— Здравствуйте, тетя Джейн. Вы меня помните?
— Конечно, Александра… ты младшая из дочерей Майкла. В последнюю нашу встречу у тебя был мышонок по имени Солнечный зайчик. Я в здравом уме, это только нога меня подвела. А мозги, в отличие от некоторых, в полном порядке.
Этот не совсем приветливый ответ тетушки Джейн показал, что, утратив физические силы, она сохранила ясный ум и свою знаменитую язвительность, которая в свое время заставляла трепетать даже мать Санди.
— Подвинь-ка сюда стул, — велела она внучатой племяннице. — Почему прислали тебя? Почему Майкл не приехал сам?
Когда Санди подошла к справочной, Мартин поднялся ей навстречу, вопросительно вздернув черные брови.
Она закатила глаза и изобразила шатающуюся походку.
— Ух, мне учинили форменный допрос!
— Давайте выпьем где-нибудь кофе. — Он увлек Санди к выходу, слегка поддерживая ее за локоть.
— Что случилось? Мисс Дэйвид была не рада видеть вас?
— Думаю, что да. Такое чувство, будто меня допрашивал прокурор. Во время нашей предыдущей встречи она почти не обращала на меня внимания. В этот раз мне пришлось на себе испытать все прелести ее упрямого характера.
— Уверен, вы ей понравились. Иначе и быть не может. Вы располагаете к себе людей. — Санди почувствовала, как пальцы Мартина мягко сжали ее руку выше локтя.
Если минуту назад она лишь изображала слабость в ногах, то теперь ощутила ее на самом деле. Но на этот раз постаралась себя не выдать. О Боже, ее пугала привлекательность Мартина. Если сегодня будет ужин с вином, — а она не сомневалась в этом, — ей следует соблюдать осторожность. Ведь и в трезвом виде она готова поддаться его воле. А уж пара бокалов вина совершенно расслабит ее.
— Каково физическое состояние тети? — спрашивал между тем Мартин, когда они шли к машине.
Санди пересказала разговор с врачом, добавив:
— Я думаю, что Джейн — так она просила называть себя — испытывает довольно сильную боль, тем не менее она отказывается принимать обезболивающие или успокоительные средства. Тетушка не желает «пичкать себя наркотиками до одурения», как она говорит. Но они могли бы вводить ей обезболивающие через капельницу, с которой она сейчас лежит, под видом глюкозы, ничего не говоря ей.
Мартин не отпускал локоть Санди, пока не открыл ей дверцу машины.
— Вы сказали ей, что были у нее дома и беседовали с соседкой? — спросил он.
— Да, и еще рассказала о нашей с вами встрече в Самолете и о том, как вы мне помогли.
— А вы сказали, что остановились у меня? — продолжал расспрашивать Мартин.
— Она ни о чем таком меня не спрашивала. Достаточно было увидеть ее жилище, чтобы понять, что она не очень заботится об удобствах. Ей и в голову не придет побеспокоиться, как я устроилась. Она считает это в порядке вещей, что я сама о себе позабочусь.
Мартин уже сел на водительское место, но не спешил заводить мотор. Он повернулся к Санди, положив руку на спинку ее сиденья.
— А вы не согласны с ней? Вы совсем не похожи на решительную особу, которая не нуждается в заботе.
— Все зависит от обстоятельств, — ответила Санди. — В большинстве случаев я могу сама о себе подумать. Но если вдруг из этих кустов на меня выскочит какой-нибудь сумасшедший, я брошусь к вам за защитой, как любая женщина на моем месте.
— Я постараюсь оказаться на высоте, — улыбнулся Мартин ее шутке. — Но со своей стороны, смею надеяться, что, пока я катаюсь с ним по земле в жаркой схватке, вы постараетесь найти что-нибудь увесистое, а не визжать и биться в истерике.
— Я очень надеюсь оказаться молодцом, но нельзя ничего гарантировать.
— Верю вам на слово. — Мартин завел мотор и стал выезжать со стоянки.
Глядя на его длинные пальцы, сжимающие руль, Санди задумалась: а может ли она доверять сама себе?
Сидя в открытом кафе за чашечкой кофе, Санди ловила восхищенные взгляды, которые женщины за соседними столиками бросали на ее спутника. Вероятно, они недоумевали, что общего у такого интересного мужчины с этой здоровенной нескладной иностранкой. Мог бы выбрать себе и более изящную испанскую красотку. Таких на острове предостаточно — красивых, темноглазых и темноволосых, со стройными фигурками.
Вспомнив, что надо обязательно позвонить домой, она спросила:
— Здесь есть телефон?
— Конечно, но вы не услышите даже себя среди общего гула голосов и работающего телевизора. К тому же местные автоматы имеют привычку заглатывать монеты, как голодные портовые кошки — всякую падаль. Не лучше ли вам позвонить, когда мы вернемся ко мне?
— Только с условием, что я сама оплачу свой звонок.
— Ну, если вы на этом так настаиваете…
— Да, настаиваю. Я и так чувствую себя в долгу перед вами.
— Не беспокойтесь. Вы доставляете мне только удовольствие.
— Я вас не понимаю.
— Я долго был лишен женского общества, и мне приятно проводить время с красивой женщиной сразу же после возвращения из диких краев.
Санди чуть было не поверила, что она и в самом деле красавица. Но это всего лишь слова. Она считала, что только любящий мужчина мог назвать ее красивой, и относительно Мартина не питала никаких иллюзий. Такой человек, как Агуэро, не влюбится в нее с первого взгляда. То же самое она может сказать и о себе: чтобы полюбить кого-то, надо его узнать. К Мартину же она испытывает сильное влечение — природа берет свое, пытаясь заставить ее, Санди, отступить от своих принципов. Но она не собирается пойти по стопам сестер, которые воспринимают секс так же легко, как мужчины. Для них это как вкусная еда или интересный фильм, словом, как одно из удовольствий в жизни.
— Агуэро! — отвлек ее от раздумий чей-то мелодичный голос.
Мартин тут же поднялся из-за стола навстречу даме в элегантном белом туалете, которая приветствовала его тирадой на испанском. Он, отвечая ей по-английски, представил женщин друг другу. Даму звали Елена.
— Присоединяйся к нам, — пригласил ее Мартин.
— Я не могу, у меня назначено свидание. Я и так опаздываю. Привет, еще увидимся. — Она улыбнулась, взглянув Мартину в глаза и небрежно кивнув его спутнице, и пошла к выходу, оставляя за собой аромат дорогих духов.
Может быть, это ее шарф в машине? Впрочем, Санди не очень-то это волновало.
Прежде чем отправиться в обратный путь, Мартин пожелал зайти в книжную лавку.
— У меня есть один знакомый книгопродавец, который знает мои вкусы и заказывает все, что может мне понадобиться по работе, — объяснил Мартин.
По тому, как его принимали в магазине, Санди поняла, что этого человека здесь ценят не только как клиента. Когда он просматривал в подсобке приготовленные для него книги, она поняла по обложкам, что в основном это были научные труды, которые она не могла бы осилить, даже если б знала испанский.
