Значит, она должна была либо перелезть через Кина, либо встать со своей стороны кровати и, обходя ее, пройти мимо подсвеченной бабочки, единственного источника света в комнате. Кин с любопытством наблюдал за ней, и Николь выбрала второй вариант как меньшее из зол.
Он с интересом разглядывал обнаженное тело Николь, которое высветилось силуэтом в подсветке бабочки. Прекрасные груди показались ему несколько полнее, чем он помнил их. Пять прошедших лет оставили след, сделав ее фигуру более зрелой, но не менее сексуальной. По мнению Кина, у Николь было самое прекрасное, безупречно гармоничное женское тело из всех, что доводилось ему видеть.
Когда они впервые встретились в банке, где оба работали, между ними мгновенно возникло непреодолимое сексуальное притяжение, просто отмахнуться от которого они не смогли. Не было никакого ухаживания – первое же свидание закончилось сумасшедшей страстью в постели, и Кину стоило огромного труда не стать одержимым Николь, не забыть о цели, которую он себе поставил.
Несмотря на значительные расходы, Кин снял квартиру, в которой они с Николь могли встречаться. Их сексуальное притяжение было очень сильным, но и вне постели они были чрезвычайно совместимы с ее пониманием проблем рынка, которым занимался Кин, и его способностью относиться с пониманием к ее работе в отделе продаж.
Николь была единственной женщиной, с которой он когда-либо жил под одной крышей, и единственной, с которой он хотел бы жить. И все же ей показалось этого недостаточно. Кин не мог вспомнить, когда она начала говорить о том, чтобы каждому из них встретиться с семьей другого. Ему не хотелось этой новой ступени в их отношениях. Он был уже глубоко привязан к Николь, и этого ему было достаточно. Кин не мог думать о будущем, пока не сброшено бремя прошлого.
Вскоре Кин почувствовал, что Николь эмоционально отдаляется от него. Он списал это на то, что он не принял ее схему совместной жизни – брак, дети, дом. И все же она оставалась с ним еще почти два года, но потом резко порвала их отношения, оставила его и уехала за границу. Кин вспомнил ее горький упрек в том, что деньги оказались для него важнее, чем она. По его мнению, одно не должно противопоставляться другому – для него было крайне важно и то, и другое. Но она ушла, намеренно создав огромную дистанцию между ними и не оставив ни единого шанса что-либо поправить. Это был ее выбор, так почему она так ненавидит его? Возможно, она хотела, чтобы он бросил все и пустился за ней в погоню?
Кин скучал по Николь, чертовски скучал. Но у него была работа. Был долг, который он обязан был исполнить. И Кин преодолел себя в пользу этого долга. Теперь он был полностью свободен. Его мать вернулась на родину, в Аргентину, и была снова принята в семейный круг. Она хотела, чтобы Кин тоже остался в Аргентине, но тамошняя жизнь его не привлекала. Его домом давно стала Австралия. Основав свой собственный бизнес в Сиднее, Кин почувствовал потребность в ком-то, кто разделил бы его жизнь. Но ни одна из нравившихся ему женщин не годилась для этого. Он постоянно сравнивал их с Николь, и сравнение было не в их пользу.
Николь вышла из ванной комнаты, приблизилась к кровати и протянула упаковку с презервативами.
– Воспользуешься ими, когда будешь готов, – сказала она. В ее зеленых глазах блеснула решимость, и она села на него верхом.
– Не надо спешить, Николь, – снова напомнил ей Кин, но на всякий случай достал презерватив. – Я бы с удовольствием еще просто поговорил. Но я рад, что ты так стремишься заняться со мной любовью.
Николь посмотрела на него затуманенным взглядом сквозь почти сомкнутые густые ресницы.
– Я просто хочу удовлетворить свои собственные потребности.
– Тогда я доволен тем, что могу оказать тебе эту услугу.
Николь провела ногтями по его груди вниз, не царапая, но как бы предупреждая, что коготки могут быть выпущены в любой момент. Но Кин скорее наслаждался этой опасной игрой.
– Как давно ты была с мужчиной, Николь? – спросил он, надеясь, что на этот раз его любопытство будет удовлетворено.
– Я была слишком занята другими делами, – резко бросила она в ответ.
– И два года назад тоже?
Этот вопрос заставил Николь мгновенно окаменеть. Но она быстро сообразила, о чем речь.
– Твой друг, Тони Фишер, не настолько неотразим, как ему кажется.
– Большинство женщин находят Тони весьма привлекательным.
– Ну, это вопрос вкуса.
Глаза Николь вспыхнули насмешкой, когда она наклонилась, чтобы поцеловать один из его сосков, обводя вокруг него языком и посасывая, словно наслаждаясь вкусом.
Если это был способ уйти от дальнейших расспросов, ей это, несомненно, удалось. Резкий всплеск физического возбуждения подверг испытанию самообладание Кина. Только нежелание дать понять Николь, что она выиграла, позволило ему остаться неподвижным и сохранить трезвость мыслей. И все же дыхание у него сбилось, когда она отняла рот от одного соска и склонилась к другому.
– Тебе нравилось в Лондоне? – вдруг спросил он, все еще пытаясь выяснить, как она провела годы после их расставания.
Но Николь проигнорировала вопрос, продолжая сладостную пытку и вызывая желание немедленно подвергнуть ее ответным мучениям, пока все ее тело не истомится и она не взмолится о пощаде. У них еще двадцать пять ночей. С разговорами можно и подождать. А вот тело его больше ждать не может. Ни секунды!
На мгновение Кин засомневался, воспользоваться презервативом или нет. Если Николь забеременеет и у нее будет его ребенок, она окажется связанной с ним на всю жизнь.
Нет, выбор должен быть свободным.
Николь достигла оргазма очень скоро, почти сразу, как он глубоко вошел в нее. Но Кину было этого недостаточно. Он был охвачен столь страстным желанием чувствовать ее, что входил снова и снова, ведя Николь от одной вершины экстаза к другой. Ему хотелось стереть память о любом другом любовнике, чтобы она помнила только его. Кин использовал весь свой сексуальный опыт; чтобы она продолжала отвечать ему безотчетно, блаженно, страстно и нежно.
Как когда-то в прошлом.
Глава восьмая
Это была двенадцатая ночь. Почти полпути пройдено, говорила себе Николь, пытаясь подавить растущее чувство безысходности. Ей никогда не освободиться от Хоакина Сола. Он был подобен наркотику. Чем дальше, тем больше она хотела его. И многократно повторяемое утверждение, что их связывает только секс, ничуть не помогало. Уйти от Кина во второй раз вряд ли будет легче, чем в первый.
Николь пристально взглянула на себя в зеркало, висевшее в ванной комнате. Ее глаза буквально сверкали от возбуждения – сегодня она сможет сказать Кину, что ему не надо больше пользоваться презервативами, так как прошло уже достаточно времени с тех пор, как она начала принимать противозачаточные пилюли. Теперь они могут не думать о предохранении, наслаждаясь полным единением.
