Скотт деланно засмеялся.
— Воспитанный и очаровательный? И это все, чего ты ждешь от мужчины, моя дорогая?
— Во всяком случае, больше, чем твоя распрекрасная Сара!
— Оставь ее в покое! — резко промолвил Скотт. — Она не станет тратить время на случайно подвернувшихся мужчин, которые готовы приволокнуться за любой юбкой, — заметил Ричард. — Я не ожидал от тебя подобной слабинки!
Джесс ответила язвительной ухмылкой.
— Ну мы же артистические личности, а потому всегда найдем друг с другом общий язык. Кстати, прошу тебя не называть меня дорогой!
— Да, но ты действительно обходишься мне дорого, — напомнил Скотт.
— Между прочим, Прайс разбил только одну вазу, — возразила она. — Дорогой можешь называть меня в присутствии Элизабет и Джулии. Ты отправишься в Перу, а я останусь здесь. Как я объясню Барри, кем ты мне приходишься?
— Скажи, что я ревнивый любовник.
И если на душе Джессики было пока спокойно, то после таких слов сердце бешено забилось. В воображении сразу же возникли картины: вот Ричард медленно притягивает ее к себе, расстегивает молнию на платье, улыбаясь, скользит руками по телу…
— А что говорить, когда ты уедешь в Перу? — сдавленно прошептала Джесс.
— Что я тебя бросил, — предложил Скотт.
— Весьма благодарна! На Барри это произведет сильное впечатление!
— Если ты ему действительно нужна, Хопкинс только порадуется благоприятному повороту судьбы, — безразлично заметил Ричард.
Некоторое время Джессика задумчиво ковыряла ложкой шоколадный торт. Скотт методически помешивал кофе. Видимо, с ним проще пререкаться, чем вспоминать о прикосновении его рук и губ, подумала девушка.
Отодвинув тарелку, Джессика рискнула взглянуть на Скотта. Именно в этот момент он тоже поднял голову. Фиолетовые глаза на секунду скрестились с серыми, и оба тут же отвернулись. Короткого мгновения оказалось достаточно, чтобы атмосфера тупого противостояния сменилась напряженной тишиной. Джесс почувствовала себя неловко.
Да, Ричард Скотт — очень опасный человек!
Домой они ехали в напряженном молчании. Лучше бы мы ругались, подумала Джессика, глядя в окно. Она старалась не замечать сильные загорелые руки, лежавшие на баранке. Девушка воображала, как они стягивают платье и прикасаются к ее обнаженным плечам.
Хватит! Размечталась! Во всем виновата нервирующая тишина. Джессика выпрямилась, отчаянно подыскивая тему для разговора.
— Что еще нужно сделать перед приездом рекламных агентов? — Писклявый тон отнюдь не напоминал ее обычный тембр голоса.
— Подумай-ка, что приготовить. — Скотт не отрывал взгляд от дороги. — Как только гости известят меня о приезде, я сообщу тебе и мы купим необходимые продукты.
— Я и сама могу это сделать.
— Ты постоянно твердишь, как мало у тебя свободного времени, — сказал Ричард. — Не сомневайся, вдвоем мы справимся быстрее. К тому же у тебя не возникнет искушения убивать время в выставочном салоне.
— Ладно, утешайся своей расторопностью, — проворчала Джессика, сердито складывая на груди руки.
— Непременно, — заверил ее Ричард.
Он подвез девушку до порога и даже не выключил мотор, пока Джессика выходила из машины.
— Итак, думай над меню, — насмешливо проронил Скотт, разворачиваясь к поместью.
Джессика возмущенно смотрела вслед.
4
Прошло два дня, прежде чем Джессика снова увидела Ричарда. Она старалась не думать о нем, с головой окунувшись в работу, но безуспешно. Воспоминания о быстром, ничего не значащем поцелуе всплывали в самый неподходящий момент.
Выводила ли Джессика на прогулку Прайса, наливала ли чай, чистила ли зубы — внезапно перед глазами возникало лицо Скотта, и теплые волнующие чувства просыпались в ее душе. Девушка ощущала усталость и беспокойство. Откладывала начатую вазу или кашпо и принималась за новое изделие. Вскоре вся мастерская была заставлена незавершенной гончарной продукцией. Джессика стала сердиться всерьез.
Надо же, один поцелуй. Ричард даже не нравился ей. Так почему же вместо того, чтобы готовиться к выставке, она постоянно размышляет о соседе? Джессике расхотелось пить чай, и, поставив чашку на полку, она с силой захлопнула дверцу буфета. Сейчас она займется любимым делом и выкинет из головы Ричарда Скотта.
Джессика вышла на залитый солнцем двор и босиком побрела в мастерскую. Оставила дверь открытой, чтобы помещение пропиталось душистым ароматом медуницы и лаванды, которые высадила Кэрри вдоль стены. Набрав глины, Джесс положила на колесо первый комок. На ней был просторный свитер с длинными рукавами, и приходилось периодически останавливаться, чтобы подтянуть их вверх. Но Джессику не волновало подобное неудобство. Завораживающий ритм гончарного круга и податливая глина, становившаяся гладкой под влажными руками, полностью захватили ее. Постепенно Джесс расслабилась, поглощенная творческим процессом.
Прайс отыскал босоножку хозяйки, завалявшуюся на кухне, и самозабвенно грыз ее, расположившись возле Джессики. Пес находился на седьмом небе от счастья. Джессика много гуляла с ним, пытаясь выветрить странные чувства, навеянные поездкой в Олбани. Джессика даже не обращала внимания на то, чем занимается хитрый Прайс, поглощенная чудесной метаморфозой природного материала.
Чтобы волосы не мешали, она заправила их за уши, а ноги убрала под скамейку, словно маленькая девочка. Через раскрытое окно врывались лучи солнца. Кончики ресниц вспыхивали золотыми огоньками. Захваченная работой, Джессика снова и снова погружала руки в воду и проводила пальцами по глиняной форме.
От внезапного стука в дверь она резко повернулась. При виде Ричарда, стоявшего на пороге, сердце ее словно подскочило, руки дернулись, и сырой еще кувшин снова превратился в груду глины. Прайс, который к тому моменту сладко спал, двигая во сне бровями, резко вскочил и залился оглушительным лаем, словно оправдываясь, что его застали врасплох.
Поднятый псом ажиотаж помог Джессике собраться с мыслями. Надо же! Стоило убедить себя, что поцелуй Скотта ее не волнует, как он тут же появился. В брюках цвета хаки и белой рубашке с короткими рукавами он выглядел неотразимо.
— Привет! — Она поднялась, смущенно улыбаясь.
Ричард заставил Прайса замолчать.
— Сторож из него никудышный, — констатировал Скотт вместо того, чтобы поздороваться. — Я уже минут пять стою на пороге, ожидая, когда меня заметят.
— А почему же ты его не окликнул? — Джессика, прокашлявшись, говорила почти нормальным тоном.
— Что я и сделал в конце концов, — промолвил Ричард. В его голосе промелькнула странная интонация, будто он вспомнил девушку, окутанную солнечным сиянием. — Но ты витала в облаках.
Взглянув на него, Джессика почувствовала, что от кончиков пальцев на ногах вверх по телу поднимается дрожь. Она отвернулась в смущении, чтобы вымыть руки.
