Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
Тут внимание Райана, очевидно, переключается на что-то другое, пианино смолкает, и — ровно в тот же момент — смолкает ор младенца в динамиках. Во внезапной тишине всем становится неловко, словно до сих пор шум помогал нам спрятаться.
«Сучки-сучки, сладенькие штучки», — взвывает на всю столовую электронная музыка в стиле рэп, и Филипп торопливо лезет в нагрудный карман за мигающим телефоном.
— Все собираюсь сменить мелодию, — смущенно говорит он и со щелчком откидывает крышку. — Ау… Что? Нет-нет, удобно, самое время! — Он захлопывает телефон, смотрит на нас торжественно и произносит: — Она здесь.
Словно все мы только ее и ждали. Так кого же мы ждали? Пока мы пытаемся это вычислить, Филипп широким шагом выходит из столовой и, набрав скорость, с разбегу распахивает парадную дверь. Мы бросаемся на кухню, к полукруглому окну в эркере, откуда открывается чудный вид на окрестности. Женщина как раз вылезает с заднего сиденья «линкольна»-такси. У незнакомки нет татуировок — во всяком случае, на видимых частях тела, нет и силиконовых грудей или бедер, то есть всей той атрибутики, которая присуща девушкам Филипповой мечты. Особенно его обычно заводит упругая попка под короткой юбкой, и лучше — без трусиков. Но нам, даже издали, ясно, что эта белокурая дама с низким пучком а-ля Грейс Келли, в хорошо скроенном костюме, без нижнего белья по городу не расхаживает. Наоборот, думаю я, у нее дорогущее белье, возможно даже сексапильное, из бутиков «Виктория Сикрет» или «Ла Перла». Она определенно привлекательна и к тому же холеная, словно отполированная до металлического, хромового блеска. Другими словами, как раз такая женщина, какую рядом с Филиппом никак не ожидаешь увидеть. Искушенная в жизни, утонченная и, насколько я могу судить, значительно старше моего братца.
— Кто это? — спрашивает мать.
— Может, это его адвокат? — предполагает Венди.
— У Филиппа есть адвокат? — удивляется Элис.
— Он иногда попадает в неприятности.
— У него сейчас неприятности?
— Не исключено.
Тут Филипп до нее добегает. Нет, они не обмениваются рукопожатием, не целуются целомудренно, как друзья. Они впиваются друг в друга жадными ртами.
— Что ж, полагаю, она не его адвокат, — произносит Элис с легкой издевкой. Вообще, с Элис не всегда понятно, что она про кого думает. Венди она точно не любит. На самом деле, она никого из нас не любит. Элис — из хорошей семьи, где родные братья и сестры и их мужья и жены чмокаются при встрече и на прощанье, поздравляют друг друга с днем рождения и очередной годовщиной свадьбы, исправно, без всякого дела звонят родителям и под конец разговора говорят «я тебя люблю» естественно, ненатужно и абсолютно искренне. Мы, Фоксманы, для нее — жестокие дикари, не способные на привязанность и не ждущие любви, инопланетяне, которые бесстыдно пялятся через кухонное окно на то, как их младший братец тискает задницу какой-то тетки.
— Я перешлю коэффициенты по мылу, — говорит Барри у нас за спиной. — Мы меняли их уже дважды.
Решив в конце концов поберечь слюну, Филипп и его таинственная гостья направляются к дому, а мы устремляемся назад — за стол. Последнее слово, как всегда, остается за Венди.
— Трахаться с собственным адвокатом! Хорошо устроился!
14:30
— Это — Трейси, — гордо объявляет Филипп, встав во главе стола. Мы как раз успели рассесться по местам, когда он, нацеловавшись и наобнимавшись, торжественно ввел ее в дом. — Моя невеста.
Мы остолбенели. Ну, челюсть, возможно, отвисла не у всех, но если невеста на добрых пятнадцать лет старше жениха, это, пожалуй, чересчур. А его даме, пусть даже хорошо сохранившейся, было явно за сорок.
— Пока мы даже не помолвлены, — нежно поправляет его Трейси. — Но собираемся.
Н-да, похоже, поправлять Филиппа ей не впервой, виден навык. И это наш Филипп, который встречается исключительно со стриптизершами, актрисами, порнозвездами, официантками, а подружки невест задирают для него юбки на автостоянке — прямо во время свадьбы… Даже одна невеста среди них попалась, что было, то было. «Я не смог удержаться, — еле шевеля разбитыми в кровь, вспухшими губами, сказал он мне тогда с больничной койки после общения с друзьями жениха. — Так получилось». Эта коронная фраза, «так получилось», годится на все случаи Филипповой жизни, этакая идеальная эпитафия человеку, который всегда оказывается ни в чем не повинным свидетелем собственных поступков.
— Здравствуйте, — говорит Трейси. — Сожалею, что мы знакомимся в таких печальных обстоятельствах.
Уверенно и четко, с большим достоинством. Не подхихикивает, не мнется. Филипп закидывает руку ей на плечо и довольно ухмыляется, точно всех нас заткнул за пояс. Мы молчим. Когда молчание явно затягивается, Филипп устраивает перекличку родственников.
— Это — моя сестра Венди, — произносит он.
— У вас чудный костюм, — откликается Венди.
— Спасибо, — отвечает Трейси.
— А вон тот парень, который беседует сам с собой, — это Барри, муж Венди.
Глядя на Трейси в упор, Барри произносит:
— Ну, может, и продам еще восьмушку. Не исключено. Но им понадобятся твердые гарантии. Мы это уже проходили, неоднократно.
— Барри у нас козел порядочный.
— Филипп!
— Не бойся, милая. Он нас все равно не слышит. Это — мой брат Пол и его жена Элис. Они меня не очень-то любят.
— Только потому, что ты сволочь, — говорит Пол. По-моему, это первые слова, которые он произносит после похорон. Что конкретно его взбесило, понять сложно. В нашем семействе горе напоказ не выставляют, мы наслаждаемся им скрыто, по-своему. Среди возможных побочных эффектов — хамство и раздражительность.
— Очень приятно с вами познакомиться, — говорит Элис чрезмерно приторно, пытаясь извиниться разом за Пола и за всех нас, а еще — за свои лишние килограммы и за то, что она не так элегантна и невозмутима, как Трейси. Сам ее голос — точно мольба о пощаде: Я когда-то была такой, как ты. Второй размер, идеальные волосы. Давай будем друзьями.
— А это — мой брат Джад. Вот он, если мне не изменяет память, меня любит.
— Привет, Джад.
— Привет.
— Джаду недавно наставили рога.
— Спасибо, что разъяснил, Фил, — говорю я.
— Просто чтобы потом не было недоразумений, — отзывается Филипп. — Ведь Трейси теперь — член семьи.
— Бегите, Трейси. Бегите, пока не поздно! — шутливо и слишком громко советует Элис. Ее нервная улыбка кривится длинной трещиной, еще больше раздвигая пухлые щеки, расширяется на концах и — мгновенно исчезает.
— Мы это уже проходили, — повторяет Барри. — Это непродуктивно.
— А это — моя мамочка, — произносит Филипп, разворачивая Трейси лицом к матери, которая, натянуто улыбаясь, сидит рядом с Линдой.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
