Проверяющий стал изучать комсомольский документ. Номер… Текст. Фамилия, имя, отчество. Печать. Подпись помощника начальника политотдела по комсомолу. Время вступления… Уплата членских взносов. Штампы. Подписи. Фактура бумаги. Кажется, все безупречно, соответствует. Но… этот документ солдата был прошит сверкающей проволочкой из нержавеющей стали. Гитлеровские разведчики некоторое время не учитывали такой, казалось бы, мелочи и применяли в фальшивых документах нержавеющую проволоку, которой в советских документах не было. Красноармейская книжка у солдата подлинная. А вот комсомольский билет – липа. Солдат был задержан. В его вещмешке была обнаружена крупная сумма денег, детали портативной радиостанции, оружие. В кармане – пистолет с разрывными пулями, за голенищем – нож. «Солдат» оказался вражеским агентом.
СМЕРШ изобличил тысячи шпионов на территории Советского Союза и за его пределами. В поиске и обезвреживании многочисленных вражеских агентов наряду с традиционными методами, характерными для мирного времени, успешно применялись радиоигры с использованием радиостанций захваченной немецкой агентуры. В годы войны 152 радиостанции снабжали разведслужбы Германии ложной информацией, побуждая их к активному развитию якобы благоприятно складывающейся оперативной ситуации. Около 500 хорошо подготовленных агентов противника, значительное количество вооружения, радиосредств, денег и продовольствия попали в руки чекистов благодаря умелому ведению радиоигр.
Активно велась работа по проникновению в разведшколы и карательные органы гитлеровцев. Так, например, ленинградским чекистам удалось проникнуть в такие разведывательные и контрразведывательные органы противника, как абверкоманда-104 и абвергруппа-112 в Пскове, абвергруппа-326 в Тарту, в зондерлагерь в Вильянди, во многие карательные органы противника, расположенные на территории Ленинградской области, в разведывательно-диверсионные школы в деревнях Печки, Вихула, Валга, Вано-Нурси, Стренчи и даже в центральную разведшколу под Кенигсбергом. В поединке с абвером контрразведчики одержали верх. Но это стоило жизни многим советским патриотам, которые бесстрашно шли в лагерь врага. Уже хрестоматийной стала история пограничника, старшего лейтенанта Мокия Демьяновича Каращенко. Он встретил войну в Вентспилсе Литовской ССР, где служил в комендатуре 12-го пограничного отряда. Включенные в состав 144-го стрелкового полка пограничники участвовали в упорных боях с гитлеровцами. В сражении под Ригой Каращенко был тяжело ранен в руку и обе ноги. Его захватила вооруженная банда латвийских националистов – айзсаргов. Он назвался жандармам начальником военно-хозяйственного довольствия 308-го стройбата старшим лейтенантом Никулиным. После излечения в лазарете Рижского лагеря военнопленных Каращенко в июле 1942 года оказался в лагере строгого режима Саласпилсе, который пленные называли «долина смерти». Там он испытал все ужасы лагеря и, когда узнал, что гитлеровская разведка вербует агентов для шпионско-диверсионной школы, сообразил: вот путь избавления от верной гибели, путь возвращения на Родину, к своим. «Явлюсь с повинной, и к тому же не с пустыми руками», – решил Каращенко и постарался привлечь к себе внимание вербовщиков. После двух с половиной месяцев обучения в школе абвера в Валге и Стренчи абвергруппа-112, находившаяся в подчинении абверкоманды-104, забросила Каращенко на участок нашей Приморской оперативной группы с целью сбора сведений о воинских частях: их номера, где и когда они комплектовались, фамилии командиров. Каращенко явился с повинной и при этом сообщил обстоятельные данные о школах абвера, а главное, об агентах, подготовленных к заброске в расположение советских войск. Чекисты подготовили основательный план дезинформации врага и затем переправили Каращенко через линию фронта. Информацию, которую он передал гитлеровскому командованию, последние пытались тщательно проверить. Каращенко «ходил по лезвию бритвы», но выдержал все нелегкие испытания. За «особые заслуги перед Германией» немцы наградили Мокия Демьяновича бронзовой медалью. А он продолжал собирать сведения о вражеских агентах, готовых к выполнению заданий гитлеровцев. Одновременно склонял некоторых из них к явке с повинной. В феврале 1945 года Каращенко оторвался от противника и вышел в расположение советских войск. Был награжден орденом Отечественной войны 2-й степени.
