Когда я ступил на траву, у меня под ногами что-то хрустнуло.
Я пригляделся.
Вся поляна была усыпана коричневыми орехами.
Я поднял один и повертел в руках.
– Глянь, что я нашел.
Я повернулся к сестре, но она и сама уже подняла два ореха и теперь внимательно их рассматривала.
– Наверное, они попадали с этих белых деревьев, – пробормотал я.
– Похожи на грецкие. Только очень большие, – отозвалась Марисса. – В жизни не видела грецких орехов величиной с яйцо!
– Да они горячие, – удивился я. – Наверное, на солнце нагрелись.
– Ой, смотри! – воскликнула Марисса.
Я взглянул туда, куда она указала пальцем. Через поляну несся какой-то серый зверек. Сначала я подумал, что это собака или очень большая кошка. И только потом до меня дошло, что передо мной белка. В передних лапах она держала крупный орех – один из тех, которыми была усеяна поляна. Белка проворно скакала на задних лапах, направляясь к деревьям. Серый пушистый хвост развевался у нее за спиной, точно флаг на ветру.
Люка издал хриплый крик.
И резко поднялся на задние ноги.
Я видел, как загорелись его глаза.
А потом он рванулся следом за белкой.
Белка заметила Люку. Уронила орех, шлепнулась на все четыре лапы и стремительно унеслась прочь.
Люка тоже упал на четвереньки и бросился вдогонку.
– Люка, вернись! – окликнула его Марисса.
– Назад, Люка! Вернись! – подхватил я.
16
Мы с Мариссой сорвались с места и побежали следом за Люкой.
– Люка! Эй, Люка!
Наши вопли отскакивали звонким эхом от гладких деревьев.
– Люка! Люка!
Эхо гремело по всему лесу. Можно было подумать, что нас тут не двое, а целая дюжина.
Я слышал, как Люка глухо рычит. Слышал треск веток – это Люка ломился сквозь кусты. Слышать-то я его слышал. Но видеть не видел.
– Люка, вернись!
Мы с Мариссой уже охрипли.
Чем дальше в лес мы углублялись, тем гуще росли деревья. Иногда они стояли чуть ли не сплошной стеной. Для полного счастья не хватало застрять между стволами.
Стоило мне только об этом подумать, как я, конечно же, застрял.
Вот досада! Все из-за дурацкого рюкзака.
Я рванулся вперед… и едва не расквасил нос о соседний ствол.
Ну почему я такой неуклюжий!
– Люка! Люка, стой! – кричала Марисса.
Пока я возился, она успела убежать далеко вперед.
Я поспешил за ней. И что бы вы думали? Снова застрял.
В общем, когда я наконец догнал Мариссу, она стояла, прислонившись спиной к белому дереву, и пыталась отдышаться. В пылу погони я даже и не заметил, что мы выбрались на поляну.
– Где Люка? – спросил я. – Куда он делся?
– Я… я его потеряла, – выпалила Марисса. – Раньше я хоть слышала его голос, а теперь и этого нет.
Я затаил дыхание и прислушался. Тишина. Только высоко на деревьях шелестели на ветру листья.
– Но как же так! – возмутился я. – Люка должен был идти с нами. А он убежал.
– Наверное, ему очень хотелось поймать белку, – вздохнула Марисса.
– Но ведь… – Я не знал, что сказать. – Не мог же он бросить нас на произвол судьбы!
Марисса развела руками:
– Выходит, смог.
– Надо догнать его! – решил я. – Пойдем. Нечего тут стоять. Мы найдем его!
Марисса уныло покачала головой:
– Где ты будешь его искать, Джастин? Куда мы пойдем?
– Мы пойдем по его следам.
Я внимательно посмотрел под ноги. Толстый слой бурых опавших листьев покрывал землю.
И там не было никаких следов.
Вообще никаких.
– По-моему, он пошел туда! – Я ткнул пальцем влево.
Марисса только усмехнулась:
– А по-моему, нет. Мы его потеряли, Джастин.
Я лихорадочно озирался по сторонам, высматривая хоть какой-нибудь знак.
Хоть что-нибудь…
– Джастин, что это у тебя? – вдруг спросила Марисса.
– Где? – Я повернулся к ней.
– Я спрашиваю, что торчит из твоего заднего кармана?
Ничего не понимая, я запустил руку в задний карман джинсов и достал оттуда листок бумаги, сложенный в несколько раз. Бумага липла к вспотевшим рукам, и я долго ее разворачивал. Но наконец развернул.
– Записка какая-то… – пробормотал я. – Очень мелкие буквы…
– Ну так читай, раз записка! – нетерпеливо воскликнула Марисса.
Я сразу взглянул на подпись.
– Это от Яванны! – объявил я.
– Что там написано? – поторапливала Марисса.
Я расправил листок в руках и прочел записку вслух:
«Дорогие ребята!
Вы пройдете испытание, если с вами будет Люка. Он всегда должен находиться рядом. Не теряйте его из виду. И не убегайте от него. Иначе вы обречены».
17
Мы с Мариссой вернулись на ту усыпанную орехами поляну, откуда Люка рванул за белкой. Высокая трава легонько раскачивалась на ветру. Под ногами хрустели орехи.
Я все думал о записке. Я даже перечитал ее еще раз в надежде, что в первый раз я неправильно понял, о чем в ней говорится. Но там все было сказано очень ясно. Я скомкал бумажку и со злостью швырнул ее в траву.
Марисса уныло плелась рядом.
Солнце палило нещадно. Мы оба взмокли.
Пот лил с нас градом.
– Может быть, подождем его здесь? – предложила сестра. – А вдруг он вернется?
– Он не вернется, – проговорил я угрюмо. – Он уже где-нибудь на другом конце леса. Всё носится за своей белкой.
– Что будем делать? – спросила Марисса. – Нам же надо пройти какое-то испытание.
Я тяжело вздохнул:
– Нам не выдержать испытания. Ты же слышала, что сказано в записке. Мы обречены.
– Но ведь можно попробовать, – не отступалась Марисса.
Она решительно направилась через поляну. Понурив голову, я уныло поплелся следом.
Но не прошли мы и пяти шагов, как у нас за спиной раздался какой-то треск. Как будто кто-то сломал карандаш пополам.
Мы с Мариссой остановились как вкопанные.
Треск повторился. И еще раз.
