Он постарался сдержать рычание. Ох уж эти лондонские дамочки со своими зацелованными любимчиками – комнатными спаниелями, раскормленными кошечками и длиннохвостыми попугаями! Они просто свихнулись на своих домашних зверюшках и всюду таскают их с собой. Но приносить кошку на серьезную научную лекцию – это уже верх умопомешательства.
Дилан до боли сжал руками края кафедры и сказал себе, что ему осталось вытерпеть еще пять минут. Потому что ему предстоит вручить медаль Общества вдове сэра Реджинальда Грейнджера. После чего он собирался пулей выскочить за дверь, и слава Богу, если ему по пути не встретится ни одной ненормальной дамочки из этой шумной компании. Ох, как ему хотелось поскорее вернуться в пустыню, где только шакалы и расхитители гробниц могут помешать его работе! Пожалуй, к шакалам и грабителям он сейчас испытывал даже нежные чувства, не то что к этим идиоткам, которые устроили на его лекции форменный базар.
Он украдкой следил за теми, кто был в самом центре переполоха в задних рядах. Самое отвратительное, что одна из этих дамочек была в черном вдовьем платье и траурной вуали. Дилан молил Бога, чтобы зачинщицей беспорядка не оказалась вдова сэра Реджинальда.
– И в заключение я бы хотел снова упомянуть о своих находках. – Он и сам почувствовал, с каким облегчением произнес эту фразу. – В отличие от моего выдающегося коллеги, сэра Рональда Петри, я не уверен, что…
И в этот момент из дальнего конца аудитории донесся душераздирающий крик.
– Что за дьявольщина! – воскликнул Дилан.
В задних рядах вскочила женщина в огромной, украшенной перьями шляпе. Она вопила не своим голосом и пыталась отбиться от какого-то зверя, похожего на льва в миниатюре.
– Уверена, что на эту женщину напал кот, – зашептала миссис Румпельман, сидевшая на сцене позади Дилана.
И действительно, оказалось, что кошка грызет шляпку визжащей дамы. Другая дама не переставая лупила ее веером, в то время как вдова наотмашь била эту даму своей сумочкой. В довершение картины в самой середине этой кутерьмы сидела еще одна молодая женщина, которая непрестанно чихала.
– Таким образом, я завершаю свой доклад о некоторых особенностях погребальных обычаев, которые были открыты благодаря раскопкам на участке Набеша. – Дилан собрал свои бумаги. – Теперь, если вы не возражаете, пусть кто-нибудь поможет усмирить эту кошку, чтобы она не испортила еще чей-нибудь костюм. Благодарю вас.
Все присутствующие уже вскочили на ноги. Раздавались крики, призывающие, чтобы кто-нибудь спас молодую леди от кровожадной родственницы львов и тигров.
– Все идет хорошо, принимая во внимание… – произнесла миссис Румпельман.
– Принимая во внимание что, мадам?
– Принимая во внимание, что большая часть собравшейся сегодня аудитории даже не принадлежит к членам Общества. – Седовласая матрона похлопала его по плечу. – Уверена, эти дамы вообразили, что вы будете рассказывать о тех самых постыдных поэмах, что вы переводили, мистер Пирс. – Она склонилась к нему ниже. – У меня есть один экземпляр в сумочке, и если бы вы были так любезны, чтобы поставить на ней свой автограф…
Вопль, раздавшийся под сводами зала, избавил его от необходимости отвечать. Неужели эти ненормальные особы настолько опустились, что дошли до кулачного боя?
Быстро спрыгнув со сцены, он бросился в проход между рядами, расталкивая суетящуюся публику. Кто-то должен положить конец этому светопреставлению. Скорее всего эту роль ему придется взять на себя.
– Вот она! Хватайте ее!
Дилан обернулся и заметил, что кошка скрылась за дверью библиотеки, расположенной рядом с главным залом. Чтобы не допустить самосуда над несчастной зверюшкой, он бросился в библиотеку и поспешил захлопнуть за собой дверь.
Небольшое помещение библиотеки от пола до потолка было заставлено книжными шкафами. На возвышении у стены стоял огромный глобус, посередине между шкафами располагался длинный стол красного дерева. Дилан заглянул под один из многочисленных стульев с высокими спинками, стоящих вокруг стола, и заметил пару горящих глаз.
С внешней стороны двери раздавался гул голосов.
– Она здесь! – крикнул Дилан через запертую дверь. Он медленно стал приближаться к столу.
– Ну, иди сюда, я тебе не сделаю ничего плохого, – произнес он успокаивающим тоном. – Если ты не дашь потихоньку вынести себя отсюда, то доставишь большие огорчения одной несчастной даме.
В ответ раздалось жалобное мяуканье.
Дилан уселся на пол, сложив ноги по-турецки. Через несколько мгновений из-под стула показался хвост. Он ждал не шевелясь. Еще минуты через две кошка вышла на открытое место. Она уставилась на него своими золотистыми глазами, мяукнула и уселась на расстоянии нескольких футов от него.
Силы небесные! Ведь эта кошка – прямой потомок древней породы пустынных кошек, которые так высоко ценились при фараонах. Это был довольно крупный экземпляр – слишком крупный для домашней кошки. Шкурка у нее была полосатая, мордочка узкая, а шея стройная и длинная. Та самая порода, которая хорошо знакома археологам по росписям на стенах египетских гробниц. Каким же чудом это экзотическое животное оказалось в затхлом доме на Эустон-сквер? Если бы не украшенный драгоценными камнями ошейник на шее животного, ему и в голову не пришло бы, что это домашняя кошка.
– Иди сюда, моя девочка.
Кошечка в ответ лишь зевнула, а потом широко раскрыла глаза. Какого они изумительного янтарного оттенка! Он склонился в ее сторону.
– Иди-ка сюда, – произнес он по-арабски.
Кошка снова мяукнула, затем медленно преодолела разделявшее их расстояние и потерлась о его ногу.
Дилан почесал ей за ушком и услышал мурлыканье, которое в тихой пустынной комнате напоминало раскат грома.
Эту мирную картину внезапно нарушил бешеный стук в дверь.
– Пустите меня! Я требую, чтобы вы меня сию же секунду впустили! Если вы хоть пальцем тронете мою кошку, я вызову полицию, вас вышвырнут отсюда!
Он посмотрел на кошку.
– Это кто-то из твоих знакомых.
Дверь затрещала, как будто в нее ударили чем-то тяжелым. Дилан встал. Пожалуй, лучше будет открыть дверь, пока ее не разнесли в щепки.
– Перестаньте, пожалуйста. Я сейчас сам открою дверь. Но скорее всего к его словам никто не прислушался, потому что, как только он повернул ключ, дверь со стуком распахнулась.
На пол с размаху упала женщина Ее черное траурное платье при приземлении задралось чуть ли не на голову, так что стала видна нижняя юбка. Женщина какое-то мгновение лежала, тяжело дыша, выставив свои обтянутые черными чулками ноги. Ее черная шляпка с вуалью съехала набок, а прическа растрепалась.
Дилан быстро затворил дверь, потому что снаружи все еще доносились крики женщин. Кошка прыгнула к женщине и стала лизать ее лицо.
– Нефер, ты ранена? – спросила женщина, еле переводя дух.
