Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
— С Новым годом! С Новым годом!
Я тоже кричу — с Новым годом. Потому что хочу, чтобы папа приехал. И мы все были счастливы. Как раньше.
Меня укладывают обратно спать. А гости сидят за столом всю ночь. Пьют водку и разговаривают.
О чем? Непонятно.
Вот и весь Новый год.
Рождество — совсем другое дело!
Это праздник настоящий.
В этот день, давно-давно, у бабушки родился Кристос.
Кристос мне сразу понравился. Мне про него Аня все рассказала.
По-моему, он похож на бабушку.
Вон, видите? У нас на картине. Кристос гуляет по полю. Со своими учениками.
А потом его на деревянном кресте распяли.
За то, что он был добрый и помогал людям жить.
Исуса-с-Креста взяли на небо. И теперь он — Бог.
А крест я видел. На кладбище. Мы туда с бабушкой ездим. Навещать Гулю.
Гуля — бабушкин сын, на самом деле — Игорь, который умер.
И меня в его честь назвали.
Я уже люблю Исуса-с-Креста. А этого Иуду, который его предал, просто ненавижу.
У Никицких Ворот в киоске газеты продает — вылитый Иуда. Так Дворничиха сказала.
Я смотрю на бабушкину картину на стенке. Ну точно!
В киоске на углу — вылитый Иуда!
Когда мы с дедушкой пойдем за газетой, я на него плюну.
Только потихоньку. Чтоб никто не видел. Я в землю плюну.
Бабушка, правда, сказала, что никакой он не Иуда. Просто у него такая «физиономия».
Может быть, он тоже иврей.
А у ивреев Рождества не бывает. Потому что они про Исуса-с-Креста ничего не знают.
Моя мамина бабушка знает. И поэтому с ней все соседи совещаются. Бабушка плохих советов не дает. А всех уговаривает помолиться.
Вчера мы ездили к знакомой тете, которая работает кассиром. И она сказала моей бабушке, что у нее пропали чужие деньги. А когда пропадает чужая зарплата, одна дорога — в тюрьму. Меня попросили погулять в ихнем дворе. И я не знаю, о чем они говорили так долго. Но когда бабушка вышла, эта знакомая тетя выбежала на улицу. Плакала, целовала бабушку и просила у нее прощения.
А вечером моя бабушка попросила прощения у своего Криста.
Она с ним каждый день разговаривает.
Как по телефону. Только на коленках. Вот тут в углу, перед иконой, где Кристос еще совсем маленький и сидит на ручках у своей матери.
— Господи Иисусе! Прости ее душу заблудшую. Мать Богородица — заступись. Она сама не ведала, что творила.
А сердце у нее доброе, жалостливое. Да и зачем языком мелю, Господи — разве ты сам не видишь? А что спотыкаемся мы в мирской суете и Бога забываем, это всё от беспутного времени. Смилуйся, Господи! Прости нас слабых и неразумных. И не гневайся на детей. Не они виноваты. А я большая грешница. Не смогла вовремя. Не сумела. С меня и спрашивай.
Я слышу, как она говорит. А вот что Кристос ей отвечает — не слышу.
Утром нам позвонили и сказали, что та тетя, у которой мы были, ночью в уборной повесилась. Бабушка все утро проплакала. А когда бабушка плачет, на нее смотреть страшно.
К Рождеству мы готовимся как следует. Всю неделю. Я вырезаю из серебряной бумаги колечки. Потом мы с Аней клеим гирлянду. Бабушка ничего не ест и ходит в церковь.
У нее, оказывается, столько грехов накопилось! Приходится просить у Бога прощения. Не только за себя, но и за всех нас. Потому что всем некогда.
Тут бабушка купила елку по случаю. До потолка.
Она отлеживалась всю неделю в сарае. На холоде. Чтобы не испортиться. Вечером мы принесли ее в комнату. Поставили в крест. И нарядили.
В лесу родилась елочка,
В лесу она росла.
Зимой и летом стройная,
Зеленая была.
Я ни за что не хотел засыпать. Ведь главное на Рождество — это подарки. А куда их бабушка прячет — никто не знает. Даже Аня. Я бы у нее выпытал. Мы с ней всю квартиру обшарили. Ничего.
Я думал — дождусь бабушку и подсмотрю. Но не вышло.
Все-таки я заснул.
Самое большое мое желание — черкеска! Самое-самое! Я даже не знаю, где видел черкеску первый раз. Может, в парке?
Когда я был маленький, мы туда с Аней один раз пошли и увидели концерт. Черкесы были в шапках, с кинжалами. Хлопали и кружились. А шапки у них папахами называются.
Аня сказала:
— С ума сойти, как пляшут!
Я тут же попробовал. А когда дома на радиве заиграли эту же музыку — помчался кубарем!
Бабушка сказала, что это настоящая лезгинка.
Только какая же лезгинка без черкески?
И тогда бабушка пообещала, что когда-нибудь она мне найдет черкеску.
На мальчика? В Москве?
Но раз бабушка сказала, так и будет.
Утром под елкой лежала. Чер-кес-ка!
С настоящим кинжалом! С настоящей папахой! В карманах — с двух сторон — настоящие деревянные пули! Вот это бабушка!
А потом я узнал, что у бабушки на Кавказских горах живет один брат, который давно потерялся и недавно нашелся. Она написала ему письмо туда. И он оттуда прислал черкеску. Точно угадал на меня. Только рукава чересчур длинные. И без сапог.
Все равно, я тут же оделся в черкеску.
Прямо на голое тело. И помчался к зеркалу.
Там из зеркала на меня смотрел настоящий Черкес!
Целый день я был самым счастливым мальчиком на белом свете. Хотя черкеска очень кусалась.
А теперь послушайте, что я еще расскажу. Вы даже не поверите!
Тети-Мусина сестра Лиза работает в Доме искусства. А ее муж сидит с папой в командировке. Я про это случайно услышал, когда был не в комнате, а за дверью. И тетя Лиза принесла нам билет на большую елку.
Мы с бабушкой собрались. Я, канешно, надел черкеску. И мы поехали на трамвае.
Когда бабушка сняла с меня шубу, в Доме искусства все ахнули. Никто, наверное, не видел раньше мальчика в черкеске?
Я шел по лестнице и держался за кинжал.
В зале стояла пребольшущая елка. Такой даже в лесу не бывает. На ней игрушек — целый магазин!
И вся она подмигивала разноцветными шариками и фонариками. А на самой верхушке у нее горела красная звезда. Внизу прогуливались живой Дед Мороз и живая Снегурочка.
Дети стояли кружком. По одному выходили в серединку и выступали. Сначала один мальчик прочитал стихи про «Сноготок». Потом Снегурочка спела песенку. И вдруг заиграли лезгинку. На рояле.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
