Аннабел вернулась. Она выглядела совершенно спокойной.
— Все? Может быть, поедем ко мне, выпьем по чашечке кофе?
Даффи раздавил в пепельнице окурок.
— Выкладывайте все начистоту, — сказал он.
Она зло на него посмотрела:
— Хватит валять дурака!
Даффи подошел к ней вплотную:
— Повторяю, отдавайте все, что вы взяли!
— Я вас не понимаю. — Она шагнула к двери.
Даффи преградил ей дорогу.
— Давайте говорить серьезно! — сказал он сухо.
Она пожала плечами:
— Согласна… Только о чем?
— Поймите же вы, наконец, свое положение! Все, что вы делаете, полный идиотизм. Пора образумиться. Мы оба замешаны в убийстве. Вы рискуете попасть на электрический стул, а меня обвинят в соучастии. Так что нечего со мной играть в прятки.
— Все это я знаю не хуже вас. Но какой в этом толк? — Она нетерпеливо топнула ногой.
— Вы уклоняетесь от разговора, — резко сказал он. — Не будь я в этом деле замешан, мне было бы наплевать. Кроме того, я должен объясниться с Морганом. Примете мою сторону — я не разочарую вас как партнер. Иначе вас ждут неприятности.
— Мне пора, — холодно произнесла Аннабел.
Даффи не двигался с места.
— Уйти вы отсюда сможете лишь в том случае, если откроете свой прелестный ротик и позовете на помощь. Явятся полицейские, станут вам задавать всякие неприятные вопросы. И вам придется объяснить, что вы здесь делаете, откуда у вас ключ от квартиры. Не исключено также, что обнаружат труп Кэтли. Что вы тогда будете делать?
Она остановила на Даффи задумчивый взгляд и слегка улыбнулась:
— Значит, нам надо поговорить.
Даффи покачал головой:
— Вы очень непостоянны. То тверды, словно сталь, то податливы, как масло. Но обмануть меня вам не удастся. Вы надеялись здесь что-то найти и нашли. О'кей! Но мне хотелось бы посмотреть, что именно.
Аннабел, словно ужаленная, отскочила от стола.
— Вы правы. Я кое-что искала. Полагаю, вы догадались, что никакую книгу я не собиралась писать.
— Не удивляйтесь, если скажу, что догадался не только об этом.
— Кэтли меня шантажировал, — вдруг сказала она устало. — Без конца вымогал деньги. Собрал обо мне сведения, которые могли скомпрометировать отца. И я вынуждена была от него откупаться. Пусть мои слова не покажутся вам чудовищными, но я рада, что он мертв.
— Значит, у вас была веская причина убить его.
— Но я его не убивала… Вы мне не верите?
— Не все ли равно, верю я или нет. Главное, чтобы поверили присяжные.
Она нервно заходила по комнате.
— Кэтли — настоящая свинья. Он требовал, чтобы я приходила к нему. Дал мне ключи. Я бежала к нему по первому звонку, хотя не знала точно, какими он располагает сведениями. Их я и хотела отыскать. Теперь, надеюсь, вы мне поверили?
— Понятно, история трогательная.
Она упала в кресло и закрыла лицо руками.
— Я так несчастна! Пожалейте меня!
— Вы что-то спрятали в ванной. Принесите, я посмотрю.
Она отняла руки от лица, откинулась на спинку кресла.
— Вы не имеете права требовать этого от меня, — решительно заявила Аннабел. — Это мое личное дело.
Даффи похлопал ее по плечу:
— Тащите сюда, живо!
Женщина поднялась, глаза ее метали молнии. В этот момент она была необыкновенно хороша.
— Хватит! Больше вы из меня ничего не вытянете! Ясно?
Даффи все еще сидел на подлокотнике кресла, с которого только что поднялась Аннабел.
— Вы, кажется, так меня и не поняли. Мне нужно то, что вы спрятали в ванной. И я получу это!
Она стала медленно подвигаться к двери. Видимо, испугалась. Даффи сорвался с места и снова преградил ей дорогу. Аннабел двинула его кулаком в нос. Даффи не ожидал удара и потрогал нос: не пошла ли кровь. Потом, усмехнувшись, сказал:
— Если предпочитаете драться…
Она снова замахнулась, но Даффи схватил ее за руку, и, как она ни царапалась, ни шипела, пыталась даже лягаться, ему удалось завести ей руки за спину, притащить в спальню и бросить на кровать.
— Дикая кошка! — тяжело дыша, проговорил он. — Образумишься ты, наконец? Я не собираюсь с тобой церемониться!
— До чего я вас ненавижу! — задыхаясь, крикнула Аннабел. — До чего ненавижу!
— Что же, я подожду.
Она помолчала с минуту и тихо сказала:
— Ладно, сейчас принесу.
— Вы это серьезно?
— Да… Ты свинья!
Он что-то буркнул и выпустил ее руки. Она села на кровати, лицо ее дышало злобой. Даффи даже стало страшно. Хорошего настроения как не бывало.
— В таком случае поторопитесь!
— Сперва выйдите из комнаты. Мне надо раздеться.
Он покачал головой:
— Не выйдет, я вам не верю!
Она поднялась. Волосы ее были растрепаны, глаза сверкали.
— Подлец! Если вы думаете, что я разденусь при вас, ошибаетесь.
Даффи закрыл дверь и вынул из скважины ключ.
— Не думал я, что вы так стыдливы. Но я могу отвернуться. Зачем выходить?
Он отошел к окну и стал смотреть на улицу. Какой-то подозрительный шум заставил его обернуться. Аннабел занесла над его головой тяжелый графин.
Даффи успел отскочить, и графин с оглушительным звоном ударился о стену. С искаженным от ярости лицом женщина стала осыпать его грязными ругательствами.
«Кажется, у нее начинается припадок», — мелькнула мысль. Даффи невольно отпрянул назад. Аннабел надвигалась на него со сжатыми кулаками и едва не сбила с ног. На какой-то момент он потерял равновесие и почувствовал, что в шею ему впились ее ногти.
Даффи изловчился и ударил Аннабел в подбородок. Она разжала руки и рухнула на пол.
— Воинственная дамочка, — пробормотал он, вытирая шею и руки.
Даффи поднял ее, положил на кровать. И, убедившись, что она без сознания, стал обыскивать. Нашел записную книжку, даже не раскрыв, сунул в карман и вышел из квартиры.
Очутившись на улице, он вздохнул с облегчением. На противоположной стороне стоял «паккард», совершенно пустой. Подойдя к нему, Даффи заметил на щитке водителя табличку с именем Аннабел Инглиш.
Даффи остановил такси, назвал адрес Мак-Гвайра, сел и откинулся на спинку сиденья. Затем стал листать взятую у Аннабел записную книжку. Множество адресов, имен, рядом с каждым именем цифры. Видимо, здесь записаны известные люди Нью-Йорка: маклеры, жены банкиров, богатые повесы, актеры, адвокаты, судьи… Самой Аннабел почему-то нет.
