Никто из вас не застрахован от того, что кто-нибудь из дружков-приятелей попытается подбить вас попробовать какую-нибудь гадость или совершить какие-то нелицеприятные поступки. Мало того, если отказаться, они вполне могут разозлиться, начать обвинять вас в трусости или еще в чем похуже. Именно в этот момент надо помнить, что сила характера восхищает абсолютно всех, даже тех, кто этого никогда не покажет.
Если у вас хватит воли сказать твердое «нет» и продолжать говорить «нет» до победного конца, они вас зауважают, потому что вы смогли сделать то, что им оказалось не под силу (хотя в этом они никогда не сознаются).
...
Любой наркоман думал, что сильный и сможет себя контролировать. Все они говорили что-нибудь типа: «Я всего разик попробую, чтобы понять, каково это, и все». Но в действительности это то же самое, что лупить себя кувалдой по башке или перебегать железную дорогу перед несущимся на всех парах поездом. И пробовать не нужно, потому что ясно, что ничего хорошего из этого не выйдет.
Анна-Луиза
Пока я пишу эти строки, врачи в больнице борются за жизнь моей семнадцатилетней племянницы Анны-Луизы. Две недели назад она попала в автомобильную аварию, получила серьезную травму головы и с того момента не выходит из комы. Моя сестра с мужем по восемнадцать часов в день дежурят у ее постели.
Доктора полностью остригли ей великолепную копну золотистых волос, и теперь Анна лежит в окружении машин, аппаратов и приборов, которые через трубочки поставляют в ее организм питание, помогают ей дышать, следят за пульсом, температурой, кровяным и внутричерепным давлением и множеством других вещей, о которых я не имею ни малейшего представления.
На медицинской аппаратуре, находящейся в ее реанимационной палате, рассажены больше десятка плюшевых игрушек, присланных Анне друзьями. Родители и родственники Анны многим из них уже дали имена. Например, одного медвежонка они назвали Сэмом – как главного нейрохирурга больницы, а другого Лизой – в честь своей любимой медсестры.
Стены и окна палаты оклеены сотнями открыток с надписями «Поправляйся», «Анна, мы тебя любим», «Анна, рядом с тобой мне всегда хочется улыбаться», «Анна, ты прекрасна».
Не странно ли, что нам почему-то обязательно надо дождаться какой-нибудь беды или катастрофы, чтобы сказать человеку, как много он для нас значит? Много ли открыток с такими добрыми словами она получила бы, если б не попала в аварию? Чего мы все время дожидаемся?
Анна была на вечеринке. Они с подружкой прыгнули в машину и поехали просто прокатиться и немного проветриться. Машина перевернулась, и через считаные минуты их уже везли на вертолете в реанимацию.
В юности нам кажется, что с нами просто не может произойти ничего плохого. Наверно, и Анна думала точно так же. Но от беды не застрахован никто, и прийти она может в любой момент.
Тринадцать лет назад мой приемный сын Майкл тоже попал в автокатастрофу. В те времена он тоже был еще совсем подростком. Майкл получил множественные травмы головы, и никто, включая врачей, не думал, что он доживет до утра.
Но Майкл удивил всех. Вопреки мрачным прогнозам докторов он снова научился ходить… и это далось ему очень нелегко. У него очень плохо работает память. Сегодня он не до конца научился говорить. Через тринадцать лет после того несчастья он все еще учится читать и писать.
Что мог бы сказать вам Майкл? «Это случилось со мной. Такое же может произойти и с вами».
...
КОРОЧЕ ГОВОРЯ
В юности нам кажется, что мы будем жить вечно. Иногда мы думаем, что вечно будут жить и любимые нами люди. Но всего несколько секунд могут полностью изменить нашу жизнь… или ее прервать.
1. Никогда не рано сказать своим ближним, как сильно ты их любишь.
2. Аккуратнее за рулем. А если твой друг – лихач, садись в автобус!
...
Я – тот, кто сидит с тобой за одной партой.
Я – тот, кого дразнят за лишний вес.
Я – тот, над кем смеются за малый рост.
Я – тот, к кому цепляются за любовь к компьютерам.
Я – тот, кто говорит с акцентом.
Я – тот, кто не силен в спорте.
Я – тот, кто всегда и во всем виноват.
Я – тот, кто в постоянном страхе ездит домой на автобусе.
Я – тот, у кого при быстрой ходьбе заплетаются ноги.
Но еще я – тот, у кого хватает отваги каждое утро просыпаться и переживать все это снова и снова.
Найджел Поттс
