Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
Севка оглянулся растерянно на Орлова. Тот заметил взгляд и отвернулся.
– Как же так? – спросил Севка.
Сотня солдат, сотня наших, которые героически защищали свою страну от немецко-фашистских захватчиков, бились до последнего патрона в Брестской крепости, там, еще где-то, которые остановят немцев под Москвой, Сталинградом… Идут, как стадо, даже не под конвоем, под командой всего двух затрапезных немцев с пятизарядными винтовками в руках.
Это десять выстрелов. Пусть каждый будет наверняка, пусть десять человек конвоиры убьют… Да и десяти они не убьют, ничего у них не получится, не успеют они даже затворы передернуть. И все… И свобода. Можно идти не на смерть в лагеря, а к своим… или в партизанские отряды…
– Может, нужно что-то сделать? – прошептал Севка.
Он вдруг испытал жгучий стыд за то, как бежал сегодня от мотоцикла, как в панике даже не подумал выхватить оружие, и теперь это воспоминание требовало от него какого-то действия. Решительного и героического.
– Их же всего двое, – прошептал Севка. – Подберемся поближе, ты возьмешь переднего, я – заднего. Я у него просто ружье отберу. Помочь нашим нужно…
– Если бы они хотели, то уже сами бы освободились, – процедил сквозь зубы Орлов. – Сами бы. Ровно за десять секунд. Нет?
– Не знаю… Может, среди них нет офицеров, некому приказать? И если мы сейчас нападем, то…
– Нападем? – со странной интонацией в голосе спросил Орлов. – И бойцы РККА радостно встретят свое освобождение?
– А почему нет? Ведь пара пустяков. И ты выведешь всех к своим. К нашим. – Севка на секунду запнулся, испугавшись, что это он не искренне советует броситься в бой, а только хочет спрятаться в толпе, решил, что если они придут к нашим такой большой группой, то, может быть, никто не станет особенно тщательно проверять младшего политрука Зеленого? «Зеленых», – со злостью поправил себя Севка. И пообещал мысленно, что если они отобьют пленных и дойдут до русских, то он отстанет и будет пробираться дальше один. И будь что будет. – Мы все выйдем!
Орлов взял винтовку.
– Пошли? – Севка подобрался, готовясь к броску вперед.
Солнце уже до половины ушло под землю, тени стали длинными, и если не смотреть внимательно, то вполне можно прозевать приближающихся людей.
Конвойные точно прозевают.
Орлов, не отвечая, передернул затвор винтовки. Гильза вылетела, ударилась о ствол дерева и упала перед Севкой.
– Двое, – прошептал старший лейтенант, целясь из винтовки. – Двое…
Винтовка грохнула необыкновенно громко. Севка, хоть и ожидал выстрела, от неожиданности вздрогнул. Он в армии стрелял только из «АК» – семьдесят четыре, а тот был значительно тише, чем винтовка в руках Орлова.
– Один, – прошептал Орлов, щелкая затвором.
Гильза, отскочив от дерева, упала перед Севкой. Только эта гильза еще дымилась.
Выстрел – силуэт в хвосте колонны пленных дернулся и упал.
Наступила тишина.
Пленные стояли на дороге.
Севка схватил бинокль, торопливо провел им вдоль строя – люди стояли, переглядываясь, но с места не двигались.
Первый конвоир лежал неподвижно, а второй еще дергал ногой, в бинокль было ясно видно, как его сапог чертит полосы в дорожной пыли. Наконец, замер.
А пленные стояли неподвижно.
– Может, им крикнуть? – предложил Севка. – Они не поняли?
– Чего не поняли? – хрипло прорычал Орлов. – Не поняли, что свободны? Что можно идти и выполнять требования присяги? Что нужно бежать в лес и начинать борьбу с фашистскими полчищами? Их нужно брать за ручки и выводить из колонны? Ты на переднюю шеренгу посмотри.
Севка глянул.
Офицеры. Во главе колонны стояли офицеры. Трое или четверо. Один из них, тот, что помоложе, подошел к лежащему конвоиру, присел и пощупал пульс. Оглянулся на второго и что-то сказал. Тот, тучный, высокий, снял фуражку и вытер блеснувшую на заходящем солнце лысину белым платком. Оглянулся на строй и отдал команду.
Люди стали садиться на землю, прямо в пыль.
Севка потрясенно опустил бинокль.
– Все еще хочешь выйти? – Орлов перезарядил винтовку. – Или хочешь, я первую шеренгу перестреляю, тех, что стоят.
Офицеры стояли кучкой, совещались. Было их четверо, и, судя по тому, как трое обращались к лысому, старшим был именно он.
– Они решили посидеть и подождать колонну немецкую. Или велосипедиста какого-нибудь завалящего, чтобы объяснить ему ситуацию и сдаться в плен еще раз. Непонятно?
– Но там же смерть! Их же отправят в лагеря, и оттуда почти никто не вернется. Их же убьют. В газовых камерах или еще как… Из их кожи будут делать перчатки и абажуры. Сжигать, а пеплом удобрять землю… Они что, не понимают?
– Что они должны понимать? Это ты о каких абажурах толкуешь, товарищ младший политрук? Это тебе довели из Центрального Комитета? И ты думаешь, тебе кто-то поверит? Они же немцам сдались, культурным людям. Для этих – все уже позади, нет войны, нет смерти. Немцы же в листовках пишут, что пришли воевать не с народом, а с жидами и коммунистами. «Бей жида-большевика, морда просит кирпича!» – продекламировал Орлов. – А ты хочешь их снова втянуть в бойню? Да они тебя порвут, если увидят. Вот тебя они сомнут и затопчут, даже если ты попытаешься стрелять из своего «нагана»!
– Зачем ты тогда стрелял?
– Ты попросил. А я уже таких видел. И знаю, как они подняли на штыки комбата, который пытался остановить роту. И как порвали в клочья политрука Бориса Самойловича, который их уговаривал не сдавать позиции.
Послышался звук двигателя.
Показался бронетранспортер, забитый солдатами.
Лысый начальник надел фуражку, одернул френч и пошел навстречу бронетранспортеру, размахивая над головой белым носовым платком.
– Трогательное единение. – Орлов сплюнул. – Ты, кстати, имей в виду, сейчас отец-командир обрисует немцам ситуацию и заодно сообщит, что стреляли отсюда, из рощицы. И нам с тобой придется немного побегать. Или умереть на месте. Ты как предпочитаешь, товарищ младший политрук? В плен, как мне понятно из твоего пламенного выступления, ты сдаваться не собираешься.
Лысый остановился, бронетранспортер затормозил, словно немцы в нем присматривались к происходящему. Пленные встали и после команды одного из своих офицеров отошли на край дороги, чтобы не мешать движению техники.
С бронетранспортера что-то крикнули, лысый указал рукой на убитого конвоира и что-то крикнул в ответ. Что-то такое, что, наверное, должно было успокоить немцев.
С бортов бронетранспортера стали спрыгивать солдаты. Их было десятка два, и вооружены они были автоматами, и на касках у них Севка разглядел в бинокль белые молнии.
– Это эсэсовцы, – выдохнул Севка. – Сейчас…
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
