— Спокойной ночи, — прошептал Ральф в пустоту.
4
Его разбудили какие-то странные звуки и прикосновения к лицу чего-то горячего и влажного.
— Нет, только не это! — застонал Ральф, с трудом открывая глаза.
Тори очень старательно вылизывала его, решив, по-видимому, что это лучший способ умывания.
— А где твоя хозяйка? — Ральф встал, отбросив плед, и огляделся.
Комнату заливал яркий солнечный свет, обещая прекрасный день для прогулки на яхте. На голубом небе не было ни облачка, легкий ветерок шевелил на окнах шторы. Приняв душ и одевшись, Ральф постучался в спальню и, не дождавшись ответа, тихонько приоткрыл дверь и заглянул.
Долли и малыш спали, уютно разместившись на огромной кровати для новобрачных.
— Пора вставать, принцесса.
Она лениво потянулась и, улыбаясь, приподнялась, опираясь на руку.
— Доброе утро, ковбой.
— Не знаю, насколько оно доброе. — Он хмуро разглядывал розовое и свежее лицо Долли. — Ваша собака меня просто преследует…
— Она тоже не устояла перед вашим обаянием, — насмешливо сказала Долли. — А теперь я хотела бы встать.
Ральф вышел, хлопнув дверью. Нет, с этой женщиной нельзя разговаривать серьезно. Можно только посочувствовать тому, кто решится связать с ней свою судьбу.
Вчерашние мечты и мысли казались сейчас глупыми. Похоже, Ральф излишне романтично воспринял прошедший вечер, придумав несуществующий образ и наделив его чертами Долли.
Права, наверное, была миссис Вильямс, когда предостерегала его в письмах от скорых увлечений. Да и собственный опыт подсказывал, что ничего хорошего из этого не получится. Долли, даже проработав несколько лет в полиции, все равно оставалась капризной дочкой богатых родителей. Ей, конечно, нечего терять: в случае неудачи она просто вернется в Чикаго под крылышко мамочки и ее очередного мужа.
Эти мысли еще больше ухудшили и без того не слишком радостное настроение Ральфа. Предстоящая прогулка тяготила его: придется улыбаться, говорить глупости. К тому же он боялся воды. Да, и в этом нет ничего смешного. Увидев океан лишь в двадцать лет, Ральф сразу понял, что никогда не сможет полюбить это огромное количество воды, скрывающее под собой тайные опасности. Он даже не научился плавать, хоть и заставил себя несколько раз сходить в бассейн и взять пару уроков.
— Нам пора, — сказала Долли.
Она потрясающе выглядела: короткий белый сарафан и легкие сандалии, волосы распущены по плечам, глаза сияют. Простившись с няней, они вышли из отеля и отправились на пристань.
— Отчего вы такой хмурый? Не выспались?
Ральф молча кивнул. Не станет же он объяснять, что горечь, словно медленный яд, проникала в сердце, окрашивая все вокруг в темные цвета. Почему-то именно сейчас он вдруг с необычайной ясностью понял, что не хочет и не может больше оставаться в этом шумном городе. Но задание никто не отменял: надо собраться, взять себя в руки и работать. А сентиментальные мысли — в сторону.
Яхта покачивалась на волнах, Эдгар приветственно махал с капитанского мостика. Стараясь не обращать внимания на легкое головокружение, Ральф взошел на борт и попытался изобразить на побледневшем под загаром лице восторг. По-видимому, это не удалось: Долли с тревогой взглянула на него и спросила шепотом:
— Вам нездоровится? Может быть, лучше вернуться?
— Не беспокойтесь, все в порядке, — ответил он сквозь сжатые зубы.
Вивиан в черно-белом купальнике и соломенной шляпе приблизилась с подносом, заставленным бокалами и тарелочками с бутербродами.
— Ну вот, все на борту, можно отчаливать.
Эдгар присоединился к ним и только собирался что-то сказать, как с берега донесся пронзительный голос.
— Мистер Гамильтон! Подождите!
Молодой человек в светлом костюме призывно махал папкой и подпрыгивал на месте, чтобы привлечь к себе внимание.
— Ну что еще, Сэм? — спросила с неудовольствием в голосе Вивиан и, обернувшись к Долли, пояснила: — Это секретарь моего мужа. Он вечно умудряется испортить нам весь отдых.
— Мистер Гамильтон! Только что поступили новые документы, необходима ваша подпись. — Сэм взбежал по трапу и, запыхавшись, остановился перед нахмурившимся Эдгаром. — Это срочно!
— Но… Вы же видите, мы собрались немного поплавать. Я вернусь к вечеру и тогда разберусь с бумагами.
— Это невозможно! Будет слишком поздно.
Вивиан раздраженно постукивала кончиками пальцев по столику и, бросив на нее быстрый взгляд, Эдгар только растерянно развел руками. Но Сэм явно не собирался уступать, торопливо и сбивчиво объясняя всю важность документов. Долли даже удивилась немного такому упорству секретаря: Сэм не был похож на человека, готового голову сложить за работу. Наоборот, он, скорее, напоминал холеного и ухоженного маменькиного сынка: такой чистенький, аккуратный, с длинными пушистыми ресницами и по-детски припухлым ртом. Вот только взгляд у него был холодный и расчетливый, как у старика-банкира, дающего в долг под огромные проценты.
— Ты обещал мне, что сегодня не будешь заниматься делами. — Вивиан сердито нахмурилась. — Бумаги подождут.
— Миссис Гамильтон…
— Дорогая, я возьму их с собой и пролистаю, хорошо? — Эдгар забрал у секретаря кожаную папку с серебристыми застежками. — Не волнуйтесь, Сэм, к вечеру все будет готово.
— Очень хорошо, мистер Гамильтон.
Когда они наконец отчалили, Ральф уселся в шезлонг и прикрыл глаза. Он чувствовал себя просто ужасно: тошнота и головная боль появились, как только яхта, покачиваясь, заскользила по волнам. Внутри все сжималось, руки предательски дрожали, по спине сползали капельки холодного пота. Вот тебе и ковбой: расклеился в один момент из-за легкой качки.
— По-моему, вашему мужу не по себе, — с сочувствием сказала Вивиан. — Я принесу виски, это иногда помогает.
— У вас морская болезнь, — констатировала Долли трагическим шепотом. — Но придется потерпеть: мне необходимо успеть заснять документы.
Ральф стиснул зубы: его сил не хватило бы сейчас даже на то, чтобы внятно ответить. Горизонт впереди то поднимался вверх, то летел вниз, ветер приносил запах водорослей, крики чаек отдавались в ушах. Чтобы хоть как-то успокоить себя, Ральф принялся вспоминать пыльную улочку Форхорса, неторопливое течение времени в маленьком городке, сухой и жаркий воздух, вой койотов по ночам… Ничего не помогало: в горле стоял комок, сердце билось, как обезумевшая птица в клетке.
— Вот, выпейте. — Вивиан протянула ему бокал с виски, в котором позванивали кусочки льда.
Если вам совсем плохо, мы можем вернуться.
— Нет, я не хочу портить вам прогулку, — ответил Ральф, пытаясь придать себе бодрый вид. — Просто не обращайте на меня внимания.
