Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
— Честно, — оценила я.
— Айзек, во мне растет беспокойство по поводу нашего положения. Если ты не против, иди к электростанции, я тебя прикрою.
Айзек побежал к неопределимому зданию, а Огастус бешено стрелял из пулемета короткими очередями и бежал за ним.
— В любом случае, — сказал мне Огастус, — поговорить с ним не повредит. Вдруг он прислушается к мудрому женскому совету.
— Вообще-то я считаю его реакцию совершенно правильной, — ответила я под треск автоматной очереди Айзека, который прикончил врага, высунувшего голову из-за сгоревшего пикапа.
Огастус кивнул.
— «Боль хочет, чтобы ее чувствовали», — процитировал он «Царский недуг». — Ты проверил, за нами никого? — спросил он Айзека. Через несколько секунд над их головами просвистели трассирующие пули. — Да черт тебя побери, Айзек! — воскликнул Огастус. — Не хочу критиковать тебя в момент великой слабости, но ты дал обойти нас с флангов, и теперь для террористов школа как на ладони!
Солдат Айзека сорвался с места и побежал навстречу стреляющим, петляя по узкой улочке.
— Ты можешь перейти по мосту и кружным путем вернуться, — подсказала я, набравшись тактических знаний из «Цены рассвета».
Огастус вздохнул:
— К сожалению, мост уже в руках повстанцев. Это результат сомнительной стратегии моего опечаленного соратника.
— Моей? — задыхаясь, завопил Айзек. — Моей? Это ты предложил укрыться в чертовой электростанции!
Гас на секунду отвернулся от экрана и улыбнулся Айзеку уголком рта.
— Я знал, что ты можешь говорить, приятель, — сказал он. — А теперь пошли спасать горстку ненастоящих школьников.
Они вдвоем побежали по переулку, стреляя и прячась в нужные моменты, пока не подобрались к одноэтажной однокомнатной школе. Присев за стеной через улицу, они снимали врагов одного за другим.
— А чего они так рвутся в школу? — спросила я.
— Хотят взять детей в заложники, — ответил Огастус, ссутулившись над своим пультом и с силой нажимая на кнопки. Его предплечья напряглись, на руках проступили вены. Айзек весь подался к экрану, пульт так и танцевал в его тонких пальцах.
— Давай, давай, давай, — повторял Огастус.
Волны террористов набегали одна за другой, и они скашивали всех до единого, стреляя на удивление точно, чтобы не давать террористам палить в школу через окна.
— Граната! Граната! — заорал Огастус, когда на экране что-то пролетело по дуге, отскочило от двери школы и немного откатилось в сторону.
Айзек разочарованно бросил пульт.
— Если эти гады не могут взять заложников, они просто убивают их и обвиняют в этом нас.
— Прикрой меня, — сказал Огастус, выпрыгивая из-за стены и бегом кинувшись к школе. Айзек нащупал свой пульт и начал стрелять. Град пуль обрушился на Огастуса, который был ранен раз, другой, но продолжал бежать.
— Вам не убить Макса Мейхема! — закричал Огастус и, помудрив что-то с кнопками — пальцы так и мелькали, — бросился ничком на гранату, которая взорвалась под ним. Его тело разлетелось на части, кровь брызнула, как из гейзера, и экран окрасился красным. Хриплый голос сообщил: «Миссия провалена», но Огастус, видимо, считал иначе, потому что улыбнулся собственным останкам. Затем он сунул руку в карман, выудил оттуда сигарету, сунул ее в рот и зажал зубами. — Зато детей спас.
— Временно, — напомнила я.
— Всякое спасение временно, — парировал Огастус. — Я купил им минуту. Может, эта минута купит им час, а час купит им год. Никто не даст им вечную жизнь, Хейзел Грейс, но ценой моей жизни теперь у них есть минута, а это уже кое-что.
— Ничего себе загнул, — сказала я. — Речь-то идет о пикселях.
Он пожал плечами, словно верил, что игра может быть реальностью. Айзек снова зарыдал. Огастус тут же повернул к нему голову.
— Попробуем еще раз, капрал?
Айзек покачал головой. Он перегнулся через Огастуса и, борясь со спазмом в горле, выдавил, обращаясь ко мне:
— Она решила не откладывать на потом.
— Она не хотела бросать слепого парня? — уточнила я. Айзек кивнул. Слезы непрерывно катились по его лицу — одна за другой, словно работал некий беззвучный метроном.
— Сказала, ей это не под силу, — признался он мне. — Я вот-вот потеряю зрение, а ей это не под силу!
Я думала о слове «сила» и обо всем непосильном, с чем хватает сил справиться.
— Мне очень жаль, — произнесла я.
Он вытер мокрое лицо рукавом. За стеклами очков глаза Айзека казались такими огромными, что остальное лицо словно исчезало, и на меня смотрели два плавающих в пространстве глаза — один настоящий и один стеклянный.
— Так же нельзя поступать, — сказал он мне. — Как она могла?
— Ну, честно говоря, — ответила я, — ей это, наверное, действительно не под силу. Тебе тоже, но у нее нет прямой необходимости пересиливать ситуацию. А у тебя есть.
— Я напомнил ей о «всегда», повторял «всегда, всегда, всегда», а она говорила свое, не слушая меня, и не отвечала. Будто я уже умер, понимаешь? «Всегда» было обещанием! Как можно нарушать слово?
— Иногда люди не придают значения данным обещаниям, — заметила я.
Айзек гневно взглянул на меня:
— Конечно. Но слово все равно держат. В этом заключается любовь. Любовь значит выполнять обещанное в любом случае. Или ты не веришь в настоящую любовь?
Я не ответила. У меня не было ответа. Но я подумала, что если настоящая любовь существует, то предложенное Айзеком толкование определяет ее очень точно.
— Ну а я верю в любовь, — сказал Айзек. — Я люблю ее. Она обещала. Она обещала мне «всегда». — Он встал и шагнул ко мне. Я тоже встала, решив, что он хочет броситься мне в объятия, но Айзек вдруг огляделся, будто забыв, для чего поднялся, и мы с Огастусом увидели на его лице ярость.
— Айзек, — позвал Гас.
— Что?
— Ты выглядишь несколько… Прости мне некоторую двусмысленность, друг мой, но в твоих глазах появилось что-то пугающее.
Неожиданно Айзек изо всей силы пнул свой игровой стул, и тот, перекувыркнувшись в воздухе, отлетел к кровати.
— О как, — сказал Огастус.
Айзек погнался за стулом и пнул его снова.
— Да, — поддержал Огастус. — Вломи ему. Бей этот стул до полусмерти!
Айзек пнул стул еще раз, так что тот ударился о кровать, затем схватил одну из подушек и начал лупить ею по стене между кроватью и полкой с призами.
Огастус посмотрел на меня, все еще держа в зубах сигарету, и улыбнулся краем рта:
— Не могу не думать о твоей книге.
— Знаю, со мной было так же.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 56
