— Одно из двух, — предположила Тасмина. — Или Терри тоже следит за Раззаком, допустим, у него такое же поручение, как у нас. Или.
— Или? — на этот раз подал голос Усмани.
— Случайность. Бывают же совпадения.
Плюнув вслед старику, Терри скорчил презрительную гримасу. Подойдя к краю поля, расстегнул штаны и принялся не спеша мочиться. Тасмина отвела глаза. Застегнувшись, австралиец вернулся в дом.
Наконец донесся шум мотора. Ксан достал видеокамеру и приступил к съемке. Внутри подъехавшего трейлера должна была находиться ракета. Мощная оптика позволяла различить стальные буквы на решетке радиатора — «Бедфорд», военного, выскочившего из машины. Судя по знакам отличия, это был капитан.
— Сейчас и Раззак явится, — пробормотала Тасмина.
Талибский консул приехал и впрямь скоро — в малоприметном «судзуки-потохар». «Телевик» давал нужное увеличение, изображение было крупным и четким. Перебросившись парой слов, дипломат и военный похлопали друг друга по плечам. Затем произошел обмен транспортными средствами. Капитан сел в «судзуки», запустил мотор, и маленький внедорожник зашуршал шинами по разбитой дороге и спустя несколько минут скрылся из виду.
— Пора уходить, — прошептала Тасмина.
Ксан не торопился, хотя с учетом фактора времени оставаться здесь становилось опасно. Однако было важнее все в точности запечатлеть на камеру. Он должен был окончательно убедиться,что передача состоялась, и трейлер ушел к границе. Жизнь научила его тому, что неожиданности нередко случаются в последний момент, вот и в этой ситуации произошло нечто подобное.
Генконсул забрался в кабину, захлопнул дверцу. Вот сейчас он повернет ключ в замке зажигания. Но тяжелая машина стояла на месте. В видоискателе камеры было видно напряженное лицо Раззака. Можно было различить даже пот,выступивший на лбу. Судя по движению рук, афганец снова пытался запустить мотор. Тщетно.
—Что бы там ни было, — взволнованно сказала Тасмина, — нам лучше уйти.
Ее поддержал Усмани. Поправил фуражку, приложив колбу два сомкнутых пальца — расстояние между козырьком и линией бровей должно быть четко выверенным — озабоченно поджал губы. Миссия удалась, остальное их не касается.
Скоро станет совсем светло, улицы Билья Мины заполнят люди, и уехать незамеченными не удастся.
— Интересно, что все это значит. — Ксан не рассчитывал на ответ, просто размышлял вслух. — Допустим, у «бедфорда»отказало зажигание, но при чем тут Макмэн?
Козы успели пробудиться и пощипывали чахлую травку.Голос муллы нараспев призывал к намазу. Начинало припекать. Все громче верещали птицы, жужжали вездесущие насекомые.
Внезапно рассветную тишину разорвал пронзительный вопль. Не могло быть сомнений — кричал ребенок. Отчаянный, призывавший на помощь крик.
Ксан бросился через поле.
— Что ты делаешь! Нельзя!.. — попыталась остановить его Тасмина.
Но Ксан пробивался вперед сквозь маковые стебли. Козы с изумлением уставились на него. Они не отличались упитанностью, и их морды могли выражать любые оттенки чувств, кроме сытости и удовлетворения собственной судьбой. Надежда промелькнула в глазах животных при появлении человека, но быстро угасла: в руках у того не было ни капусты,ни морковки.
Вопль раздался снова.
— Что там?!
Ксан ворвался в дом и увидел жирную спину Терри, который склонился над девочкой-подростком, распростертой на грубом деревянном столе. Раскинутые ноги, тощий живот, который лапала грубая пятерня.
Схватив австралийца за плечи, Ксан оторвал его от ребенка, но Терри отшвырнул нападавшего к стене, ударил в живот. Хватая ртом воздух, Ксан упал на колени. Только сейчас он заметил пожилого пуштуна, безучастно сидевшего в углу.«Неужели, это отец девочки?».
Из груди вырвался хрип:
— Что смотришь, разве это не твоя дочь?»
Пуштун поднял руки ладонями вверх и обратил свой взор вверх, будто сквозь прохудившуюся крышу можно было увидеть Аллаха и услышать приговор своей никчемной жизни.
—Ты. шпион! Шею сверну! — прорычал Терри. Он выхватил из кармана пистолет, палец лег на спусковой крючок.Однако выстрел прозвучать не успел. Ксана спасло чудо, если чудом можно назвать неожиданное появление генконсула Абдул Раззака. Вот уж воистину deus ex machina!
В один миг преодолев расстояние от порога до австралийца, Абдул Раззак сбил его с ног, рубанул по горлу. Вырвав оружие, схватил толстяка за волосы, надавил на глаза, исторгнув из глотки Макмэна крик боли и отчаяния.
—Бадзада сарай! Намард![9] — выругался афганец. — Любишь насиловать детей. Смерть тебе!
Австралиец умоляюще замычал. Но прежде чем раздался выстрел, широкий крестьянский нож чара рассек камиз Раззака, нырнул под ребра и достал сердце. Афганец с бескрайним изумлением смотрел в глаза пуштуна, который надавливал на рукоятку.
— Зачем. — Раззак хотел сказать что-то еще, но на губах у него появились розовые пузыри, потом хлынула кровь. Девочка забилась в истерике, прикрывая наготу изорванным платьем. Отец вытащил нож из тела афганца, отбросил на пол.Исподлобья глянув на Ксана, кивнул в сторону Макмэна:
— Не трогай его. Я сам отдал ему дочь.
В этом месте Ксан закашлялся и сделал паузу. Он устал говорить и почувствовал необходимость «смазать» голосовые связки. Для этого отлично пригодились паштет из гусиной печенки и две рюмки водки. Разумеется, я сидел как на иголках, ожидая завершения истории. Однако Ксан не спешил. Подкрепившись, закурил, а после признался, что устали с удовольствием отправился бы на боковую.
— Но чем все закончилось?
— Мы покинули Билья Мину, вот и все.
— А австралиец?
— Это действительно оказалось совпадением. Тот самый случай. Терри и не подозревал о ракете, просто пакостил по своему обыкновению.
— Его судили?
— Слишком о многом пришлось бы рассказать пакистанскому суду. К тому же Макмэн пользовался дипломатическим иммунитетом. Единственный прок от всей этой истории был в том, что талибы так и не получили «Хатф-1», и отряд Исламской милиции зря прождал на границе.
— Раззак проявил благородство, — фраза прозвучала несколько патетично, но, на мой взгляд, уместно. Подумав, я добавил, чтобы не обидеть Ксана: — Так же, как и ты. Услышал призыв о помощи.
Я все забывал упомянуть, что Ксан не страдал от избытка хороших манер. Может, на дипломатических раутах он и держался в установленных рамках, но в моем обществе расслаблялся. Вот и на этот раз — запустил пальцы в рот и после некоторых усилий вытащил пару волокон говядины, застрявших между зубов. Прополоскал рот водкой, снисходительно посмотрел на меня:
