недавно. Тропка быстро вывела сыщицу на поляну. Нэнси остановилась, чтобы определить, куда она забрела; грудь ее высоко вздымалась от бега.
В центре поляны прямо на краю обрыва высилось двухэтажное каменное строение, покрытое темно-зеленым плющом. Далеко внизу текла широкая река, шумел водопад. Нэнси догадалась, что это и есть фабрика ножевых изделий.
Но что это? Следы мальчишечьих ног на снегу вели вовсе не к двойным деревянным дверям фабрики, как следовало ожидать. Они шли в противоположном направлении, исчезая за углом здания. Нэнси бросилась в ту же сторону и, еще даже не завернув за угол, явственно услышала громкое шуршание, а за ним скрип петель. Не то дверных, не то оконных.
Девушка побежала вдоль фабричной стены — и вдруг застыла на месте как вкопанная. Примерно на полпути к следующему углу следы внезапно обрывались.
Сильно озадаченная, Нэнси принялась внимательно рассматривать стену. На ровной поверхности увитого плющом камня не было углубления ни для дверей, ни для окон. Майк как будто растворился в прозрачном зимнем воздухе.
«Думай, думай, — приказала себе девушка, наморщив лоб. — Должен же быть какой-то вход!» Подойдя к стене почти вплотную, Нэнси сунула руку в перчатке в заросли плюща и, раздвигая толстые усы, обшарила все пространство поблизости от последнего следа ноги Майка Шейни. Примерно на уровне четырех футов от земли рука ее наткнулась на что-то металлическое. Ручка! Раздвинув плющ, Нэнси обнаружила в камне небольшое окошко; стекло его покрывал плотный слой грязи и угольной сажи.
Сердце юной сыщицы радостно забилось. Не задумываясь, она бесстрашно взялась за ручку. Заскрипели проржавевшие петли, и рама, поддавшись, неохотно отошла в сторону. Еще минута, и Нэнси, вскарабкавшись вверх, проникла внутрь здания, а там уже легко спрыгнула с невысокого подоконника прямо на деревянный пол.
Пустынное, темное, точно пещера, помещение отозвалось гулким эхом на стук ее сапожек.
