— Да нет, я сказал «тролль», — нашелся Филбум. — Я собирался представиться.
— Встань! — приказал огр. — Как ты сюда попал?
«Если бы я сам знал», — подумал Филбум, а вслух сказал:
— Кажется, я ударился головой и потерял сознание. Словом, ничего не помню.
— По башке ты и вправду получишь, если не уберешься отсюда. — Череп угрожающе поднял дубинку.
Филбум выбрался в освещенный коридор. Огр внимательно следил за ним.
— Постой-ка! Ты кажешься мне знакомым…
— Конечно. Я служил под твоим командованием в лагере у Хладокипящей Реки, — напомнил тролль, но не стал уточнять, что дружил с Ролло.
— А! Ну и ужасные там выдались ночи! — прорычал огр. — Мы кормили троллей и учили их воевать. Научили на свою голову. Бр-р-р!
— Но я ни в чем не виноват, — начал оправдываться Филбум. — Я уже давно прячусь здесь. Я не участвовал ни в каких беспорядках.
Череп посмотрел на него подозрительно:
— А как ты вообще попал в это убежище волшебника, ведь оно расположено глубоко под землей! Стража не могла тебя пропустить!
Филбум почесал голову и ответил:
— Я уже сказал, что ничего не помню. Но ведь тут все равно никто не живет, правда?
— Да, с тех пор, как исчезли упыри! — Огр прищурился и рявкнул: — Ты верен Стигиусу Рексу или нет?
— О, он самый лучший правитель, — ответил Филбум поспешно. — Но ведь его, кажется, больше нет?
— Ты и впрямь просидел здесь слишком долго, — рассмеялся Череп. — Одну луну назад наш повелитель вернулся, причем еще более могучим и грозным, чем прежде. Он собирается расправиться с Ролло и прочими предателями.
— Так Ролло… все еще жив? — осторожно спросил Филбум.
— Вряд ли, — сказал огр с надеждой в голосе. — Но я почему-то тебе верю. Ты кажешься таким трусом! Мы позаботимся о том, чтобы тебя доставили обратно в Мрачную Топь.
— Да я и сам не заблужусь, только отпустите. — И Филбум направился к лестнице. Потом предложил: — Может быть, что-то передать остальным троллям?
— Передай, чтобы вновь принимались за работу! — грозно крикнул Череп. — Праздники закончились! Вернулись старые времена!
— Думаю, они этому обрадуются! — не без хитрости сообщил Филбум и поспешил прочь.
Он не останавливался до тех пор, пока не оказался на поверхности, среди Грибных Лугов. Поглядел на луну со звездами и подумал о том, как здорово вновь оказаться вблизи от дома. Но как же его сюда занесло? Единственным ответом была лишь жуткая головная боль.
«И куда подевался Ролло?» — недоумевал Филбум.
Но раздумывать над этим было некогда. Он оказался в Костоплюе, чего и добивался. Возможно, в Мрачной Топи ему удастся найти несколько храбрых троллей, которые отправятся с ним к Великой Бездне. И Филбум сможет спасти Крункля и Безшея… а также вновь увидеть свою любимую Мохнашейку.
«Пора действовать», — подумал он и быстро зашагал через луг.
* * *
— Ты что, издеваешься? — спросил Чомп. — Разве речь шла о такой переправе?
— После того как мы уничтожили мост, у вас на глазах, другой нет, — ответил Дуэйн. — Придется переправляться, цепляясь руками.
Они стояли на берегу огненной реки и с тоской глядели на протянутую над ней на высоте семи метров веревку. Оба ее конца были привязаны к валунам. Горячее дыхание Великой Бездны раскачивало веревку из стороны в сторону.
— Я покажу, что нужно делать, — сказал Дуэйн, направляясь к валуну.
— Не спеши, — остановила его Долгоноска. — Мы тебя одного отпустим, а ты возьмешь да улизнешь.
— Я же обещал помочь вам, — напомнил Дуэйн, прибавив: — Эльфы дорожат своим словом.
Он поглядел на Смехотвору, как бы прося подтвердить его слова, но та, боясь риска, приказала:
— Комар, иди первым.
— Я?! — взвился гном. — Но ведь расстояние большое, а ручки у меня короткие.
— И ножки тоже, — сказала Мохнашейка, — зато ты не достанешь ими до лавы.
— Мы укрепим веревку, — пообещала Смехотвора, хотя и опасалась, что та не выдержит веса огров. Даже если не порвется, то провиснет слишком сильно. — Я пойду следом. Если у меня получится, то дальше могут смело отправляться все остальные. Вот только Чомп тяжелее меня.
— Я проверю веревку и узел, — сказала Мохнашейка и, положив дубинку с вещмешком на землю, отправилась к валуну. Повозилась там с минуту, потом повисла на веревке, испытывая ее крепость, и спрыгнула обратно.
— Все натянуто как следует, — доложила она. — Но лучше было бы поднять веревку повыше.
— Да уж, — вздохнула Смехотвора. — Ладно, Комар, ступай. Когда доберешься до берега, проверь, нет ли поблизости эльфов.
— Вы мне до сих пор не верите? — обиделся Дуэйн.
— Тебе-то верим, — ответила Смехотвора, — а вот твои дружки наверняка засыплют нас стрелами, как только увидят.
— Давай же, Комар, мы рассчитываем на тебя. — Чомп поднял гнома на руки и помог ему взобраться на камень.
Комар оглядел с высоты кипящую лаву и пробурчал:
— Я же привык копать, а не лазить.
— Ну, считай, что это мы закопались довольно глубоко, — ответил Чомп. — Кстати, натри руки чем-нибудь клейким.
Гном засунул ладони под мышки и сказал:
— Пожалуй, пот достаточно клейкий.
Он схватился за веревку и спрыгнул с камня. Повисел несколько секунд, чтобы привести в порядок нервы, и наконец начал работать руками. Вскоре донесся его голос:
— Проклятие! Какая жара!
— Не бойся! — крикнула Мохнашейка. — У тебя получится!
Все принялись подбадривать гнома, и он понемногу продвигался все дальше и дальше. Огненный ад был совсем рядом. У противоположного берега Комар скрылся в багровом тумане.
— Я добрался! — крикнул он наконец, и все, включая эльфа, захлопали в ладоши.
Дуэйн обеспокоено поглядел на Смехотвору и спросил:
— Ты в самом деле собираешься отправиться следом? Мне бы не хотелось, чтобы с тобой что-то случилось.
— Как будто мне этого хочется, — ответила она, вымученно улыбаясь, потом с помощью Мохнашейки стала взбираться на валун. Она увидела забитые в него крючья и мысленно похвалила эльфов. Да и сама веревка казалась довольно прочной. Вопрос лишь в том, насколько сильно она провиснет.
«Некогда раздумывать, — сказала себе Смехотвора. — Пора идти». Она схватилась за веревку и повисла в воздухе. Боясь, что быстро устанет, она, не теряя времени, двинулась вперед.
Сперва все шло нормально благодаря тому, что она заставляла себя не смотреть вниз. Конечно, было жарко, но не жарче, чем во всем каньоне. Поскольку Смехотвора глядела лишь на свои руки, она не знала, как сильно провисла веревка… пока не почувствовала, что запахло паленой шерстью. Взглянув вниз, Смехотвора увидела, что ее ступни, висящие в нескольких сантиметрах от огненного потока, начали дымиться.
