— Сколько вы ей предложили, если не секрет? — спросил Берч.
— Сорок миллионов, — улыбнулся застройщик.
— О Господи, — простонал Стоун.
Назарио только присвистнул.
— Люди, не знакомые с состоянием дел на здешнем земельном рынке, всегда удивляются, как взлетели цены на прибрежные участки. Для вдовы это было весьма приятной неожиданностью. Старый капитан, не помню его имени, в свое время, вероятно, заплатил по двадцать долларов за акр. В общем, владелица была в восторге. Да и я тоже. Для такого места это весьма выгодная сделка.
Там ведь, вероятно, не потребуется моего присутствия, — продолжал Эдельман. На его массивном кольце из оникса играли лучики солнца, пробивающиеся сквозь листву. — Будьте осторожны, когда пойдете в дом. Он может рухнуть вам на голову.
— Ничего подобного, Эдельман, — прошипела Кики. — Этот дом пережил несколько ураганов еще до вашего рождения. Он бы выглядел гораздо лучше, если бы вы не разорили его, чтобы поскорей уничтожить.
— Это не я, — невозмутимо ответил тот, покачав головой. — Это, должно быть, бродяги. Вы же знаете, что они захватывают пустые дома и наносят им непоправимый ущерб. — Застройщик с энтузиазмом окинул взглядом территорию. — Мы начинаем работать над самым грандиозным проектом в южной Флориде.
Когда внедорожник Эдельмана исчез за поворотом дороги, Кити дала волю своему гневу.
— Он нарочно довел дом до такого состояния! — в ярости воскликнула она. — То же самое он сделал с уникальным отелем в стиле ар деко в историческом районе на Южном побережье. — Она возмущалась достаточно громко, чтобы ее услышал Стоун, который измерял расстояние от главного входа до подъездной дорожки, делая пометки в своем блокноте. — Он получил разрешение городских властей на строительство высотного здания на берегу моря. Но ему поставили условие сохранить и отреставрировать историческую трехэтажную гостиницу, находившуюся рядом. Он согласился, а потом выбил там все окна, выломал двери и отдал старое здание на растерзание крысам, насекомым, ветру, дождю и туману. И сумел убедить власти, что здание это настолько ветхое, что не подлежит реставрации. И его снесли, а этот прохиндей расширил участок под застройку. Вот так он обходит все законы. Тюрьма по нему плачет.
Мы попытаемся вынести этот вопрос на обсуждение на следующем заседании городской комиссии, — продолжала она, обращаясь к Берчу. — Вы со своими детективами сможете засвидетельствовать, что Шедоуз вполне можно сохранить.
— О нет, только не это, — запротестовал Берч. — Не втягивайте нас в это дело.
— А разве нельзя перенести здание в городской парк или в какое-нибудь другое место? — спросил Стоун, оторвавшись от своих заметок. — Я слышал, что так делают.
— Каким образом? — вмешался Назарио. — Тогда и деревья нужно переносить. Сейчас их уже не оторвешь.
— Это все равно что разделять сиамских близнецов, — заметил Корсо.
— Надо говорить «сросшихся близнецов», — поправил его Стоун.
— Что еще за новости, — возмутился Корсо. — Их всегда называли сиамскими.
— Это неполиткорректно, — объяснил Берч.
— Какая чушь, — проворчал Корсо. — Совсем задолбали своей политкорректностью.
Стоун вздохнул.
— Дом вполне может выдержать перенос, — с надеждой произнесла Кики.
Корсо почесал шею, потом локоть, потом стал ожесточенно ловить на себе москитов и мокрецов, крошечных, почти невидимых насекомых, от укуса которых на коже появлялись болезненные красные волдыри.
— У вас, кажется, была противомоскитная жидкость? — повернулся он к Кики.
Та выудила из своей сумки флакон.
Корсо опрыскал себя с головы до ног и передал флакон товарищам.
Стоун с Назарио отметили место, где Пирс Нолан, судя по находившимся в деле фотографиям и схемам, умер на руках у жены и дочерей.
— Это очень загадочное место, — задумчиво произнесла Кики. — И не только потому, что здесь произошло убийство. Вы знаете, что рядом находится Чаша дьявола?
— Я слышал о ней, но никогда не видел, — отозвался Стоун.
— Я тоже, — кивнул Берч.
— А что это за штуковина? — спросил Корсо, вытирая лоб платком.
— Природный источник, которым пользовались еще индейцы, — объяснила Кики. — Кто-то, возможно ацтеки, вырезал в скале глубокий колодец. Рядом на большом камне выбили стрелу. Ее видно и сейчас, хотя от времени она стерлась и стала нечеткой. Потом этим источником пользовались пираты, а испанцы с помощью рабов вырубили ступени в скале, чтобы до него было легче добраться. Я была там один раз в детстве. Это круглый неглубокий колодец с двумя каменными ступенями, ведущими к воде. У него любили собираться первые поселенцы, прибывшие в 1808 году. Самая первая достопримечательность Майами. В одной из старых газет было напечатано, что там лучшая в округе родниковая вода.
О его происхождении ничего не известно. И никто не знает, откуда источник получил свое название. Один из первых здешних поселенцев, Исидор Коэн, писал в своих воспоминаниях, что «частое употребление воды из этого загадочного источника дарит человеку вечную молодость».
Стоун прервал свои занятия.
— Так вы полагаете, что Понсе де Лион искал именно его, когда приплыл в залив Бискейн в пятнадцатом веке?
— Фонтан вечной юности, — подсказал Берч.
— Вполне возможно, — согласилась Кики. — Индейцы из племени семинолов раз в год приходили к Чаше дьявола, чтобы наполнить водой сосуды. Это было частью какого-то священного обряда. Репортеры пытались расспросить их, но те отказались говорить о своих древних верованиях. Сейчас он находится на частной территории и недоступен для посещения. Это просто безобразие. Мы утратили столько исторических памятников, — назидательно произнесла Кики. — Будет ужасно, если мы потеряем и этот.
— Одно могу сказать, — неохотно ответил Берч, — не сдавайтесь или уж помалкивайте.
Вдали загрохотал гром, и над болотами стали собираться грозовые тучи. Поднялся ветер, в воздухе запахло озоном. Гладкая поверхность бухты подернулась рябью.
— Надо поскорей осмотреть дом и убираться отсюда, пока не началась гроза, — сказал Берч.
Взяв из машины фонарики, они поднялись по шатким ступеням главного входа.
— Темно, как в могиле, — гулко прозвучал в пустоте голос Стоуна.
Деревянные полы недовольно скрипели, вокруг слышались шорохи и что-то похожее на тихий шепот.
— Господи, вот где пригодился бы фэн-шуй, — заметил Берч.
Лучи фонариков выхватывали из темноты неясные предметы — большой шкаф, массивный обеденный стол и другую брошенную в доме мебель, возле которой кружились какие-то мелкие насекомые. В доме была большая кухня, столовая, гостиная и бесчисленные спальни.
— Камин в каждой комнате, — удивился Стоун, когда они разбрелись по дому.
