В целях предотвращения форсирования противником Дона южнее Ростова командующий Южным фронтом 23 июля приказал 18-й армии, а затем и 12-й армии развернуться и занять оборону по левому берегу р. Дон от устья р. Маныч до Азова. Но время было уже упущено. Противник упредил войска этих армий, пронизав Ростов, 13-я танковая дивизия прорвалась дальше на юг, переправилась через реку и захватила плацдармы в районе Батайска.
Советским войскам не удалось также удержать рубеж р. Дон к востоку от устья р. Маныч. Бои здесь разгорелись еще с 21 июля, куда в это время начали выдвигаться главные силы 4-й немецкой танковой армии. Войска 51-й армии генерал-майора Н.И.Труфанова, оборонявшиеся здесь на широком фронте, не смогли воспрепятствовать противнику форсировать реку. Части XXXXVIII и ХХХХ танковых корпусов к вечеру 24 июля захватили небольшие плацдармы южнее Раздорской и Цимлянской и обширный плацдарм к югу от Николаевской. Здесь 3-я танковая дивизия Брейта продвинулась на юг до р. Сал и даже переправилась на ее южный берег.
К 25 июля 12-я и 18-я армии развернулись на южном берегу р. Дон. Теперь на нижнем течении Дона были развернуты в первом эшелоне четыре советские армии: от Верхне-Курмоярской до немецкого плацдарма южнее Николаевской — 51-я армия, включенная в состав Южного фронта; далее на запад до устья р. Маныч — 37-я армия, в состав которой вошли отдельные соединения и части 51-й армии, отсеченные от ее главных сил после выдвижения противника на р. Сал. Участок фронта от устья р. Маныч до Ольгинской обороняла 12-я армия (4, 261-я и 353-я стрелковые дивизии), а левее ее до устья р. Дон — 18-я армия (383, 395-я стрелковые дивизии). Однако боеспособность этих армий в связи с их малочисленностью и слабым вооружением была весьма небольшой. Войска 56-й и остатки 24-й армий продолжали отходить с северного берега р. Дон на юг, направлялись в тыл для приведения в порядок и доукомплектования. Общая численность армий Южного фронта в этот период не превышала 100 тыс. человек.
Отступление, пусть даже организованное, никогда не благоприятствовало сохранению артиллерии и тяжелого оружия пехоты. Кроме того, в процессе отхода армии вылезают из окопов, землянок и блиндажей и растягиваются длинными колоннами по дорогам. Лучшую цель для ударов с воздуха трудно себе даже представить. Поэтому из всех армий, принявших участие в начальной фазе боев за Кавказ, только 51-я армия имела ощутимые количества артиллерии калибром 122 мм и 152 мм. Кроме того, из-за ограниченного количества переправ часть артиллерии оторвалась от своих войск. Была нарушена нормальная работа тыла по снабжению войск Южного фронта боеприпасами.
В такой тяжелой ситуации некоторое облегчение участи войск Р.Я.Малиновского пришло из Берлина. 23 июля 1942 г. появилась на свет Директива ОКВ № 45, которая предписывала изъять два подвижных соединения из состава группы армий «А» и передать их в группу армий «Б» для продолжения наступления на Сталинград. Одновременно из состава группы армий «А» выводилась в резерв «Великая Германия». 11-й армии, которая по Директиве ОКВ № 43 должна была высаживаться в Тамани и содействовать наступлению на Кавказе, предписывалось перемещаться под Ленинград вместе со всей тяжелой артиллерией.
После получения Директивы ОКВ № 45 Листом и Вейхсом была начата перегруппировка немецких войск с кавказского направления на сталинградское. В период с 23 по 25 июля из состава группы армий «А» в группу армий «Б» были переданы управления XXIV и XXXXVIII танковых корпусов и две танковые дивизии — 23-я и 24-я. Вскоре за ними последовали 14-я и 16-я танковые, 29-я моторизованная дивизии. В группу армий «Б» также была направлена из Донбасса походным порядком 8-я итальянская армия. Кроме того, XI армейский корпус 17-й армии был выведен в резерв главного командования и также направлен походным порядком на сталинградское направление. Оси наступлений групп армий «А» и «Б» окончательно разошлись. Начались два почти независимых сражения на двух операционных направлениях — за Сталинград и за Кавказ.
Итоги и уроки.
Сосредоточив крупные силы наиболее боеспособных войск против южного сектора советско-германского фронта, немецкое командование сумело еще раз продемонстрировать свое умение прорывать фронт и развивать успех в глубину.
Было нанесено крупное поражение Брянскому и Юго-Западному фронтам. Войска Брянского, Юго-Западного и Южного фронтов были вынуждены отступить на 150—400 км на восток и юго-восток. Помимо потери территории, такое отступление имело крупный негативный эффект, поскольку противнику были оставлены богатые в сельскохозяйственном отношении правобережные районы Дона. С оперативной точки зрения неудача оборонительных действий Юго-Западного и Южного фронтов и их отход на северо-восток и юг соответственно привели к образованию крупной бреши в построении войск Красной Армии. Эту брешь пришлось закрывать резервными армиями. Из десяти резервных армий было использовано шесть. Кроме того, на сталинградское направление было выдвинуто несколько танковых корпусов из резерва Ставки.
Потери войск трех вышеуказанных фронтов, а также потери Воронежского фронта в период с 28 июня по 24 июля составили 568 347 человек, в том числе 370 522 человека составляли безвозвратные потери (т.е. убитыми и пленными), и 197 825 человек — санитарные потери. При общей численности участвовавших в боях войск 1 310 800 это был довольно чувствительный удар.
По итогам боев июня — июля на южном секторе фронта появился документ, известный как «приказ №227» от 28 июля 1942 г. Полностью он назывался «Приказ о мерах по укреплению дисциплины и порядка в Красной Армии и запрещении самовольного отхода с боевых позиций».
Начинался приказ с довольно жестких заявлений:
«Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа. Часть войск Южного фронта, идя за паникерами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа Москвы, покрыв свои знамена позором» (Русский Архив. Великая Отечественная. Т.2(2), М.: Терра, 1997. С. 277).
При этом советское командование вовсе не собиралось отказываться от своей стратегии проведения крупных наступательных операций на центральном участке фронта. 16 июля, в разгар боев на Дону и на дальних подступах к Сталинграду директивой Ставки ВГК № 170514 Калининскому и Западному фронтам было предписано провести операцию в районе Ржева. Однако кризис в южном секторе фронта вынуждал снимать для его парирования силы с главного операционного направления. Так, например, 7-й танковый корпус П.А.Ротмистрова, формировавшийся на Калининском фронте, был вынужденно использован под Воронежем в составе 5-й танковой армии. Неприятной неожиданностью для Верховного Главнокомандующего стали, судя по всему, темпы отхода армий на южном секторе фронта:
«Поэтому надо в корне пресекать разговоры о том, что мы имеем возможность без конца отступать, что у нас много территории, страна наша велика и богата, населения много, хлеба всегда будет в избытке. Такие разговоры являются лживыми и вредными, они ослабляют нас и усиливают врага, ибо если не прекратим отступление, останемся без хлеба, без топлива, без металла, без сырья, без фабрик и заводов, без железных дорог» (Русский Архив. Великая Отечественная. Т.2(2), М.: Терра, 1997. С.277).
