– Боже, – только и смог произнести мужчина. – Святой истинный Боже…
Он стал мерять шагами комнату. Даже сейчас Джей Ти чувствовал, как в животе у него нарастает нервное напряжение.
– Это… Совсем не плохо, – произнесла Анджела, посмотрев в ручное зеркальце. Было видно, что она тоже потрясена своим перерождением.
Розалита собрала парикмахерские принадлежности и вышла из комнаты, оставив их вдвоем. В комнате повисла напряженная тишина. Пальцы Анджелы, лежавшие на ее коленях, непроизвольно шевелились.
– Хочешь совет? – неожиданно спросил Джей Ти. – Бесплатный.
– Это что, второе доброе дело, и все в один день? Я думала, что вы уже исчерпали вашу годовую квоту.
– Считай, что я дал слабину. Так ты хочешь совет или нет?
– Слушаю.
– Покрась волосы, – сказал Джей Ти равнодушным голосом. – Это первое правило маскировки – всегда старайся выглядеть больше собой, чем ты есть на самом деле. Я бы посоветовал темно-каштановый цвет – он подходит к твоему натуральному окрасу. В этом случае никто не обратит внимания на твой новый вид – а сейчас ты слишком выделяешься.
– Ах, вот как.
– Да, именно так. Пойди в аптеку, купи краску для волос, и через тридцать минут тебя не узнает ни одна живая душа.
– Спасибо.
– Вижу, что совет не понравился, – произнес он с гримасой.
– Джей Ти, послушайте, я насчет вчерашнего дня. Мне надо с вами переговорить. Я…
– Есть хочешь? – мужчина повернулся к ней. – Тебе надо больше есть. Я могу приготовить овсянку.
Анджела заколебалась – было видно, что она хочет вернуться к предыдущему разговору, – и заметила:
– Тогда это будет уже три добрых дела подряд.
– Считай, что это все мое дурацкое воспитание.
– Думаю, что завтрак не помешает, – она кивнула на полупустую бутылку пива, которую он держал в руке. – А вы, я смотрю, уже позавтракали.
– Ага.
– Вы всегда так много пьете?
– Нет, обычно гораздо больше.
– Винс не говорил, что вы алкоголик.
– А кто сказал, что я алкоголик? Наоборот, я трезвенник с признаками нимба над головой.
Джей Ти постукивал бутылкой по бедру. У нее акцент. Северный акцент. Явно получила образование. Что заставило образованную женщину из северных штатов появиться на мексиканской границе, измученной, оголодавшей и явно запуганной?
Его глаза опустились ниже.
Черт.
Он сделал шаг вперед. Она напряглась, но это не имело значения.
Он подошел очень близко, хотя она и вдавилась в стену, пытаясь отодвинуться как можно дальше. Не обращая внимания на ее напряжение, провел пальцем по кошмарному шраму, который проходил по ее бледному бедру. Широкий. Блестящий. Со множеством ответвлений. Такие шрамы обычно остаются, когда ломается кость, разрывая мышцы и кожные покровы.
– Это он?
Анджела молчала.
– Черт побери, это сделал он?
Она открыла было рот, но потом передумала и просто смотрела на него.
– Кто, черт возьми, ты на самом деле, Анджела?
– Женщина, которой нужна помощь.
– Что, твой муж был таким плохим?
– Нет, – просто ответила она. – Он был простым монстром.
Джей Ти отвернулся. Он опять разозлился. Это была его вечная проблема. Он легко злился по любому поводу, но это не помогало ему решать проблемы. В руках. Держи себя в руках. Это не твоя проблема. Тебя это не касается.
Но он не мог видеть этот шрам на ее бедре. Это заставляло его вспомнить о тех вещах, которые он честно старался забыть последние несколько лет. У него появилось желание заехать этому бывшему мужу в физиономию.
Джей Ти заставил себя расслабиться и глотнул пива. Он не заговорил до тех пор, пока не был полностью уверен в своем голосе.
– Я приготовлю овсянку.
– Спасибо.
– Не за что, детка. Ведь ты ее еще даже не попробовала.
Анджела прошла вслед за ним на кухню. Джей Ти гордился ею – ее придумала Рейчел. Он много знал о бассейнах, а за последние несколько лет стал неплохо разбираться в ландшафтном дизайне. Однако об интерьерах не знал ничего. В казарме ты просто вешал плакат с девчонкой на стену, и это считалось верхом изысканности.
У Рейчел же красота была в крови, поэтому именно она придумала дом в Монтане, где они собирались жить. Там были бездонные небеса, и супруги чувствовали себя там свободными. Он собирался заняться лошадьми, а она – дизайном внутренних интерьеров. Может быть, у них появится еще один малыш – Тедди не хватало маленькой сестрички, с которой он мог бы играть. И их дети выросли бы нормальными людьми, без кошмаров, от которых просыпаются по ночам.
Теперь все эти мечты в прошлом. У Джей Ти осталась только кухня, которую придумала Рейчел, – большая, прохладная комната с полом из красной плитки и столами с покрытием, напоминающим яичную скорлупу. Печь была большая и украшенная стручками красного перца. Над ней, на полке висела громадная коллекция медных сковородок, кастрюль, черпаков и прочих кухонных причиндалов. Каждый из них он повесил именно туда, куда бы его повесила Рейчел, – он не забыл, как она в восторге описывала эту кухню каждую ночь, когда они лежали в кровати, прижавшись друг к другу, и мечтали, как дети.
– Милая кухня, – раздался у него за спиной голос Анджелы. – Вы много готовите?
– Вообще не готовлю.
Джей Ти подошел к раздвижной стеклянной двери, которую Розалита оставила слегка открытой. Жара проникала сквозь щель, как щупальца какого-то таинственного животного. Он захлопнул дверь.
– А вы ее не запрете?
– Что запру?
– Дверь.
– Нет.
Короткая пауза. Диллон стал рассматривать сковородки и ковшики, пытаясь понять, какой подойдет лучше. Он уже очень давно ничего не готовил. Готовка – это обязанность Фредди.
– А входная дверь у вас заперта?
– Нет.
– А… а можно я ее закрою?
Джей Ти взглянул на женщину. Она стояла возле деревянного стола, нервно вертя пальцами. Глаза ее не отрываясь смотрели на сдвижную стеклянную дверь.
– Милочка, это Ногалес. Его пригороды. Здесь совершенно не о чем беспокоиться.
– Пожалуйста.
Его стало раздражать то искусство, с которым Анджела пользовалась этим словом.
– Ты просто напугана, – констатировал он.
Она не стала возражать.
– Ты что, боишься, что он выследит тебя? Этот твой плохой бывший муж?
– Вполне возможно. Он специалист по слежке.