В 1943 году советская контрразведка преодолела трудности первого периода войны, обрела опыт работы во фронтовых условиях и перешла к активной наступательной тактике. В 1943–1945 годах был расцвет СМЕРШа.
В борьбе с врагами, случалось, контрразведчики гибли. В октябре 1944 года в перестрелке при задержании группы шпионов в пригороде Таллина, Нымме, погиб сотрудник контрразведки авиадивизии старший лейтенант Г. Т. Саркисян. Его имя занесено в Памятную книгу славы и увековечено на мемориальной доске в здании бывшего Управления КГБ СССР по Ленинградской области (ныне УФСБ).
Группа офицеров Управления контрразведки Ленинградского фронта прибыла в Таллин на четвертые сутки после изгнания гитлеровцев. Перед этим она в районе Тарту обезвредила большую группу шпионов и диверсантов, заброшенных из Риги под видом трофейной команды. Возглавлял группу Бондаренко, бывший капитан Советской Армии, с поддельными документами, орденами и Звездой Героя Советского Союза. Восемь человек из них после приземления в тылу наших войск сразу явились к командованию с повинной и оказали чекистам помощь в розыске и задержании шести остальных.
1944 год для контрразведчиков был годом напряженным. Чтобы успешно обезвредить вражеских лазутчиков, надо было знать противников, их замыслы и тактику. И чекисты тщательно изучали, обобщали и анализировали показания вражеских агентов, доклады наших разведчиков, выполнявших задания за линией фронта, и сведения, поступающие из других источников. Это позволяло чекистам держать инициативу в своих руках. В Прибалтике действовали крупные центры абвера. В Риге, в здании бывшего японского посольства, размещался разведорган «Абверштелле – Остланд». С 1943 года его возглавлял полковник Неймеркель. Более трех лет в Таллине действовал подчиненный ему орган «Абвернсбенштелле – Ревал», известный по имени его руководителя фрегатен-капитана Целлариуса как «Бюро Целлариуса». Этот матерый абверовец считался специалистом по Ленинграду и Балтийскому флоту. Целлариус пользовался особым доверием шефа абвера адмирала Канариса.
Боевые операции СМЕРШа становились нормой. Бывший начальник Управления контрразведки СМЕРШ 2-го Прибалтийского фронта генерал-лейтенант в отставке Н. И. Железников вспоминал:
«В ночь на 13 октября 1944 года Михаил Поспелов с группой из четырех опытных контрразведчиков направился в тыл врага. В оперативную группу был включен и арестованный резидент абвера некий Лангас, хорошо знавший расположение немецкого разведоргана «Абверштелле – Остланд». (Лангас после ареста дал правдивые показания и, стремясь сохранить жизнь, обещал помочь чекистам. Ему поверили. Он действительно сдержал слово.)
Замаскировавшись под местных жителей, группа благополучно перешла линию фронта и незаметно проникла в Ригу. Под покровом ночи Лангас провел группу в отдаленный уголок города, в котором размещался один из отделов «Абверштелле – Остланд». Скрытно приблизившись к дому, разведчики бесшумно сняли часовых и ворвались в здание. Однако в некоторых комнатах оказались абверовцы, которые открыли огонь. Благодаря внезапности нападения группе удалось уничтожить гитлеровцев. Картотеку и сейфы с важными документами обнаружили быстро. Но или ночная стрельба привлекла внимание патрулей, или сработала сигнализация, однако дом плотным кольцом окружили гитлеровцы. Завязалась жестокая, неравная схватка. Чекисты вели бой всю ночь. В ход пошли оружие и боеприпасы убитых в здании немцев и хранившиеся там запасы патронов. Поспелов и сержант Любимов были ранены…
