на кладбище в знатной вукоебине, где никакого кладбищенского сторожа нет и в помине, можно смело разбойничать.
И оба этих предприимчивых человека были до сих пор живы только потому, что в Академии из покойного вынули сердце и положили в банку. Иначе получился бы не призрак-морой, привязанный к собственным бренным останкам, а стрыгой. Который первым делом пошел бы убивать тех, кто обрек его на столь незавидную посмертную участь. Злосчастным гробокопателям крупно повезло. Поэтому теперь Кайлен имел огромное желание до них добраться и сделать так, чтобы они совершенные ими ошибки все-таки уяснили, хотя бы отчасти, без подробностей о том, почему труп, лежащий в гробу лицом вниз, следует немедля закопать обратно, перед этим проткнув ему сердце, а не везти в Кронебург как ценную добычу.
Глава 11
В город они, разумеется, вернулись уже затемно. Мариус к этому времени успел проснуться и выразить свое недовольство тем, что пропустил все интересное, не внемля заверениям Кайлена, что не было ничего особо примечательного в разговорах с румельскими крестьянами и походе на местное сельское кладбище. И у Мариуса все еще есть возможность прогуляться с ним в Академию и поруководить подготовкой бренного тела к завтрашней поездке в последний путь во второй раз.
Профессор Лукач обещал дождаться его возвращения — и дождался, как уговаривались. Однако выглядел настолько растерянным и опечаленным, что Кайлен первым делом с порога спросил:
— Что случилось? — даже не поздоровавшись.
— Они приходили… и ушли, — сконфуженно ответил Лукач. Какие именно «они», можно было даже не уточнять. — Мы их постарались задержать, конечно, но не могли же мы бесконечно…
— Давно?
— С полчаса назад. И привезенное с собой забрали: я им лично сказал, что не возьму. Ни сейчас, ни потом.
— То есть, они еще и не вернутся! — Кайлен всплеснул руками, и Мариус, сидящий у него на шляпе, повторил этот жест, расправив крылья и тонко запищав. Профессор Лукач аж на месте подпрыгнул, наконец-то заметив летучую мышь. — Это Мариус, он ручной, — привычно протараторил Кайлен, а потом вернулся к своему возмущению: — Вы столько с ними, с позволения сказать, сотрудничали — а теперь резко отказались, и ровно в тот момент, когда меня не было в городе и я не мог установить за ними слежку!
— Вы сказали, лучше не испытывать удачу, — мрачно отозвался профессор.
Кайлен вздохнул и устало потер рукой лицо.
— Ладно, ваша правда: моим советам вы следуете исправно. И мне следовало бы это оценить, — признал он, усевшись в кресло. — Может, вы хотя бы узнали у них какие-нибудь сведения, по которым их можно выследить? Или, может, они случайно забыли у вас какую-нибудь вещь?..
— Вещь?.. — не понял Лукач. — Нет, ничего не забыли… — он помотал головой. — Я вам их опишу, подробно, и Франц может…
— У них хоть приметы особые есть? — Профессор снова отрицательно покачал головой. — Ничего нет… ни вещей, ни особых примет… Может, вы с ними хоть в карты играли, как я предлагал?..
— Нет, они пили чай.
— Чай! — оживился Кайлен. — Чашки еще не помыли?
— Понятия не имею, — профессор Лукач воздел руки. — Они в дворницкой сидели…
— Так пойдемте в дворницкую! — потребовал Кайлен, вскочив на ноги. И через несколько минут стал счастливым обладателем дешевой жестяной кружки, которую, по счастью, действительно не успели помыть.
Он старательно завернул кружку в платок и сунул в свой саквояж. Фаркаш, конечно, уже дома и собирается спокойно лечь спать… но к утру, вполне возможно, даже он не сможет учуять след — сколько его там на той кружке?.. Тем более что они не пешком пришли и не пешком ушли: не получится от Академии по следу пойти, придется их вынюхивать в городе. Но Шандор сам требовал ему мародеров предоставить — ну вот пусть теперь старается.
Указания по подготовке тела к завтрашнему утру Кайлен отдавал на ходу: вернуть сердце на исходное его место, восстановить целостность тела… Да, разумеется, разрезы никуда не денутся, это и не нужно. Но сердце должно быть в грудной клетке, а разрезы зашиты, это обязательно, выполнить эти инструкции нужно даже точнее, чем предыдущие. Да, разумеется, можно поручить это Францу, если не обходимо, главное — чтобы все было сделано как нужно.
Получив напоследок от профессора Лукача описания обоих похитителей тел — надо отдать ему должное, довольно подробные — Кайлен распрощался с ним у ворот Академии и, запрыгнув в самоходку, устремился к дому Фаркаша, тревожить его вечерний покой.
Глава 12
— Мы их так до утра искать будем, Неманич, — проворчал Шандор, когда они оказались на очередном перекрестке узких, грязных и мрачноватых улиц бедного окраинного квартала. — И не найдем.
И он вполне мог оказаться прав, следовало это признать. А таскаться по улицам было занятием отменно скучным. Даже подраться не получилось: мелкие бандиты, решившие обобрать состоятельного господина в лице Кайлена, оказались ребятами пугливыми, и продемонстрированной капитаном Фаркашем полицейской бляхи им хватило, чтобы в считанные секунды раствориться во тьме.
— Может, они и вовсе поехали в озере труп топить, раз не удалось его продать, — продолжил рисовать безрадостные версии Шандор.
— Или в Быстре, — немедля поддержал его не слишком склонный к оптимизму Мариус.
Этот вариант, пожалуй, была хуже не придумаешь: нет трупа — нечего им и предъявить, не приплетая Академию. А за новым они еще неизвестно когда отправятся и отправятся ли, раз им профессор дал от ворот поворот… Хотя не мог же он быть их единственным клиентом?..
— Шандор, мы не там ищем, — твердо заявил Кайлен. — И я мог бы, еботе, раньше сообразить… А сейчас, может статься, уже поздно.
— Да говорите уже прямо, Неманич!
— Они не поехали домой. И в реке или озере тело топить не поехали. Они поехали продавать его другому клиенту.
Фаркаш выругался сквозь зубы на неповторимой смеси румельского с онгурским.
— Опять в вашей самоходке треклятой ездить! — сделал он неизбежный вывод. Потому что у них еще был шанс успеть. До того, как мародеры сбудут тело с концами.
— Попробуем вернуться к Академии, — предложил Кайлен без особого воодушевления.
Это было самое вероятное место для поисков покупателя: большинство «людей науки» селились поближе к сердцу городской науки, буквально на нескольких соседних улицах. Но если из самой Академии искомые преступники отбыли добрых сорок минут назад, то могли уже успеть три раза кому-нибудь свой нелегальный товар сбыть.
— Да их уже оттуда наверняка и след простыл, — поддержал его мысленные сомнения Фаркаш.
— Тогда почему их тут нет?..
— Потому что они не на
