Но Холли едва ее слушала. Все так же вприпрыжку она вошла в класс и направилась к свободному месту. Она прошла мимо Адама, который, как обычно, сидел, склонившись над своим блокнотом, и рисовал. Она взглянула на его парту и замерла от неожиданности. Холли не верила своим глазам! Адам как раз наносил последние штрихи к изображению принцессы с длинными светлыми волосами. С мечом в руке она сидела верхом на красивом гарцующем белом коне. За ней виднелись стройные ряды воинов, находящихся в ее подчинении.
Картинка производила неизгладимое впечатление.
Больше всего поражало, что принцесса выглядела в точности, как Холли.
— Что ты нарисовал? — спросила Холли, когда к ней вернулся дар речи.
Адам быстро закрыл рисунок рукой.
— Ничего.
Холли не сдвинулась с места:
— Очень похоже на меня?
Адам сглотнул и слегка покраснел.
— Нет, — покачал он головой, — здесь… кое-кто другой.
Холли не отступала. Она протянула руку и выхватила рисунок, чтобы рассмотреть его повнимательнее.
— Ее лицо, — уточнила она, — оно выглядит в точности, как мое.
По какой-то причине ее сердце забилось особенно сильно.
В уголках губ Адама появилась чуть заметная улыбка.
— Вовсе нет, — запротестовал он. Он больше не краснел и говорил без колебаний. — Ну, лицо, возможно, немного похоже, но здесь женщина на коне, а ты не на коне. Тут совсем другой человек.
Холли не могла сдержать улыбки. Все еще находясь под впечатлением, она в последний раз взглянула на рисунок. Он действительно был очень хорош. Холли положила лист обратно на парту.
— Где ты научился так рисовать?
— Когда я был маленьким, папа занимался организацией выставок комиксов, — начал рассказывать Адам. — Он брал меня с собой. Когда достаточно долго там находишься, умение приходит само собой.
Холли кивнула.
— Значит, ты проводил с ним много времени? — Она почувствовала легкую зависть, как всегда, когда слышала, что кто-то говорит об отце.
Адам замотал головой, и его лицо словно тучами покрылось.
— Ну… нет, — заявил он. — После того как они с мамой расстались, это, пожалуй, единственное, что мы делали вместе. Но, в конце концов, я ведь научился рисовать, верно?
Теперь на смену зависти пришло сочувствие.
— Развод как ступень в карьере, — мягко проговорила Холли. — Мило.
Они обменялись понимающими улыбками.
— А ты бывала…? — спросил Адам.
— В разводе? — усмехнулась Холли. — Пока нет, но вообще-то собираюсь.
Адам не обратил внимания на ее шутку.
— На выставке комиксов, — пояснил он.
— Ах, нет, — ответила Холли. — Тоже не бывала.
Адам посмотрел сначала на нее, а потом в сторону.
— Скоро будет одна. Через полтора месяца. В Вестсайдском выставочном центре. Звучит по-дурацки, но там весело.
Холли не знала, что и подумать. Приглашал ли он ее? Или просто хотел дать информацию? Он бросил сообщение словно невзначай. Она не знала, что ответить. На мгновение Холли пришла в замешательство. Она явно не привыкла к вниманию со стороны мальчика. Наконец, она с трудом выдавила полуответ на его полуприглашение.
— Да, — проговорила она, — я особо ничего не планирую.
Смущенно кивнув ему и развернувшись, она направилась к своему месту.
Ух! Холли резко столкнулась с другим парнем, в очках.
— Ой, — проронила она, увидев, как очки слетели с него и со звоном упали на пол. Она наклонилась, чтобы поднять их, он сделал то же самое, и они сильно ударились лбами.
— Ай, — завопила Холли, выпрямляясь и потирая голову. — Извини, извини, — бормотала она, пятясь назад, — извини!
Она взглянула на Адама и заметила, что он едва сдерживает смех.
— Пожалуйста, — попросила она, — только не рисуй это.
— Я не посмею, — гордо произнес Адам.
Глава 9
Когда утром Джин пришла на работу, в ее походке появилась какая-то легкость. Проходя к кондитерскому отделу, она оглядывала весь магазин, словно ястреб, ищущий крольчонка. Где, ну где же ее тайный поклонник? Она разглядывала каждого мужчину, попадавшегося ей на пути, прикидывая, он ли это. Никто не обращал внимания на ее многозначительные взгляды, что не обескураживало Джин.
— Меня никто не спрашивал? — поинтересовалась она у Глории и Долорес, которые раскладывали на витрине горячие сдобные булочки.
— А кто, например? — спросила Глория.
Джин оглядела проход между прилавками кондитерской.
— Ну, не знаю, — пожала она плечами, — кто-нибудь…
Долорес в тот момент думала о другом.
— Посмотри, Джин, — заметила она, вытаскивая что-то из сумки. — Тут повсюду написано твое имя.
Джин наклонилась посмотреть, о чем говорила Долорес.
Тем временем с другого конца магазина за ней наблюдал Ленни, продавец из булочной. Вместе со своим помощником Бертом они проводили опись товаров, но, взглянув издалека на Джин, Ленни на мгновение оторвался от своего блокнота. Ему определенно нравилась Джин, такая красивая, нарядная. Он уверен, что ее новая прическа явилась результатом его вчерашних заигрываний с ней.
— Я просто неотразим или как? — обратился он к Берту, лукаво усмехнувшись. — Немного внимания с моей стороны, и Джин распустила хвост как павлин.
— Вообще-то, хвост распускает самец павлина, — сообщил Берт, который превыше всего ставил точность.
Ленни только отмахнулся от его комментариев.
— Ты понял, о чем я, — подмигнул он. — Она проявила животный инстинкт, как львица, распушив гриву, чтобы привлечь льва.
Берт ничего не мог с собой поделать.
— Грива у льва, а не у львицы, — уточнил он.
К счастью, Джин не слышала ни слова из их бессмысленного разговора. Они с Глорией рассматривали брошюру, которую Долорес достала из сумки.
— Ты с ума сошла, — решительно заявила Джин.
— Нет, вовсе нет, — встрепенулась Глория, — ты слишком хороша, чтобы работать здесь.
Джин еще раз взглянула на брошюру, представляющую собой яркую рекламу конкурса кондитеров. Она не отрицала, что прекрасно знает свое дело, когда речь идет о выпечке тортов необычной формы, но соревнование, о котором говорилось в рекламе, проходило совершенно на другом уровне.
— Здесь же конкурс для профессионалов, — воскликнула она. — Я, в сущности, всего лишь продавец. Да и к тому же не самый лучший, — добавила она, вспомнив о женщине, которая накануне устроила скандал, когда Джин попыталась объяснить ей, почему нельзя реализовать ее идею насчет торта в виде балерины.
