Но наши чувства могут вырасти во что-то большее, и тогда нам не придется расставаться.
Пусть Джоди возражает, я не собираюсь опускать руки.
Во всяком случае, сейчас, в этот летний день, он сидел в карете рядом с прекрасной женщиной, и, казалось, ничто не способно было омрачить его счастье.
— Как думаешь, мы только что совершили самую большую ошибку в жизни? — спросила Джоди, словно вылив ведро холодной воды ему на голову. — Мы ведь сделали это, руководствуясь неправильными мотивами.
Хиз досчитал до десяти прежде, чем ответить.
— Джоди, мы хотим одного и того же. Мы оба хотим состоять в браке. И, поскольку мы пришли к соглашению и публично объявили о своем решении, мотивы не имеют никакого значения.
— Не имеют значения? Ты из большой семьи, Хиз. И ты захочешь создать свою, настоящую — если не сейчас, то позже. Но я не хочу семью. Не хочу быть частью семьи. Для меня семья — это одни несчастья. Я хочу получить постоянную визу, и ничего более. И не сомневайся, я не передумаю.
Хизу захотелось придушить ее, а ведь до сих пор он считал, что знает, как обращаться с женщинами. У него четыре сестры. У него никогда не было проблем с девушками.
Но Джоди оказалась совсем другой — упрямой, решительной и неподатливой.
Хиз потер висок.
— У нас есть время, Джоди.
— Время? — повторила она, в ее голосе звучали истерические нотки. Она отодвинулась и посмотрела ему в глаза. — Хочешь сказать, за эти два года ты надеешься переубедить меня и заставить зажить с тобой крепкой австралийской семьей? Тогда я тебе скажу вот что: ни один фермерский мальчик, даже если у него голубые глаза и такая потрясающая фигура, не заставит меня изменить свое мнение.
Джоди тяжело дышала, и Хиз понял — она сказала больше, чем хотела.
Она думает, что у меня отличная фигура! Так-так. Похоже, мисс Английская Роза не обладает такой выдержкой, какую желает продемонстрировать. И если свою реакцию на мой поцелуй ей удалось скрыть, то залитые краской щеки — нет.
И Хиз решил подлить масла в огонь — только для того, чтобы посмотреть, как эта девушка сгорит в нем.
— Надо уметь проигрывать, Джоди.
В ее глазах появился испуг, и Хиз еле сдержался, чтобы не засмеяться.
— Хочешь сказать, ты собираешься аннулировать наш брак?
— Нет, Джоди, не собираюсь. Я просто подумал, что у нас все может получиться.
Неужели Хиз на самом деле так думал? Неужели серьезно хотел всем рискнуть и довериться этой сумасшедшей, легкомысленной, взбалмошной, сексуальной интриганке? Еще как! Смерть Мариши показала Хизу: если он не научится рисковать, то никогда и не узнает, жил он или нет.
— Останься, Джоди. Останься и будь моей женой.
Она глубоко вздохнула, но ничего не ответила.
Если первый день нашего брака стал насыщенным и интересным, то какими будут последующие два года?
— Иди сюда, — Хиз притянул ее к себе. Она уступила — хотя бы в том, что склонила голову ему на грудь.
Интересно, чувствует ли она, как часто бьется мое сердце?..
Через несколько минут мужчина обнаружил, что Джоди уснула в его объятиях. Она была похожа на ангела. Ее длинные ресницы отдыхали на розовых щеках, а сонное дыхание согревало его грудь. Хиз чувствовал, что не ошибся.
Многие девушки с ума бы сошли от радости, если бы им представилась возможность пожить на ранчо Джеймсон. Но Хиз никак не мог решиться жениться на одной из них. Он хотел от жизни большего!
Два часа спустя Джоди сидела в «Пещере». В руках в нее был пустой бокал из-под мартини и пьяная оливка.
— Принести еще? — спросил Хиз, садясь на стул рядом с ней.
— Почему бы нет? — она говорила громко, пытаясь перекричать шум, создаваемый многочисленными родственниками Хиза. Казалось, их не двадцать один, а сто двадцать один.
— Думаю, сейчас самое время узнать, какой твой любимый напиток.
— Твой — явно пиво, — ответила Джоди. — А у меня, думаю, такового нет. — Она протянула пустой бокал Хизу. — У тебя куча родственников, ты это знаешь?
Хиз посмотрел на гостей, столпившихся возле двух бильярдных столов.
— Не так много, как хотелось бы. У всех моих братьев и сестер уже свои семьи. И все живут далеко друг от друга. Но мы собираемся на Рождество, похороны…
Похороны. То, как Хиз произнес это слово, заставило Джоди подумать о жене Камерона. Он был единственным, кто не пришел на их свадьбу. И Хизу наверняка не хватало именно Камерона, именно к нему он был более всего привязан.
Недавняя потеря жены — единственная причина, по которой он не пришел, или нет?..
Теперь, после нескольких порций алкоголя, Джоди уже настолько расслабилась, что позволила своей ладони лечь на руку Хиза.
— Иди, повеселись с ними. А я посижу здесь, понаблюдаю.
Хиз подошел к бармену и попросил повторить их напитки. Вернувшись к столику, за которым осталась Джоди, он опустился на соседний стул, взял ее ладонь и провел по ней указательным пальцем.
— Это было бы неплохо. Но все же я предпочитаю посидеть здесь, с тобой.
У Джоди захватывало дыхание от каждого его прикосновения.
— Мне кажется, я не очень нравлюсь Элене.
— Ерунда, — ответил Хиз, не глядя на жену. — Элена была инициатором моего знакомства с тобой.
— Правда? — удивленно спросила Джоди. Из всей родни Хиза одна Элена ни разу не улыбнулась сегодня.
Но, возможно, я ошибаюсь?..
— Как мне заставить тебя повеселеть? Я не могу отвести глаз от тебя. Ты сногсшибательна. И чудесно пахнешь. Я хотел бы оказаться наедине с тобой, чтобы я мог…
Джоди оборвала его, не дожидаясь, когда ее щеки запылают.
— Все отлично. Мне ничего не надо. Еще немного мартини — и я в полном порядке.
— Правда? Я видел, ты немного нервничала сегодня.
Джоди уже была готова возразить, но Хиз так внимательно на нее смотрел, что она не смогла.
— А ты разве не нервничал?
Его губы изобразили нечто, слабо напоминающее улыбку.
— Совсем нет.
Джоди повернулась на стуле, ее колени коснулись его ног, и она тут же отодвинулась.
— Тебе не кажется странным, что я ни разу не видела твоего дома? Я даже не знаю, что ты ешь на завтрак. А мы уже муж и жена. Все это видимость, — она начала жестикулировать, и ее голос становился все громче. — Видимость того, что у нас роман, роман между англичанкой и австралийцем. Рано или поздно к нам придут из иммиграционного департамента, и чем больше мы будем знать друг о друге, тем лучше.
— Ммм. Я хочу узнать о тебе все. — Его взгляд пробежался по ее фигуре. — Ради иммиграционного, департамента, конечно же.
