Его рука крепче сжала ее талию. Он вел ее уверенно и властно.
— Я был бы разочарован, если бы не встретил вас здесь. Я нуждался в женщине, способной поднять мне настроение.
Тембр голоса Натана взволновал ее не меньше, чем его слова. Даже если эти слова были лишь данью вежливости.
— Вряд ли вашей спутнице понравилось бы то, что вы сказали.
— Спутнице? Какой спутнице? — Натан чуть отстранился и, глядя ей прямо в глаза, сказал: — Я здесь сам по себе. И сказать по правде, я рад, что пришел. Как правило, мне такие мероприятия не по душе, но у меня было предчувствие, что тут я встречу вас. — Он снова прижал ее к себе, поглаживая ее ладонью по спине. — Вы возбуждаете мужской аппетит, Меган Эшвуд.
Меган натянуто рассмеялась, стараясь не замечать приятного холодка, побежавшего по спине.
— Вы сегодня на редкость бойкий на язык.
— Бойкий?
Он неожиданно приподнял ее, оторвав от земли. У Меган захватило дух от восторга.
— Это потому, что я сейчас знаю, что делаю, — продолжал Натан. — Вы заморочили мне голову, леди. Но видеть вас тут, держать вот так… здорово помогает для прочищения мозгов.
— Сначала вы называете меня янки, потом утверждаете, что я морочу вам голову. Вы очень учтивы.
Натан остановился посреди танцевальной площадки, глядя на нее сверху вниз.
Меган поймала себя на том, что смотрит ему в глаза, потеряв всякое представление о пространстве и времени. Собрав волю в кулак, она сказала:
— Натан, люди смотрят. Кто-нибудь решит, что я наступила вам на ногу.
— На самом деле вы покалечили меня куда серьезнее. Вы коснулись моего сердца и наполнили его томлением. Вы ведь не станете разбивать мне сердце, правда, янки?
Натан Кинкейд, тот, которого она знала, никогда бы такого не сказал! Ее сердце бешено колотилось, а воздух стал разряженным, как высоко в горах.
— Вы что, пьяны? — спросила она.
— Я не абсолютный трезвенник.
Он усмехнулся и повел Меган в танце.
— А вы любите выпить?
— Иногда я не против отведать хорошего мартини.
— Я думал, вы предпочитаете коктейль «Манхэттен».
— Я не так часто пью, чтобы считать себя знатоком коктейлей, — сказала она, пропустив мимо ушей его колкость.
«Хотя сейчас ничего не имела бы против хорошего коктейля», — подумала Меган. Ей требовалось что-то горячительное, чтобы успокоиться. Какими чарами околдовал ее этот мужчина?
— Это второй танец. Проводите меня к столу. Мадлен…
— Мадлен меня не одобряет. Это вас беспокоит?
— Почему вы так решили?
Он прижал ее к себе теснее и рассмеялся. Меган уловила нотки сарказма.
— В Фармвилле фамилия Кинкейд не способствует установлению популярности. Вам стоило хорошенько подумать, прежде чем соглашаться со мной танцевать.
Меган могла бы напомнить ему, что у нее никто не просил согласия. Он просто забрал ее у Паркса. Но все равно, возможно, он был прав. Ей совсем не место в объятиях Натана Кинкейда, и в то же время она так славно чувствовала себя в кольце его рук.
— Мне нравится танцевать, — сказала Меган, — и я рада, что Мадлен настояла на том, чтобы я пришла.
— Так вам нравится танцевать со мной?
— Да, — призналась Меган.
— А может, еще как-нибудь потанцуем вместе? Только на этот раз пусть нас будет всего двое: я и вы.
— Натан Кинкейд, нелюдим, отшельник, приглашает меня на танцы… — Слово «отшельник» случайно сорвалось с ее губ.
— Кто?
— Мне не следовало этого говорить. Я просто повторила то, что о вас слышала.
— Наверное, это правда. Но в ваших устах это слово звучит как…
— Грубость. Превышение полномочий. Нарушение презумпции невиновности.
— Да нет, все не так. Я знаю, что Мадлен не единственная, кто меня не любит. Признаться, мне плевать, что они говорят или думают.
Меган нравилась в нем эта черта. Он был сам по себе и жил своим умом, да и говорил лишь то, что думал.
Натан коснулся пальцем ее подбородка.
— Но мне не все равно, как вы ко мне относитесь, — тихо добавил он.
— Натан, я…
— Голубой вам к лицу. И это мой любимый цвет.
Он улыбнулся, и она почти забыла о том, что они были не одни на танцплощадке. Хорошо, что она пришла.
— Мне не удастся уговорить вас уйти? — спросил он.
— Вы, наверное, могли бы и потому, я надеюсь, не будете пытаться.
Догадался ли он, насколько соблазнительно прозвучало его предложение?
Он не настаивал. И Меган почувствовала сильнейшее разочарование. Взяв Меган под руку, он повел ее через переполненную площадку к столу.
— Мы еще увидимся, — сказал он, — и в следующий раз на моих условиях. Только вы и я.
Меган опустилась на стул и посмотрела ему вслед. Натан, пробираясь сквозь толпу, шел к выходу. Один пришел — один ушел. Он не остался на ужин. Что означают эти его условия? Хотела бы она сама иметь столь же твердые убеждения. То, что, как она надеялась, могло перерасти в дружбу, обрастало неожиданными осложнениями. Его улыбка, голос, его прикосновения слишком сильно волновали ее. И все же ей хотелось встречаться с ним. На любых условиях, которые он сочтет нужным поставить.
Глава 4
Будет ли Меган на ногах в половине восьмого утра? Натан решил это выяснить. Больше недели прошло с тех пор, как она поколебала его решимость не давать волю чувствам. Не то чтобы он искал неприятностей на свою голову, отнюдь нет. Но ведь они с Меган взрослые люди, и между ними проскочила искра. Так может, стоит проверить силу того запала?
Натан взбежал по ступеням на веранду со стороны кухни. В доме Ван Херлика веранда была широкой и просторной. Для Натана этот дом навсегда останется домом Ван Херлика. Он не хотел думать о нем как о доме Меган, потому что допустить такое означало бы, что она останется тут жить, а этого уж никак не могло случиться.
Натан не стал звонить. Он просто постучал в дверь кухни. Дверь открылась немедленно, и Меган Эшвуд с улыбкой встретила его на пороге.
— Вы уже встали.
Он опустил взгляд с ее лица на грудь, обтянутую атласным халатом, затем снова поднял глаза, задержавшись на губах, напоминавших нераскрытый розовый бутон.
— Я — ранняя птаха, — улыбаясь ей одними глазами, сказал Натан. — Смотрю, и вы тоже.
Ее улыбка была бальзамом для его сердца. Кажется, она искренне рада его видеть.
— По дороге на аукцион скота я решил заскочить к вам. Просто так. Потому что проходил мимо.
