Книга Капля красивого яда - Келси Клейтон

Господи, Лей. Если это так, то ты портишь этот чертов момент.

Но это ничуть не портит его. Он не пугается при мысли о таких обязательствах и не смотрит на меня как на сумасшедшую. Он просто улыбается и качает головой.

— Нет, — говорит он с легким смешком. — Я уверен, что в конце концов это произойдет, но ты однажды сказала мне, что я не имею права пропускать шаги. Так что, Лейкин... — Он делает паузу, чтобы свести меня с ума. — Ты станешь официально моей? Моей открыто-держащейся-за-руку-независимо-от-того-кто-может-увидеть, девушкой?

В моем сердце столько счастья, столько чистой радости, что я сияю, кивая ему. — Да.

Он улыбается так же ярко, обхватывает меня руками и поднимает на руки. Наши губы встречаются, он кружит нас, и мы оба улыбаемся в поцелуе. Он сказал, что хочет сделать этот момент незабываемым, но я думаю, что он мог бы спросить меня об этом где угодно, и я бы запомнила это навсегда.

Кто может забыть момент, когда сбылись все его мечты?

Одна наша общая черта - мы очень конкурентоспособны. Честно говоря, именно поэтому я больше не участвую в соревнованиях по фигурному катанию. Я была слишком строга к себе, и это стало сказываться на моем психическом здоровье. Но эта часть меня все еще существует, так же, как и часть Хейса. Поэтому, конечно, когда зашла речь о том, что я победила его в гонке, он потребовал реванша.

Мы отодвигаем стол и стулья с дороги и занимаем свои места у линии ворот. Я знаю, что он намерен победить меня, и после всего, что он сделал для меня сегодня, я должна позволить ему это сделать, но что в этом интересного?

— Готова? — спрашивает он, и я киваю.

Он считает до трех, и мы оба стартуем. До середины пути мы шли вровень, но, немного поднатужившись, я вырвалась вперед. И, будучи иногда такой выпендрежницей, я поворачиваюсь и подмигиваю ему, пересекая линию ворот спиной вперед.

— Как, черт возьми? — спрашивает он в недоумении.

Я катаюсь вокруг него на коньках. — Просто признай это, детка. У фигуристов это получается лучше.

Он игриво насмехается. — Только потому, что тебе не нужно так сильно концентрироваться. Мы должны беспокоиться о своей скорости и равновесии, управляя маленьким блоком резины с помощью деревянной палки. Да еще приходится отбиваться от взрослых мужчин.

Бросив на него взгляд, я скольжу прочь от него, чувствуя на себе его взгляд. Я набираю скорость как раз перед тем, как выполнить трюк, над которым я так долго работала. Тот, который я еще никому не показывала.

Чертов тройной аксель.

Все как будто происходит в замедленной съемке, я кручусь в воздухе, и облегчение проникает в меня, когда я приземляюсь. У Хейса отпадает челюсть, и он выглядит еще более гордым, чем я, когда у меня наконец-то получилось.

— Когда, черт возьми, ты научилась этому?

Я пожимаю плечами. — Не только тебе нужно было отвлечься после нашего расставания.

И тут он проговорился. — Чушь. Я бы заметил это, когда...

Его рот захлопывается, когда он понимает, в чем собирался признаться, поэтому я самодовольно заканчиваю за него.

— Когда ты наблюдал за мной из офиса? Да, тогда я старалась не работать над этим. Мне не нужно было, чтобы ты видел, как я падаю на задницу.

Он выдохнул. — Ты знала, что я был там?

У меня вырывается небольшой смешок. — Вопреки твоему мнению, ты не очень-то умеешь быть незаметным. Зато ты хорош в хоккее... по большей части.

— Черт. — Он схватился за сердце, как будто в него выстрелили. — Ты была моей девушкой всего двадцать минут, а уже оскорбляешь меня.

Я подбегаю к нему ближе и обхватываю его за шею, быстро целуя. — Не волнуйся. Ты привыкнешь к этому.

— Ладно, Рочестер, — говорит он, используя прозвище, которое я давно не слышала. — Давай сделаем это интересным. У тебя будет три попытки забить в ворота. Если я заблокирую их все, я снова трахну твой рот.

Боже, это было так чертовски сексуально, когда он делал это, что вряд ли это похоже на наказание. — А если я забью?

Он ухмыляется так, что с меня сразу бы слетели трусики, если бы они могли. — Ты сможешь сидеть на моем лице столько, сколько захочешь.

Вот это да. Этого мы еще не делали, к сожалению, но, судя по тому, что я чувствую, когда он меня ест, я уверена, что это будет невероятно. И неограниченное количество его рта на моей киске - более чем достаточный стимул.

Тем не менее, я не хочу показаться слишком нетерпеливой.

— Ты не вратарь, — замечаю я.

Судя по его взгляду, он, как минимум, надеется на мою победу, и я вздрагиваю от этой мысли. — Тем больше у тебя шансов сделать это.

Я стою посреди льда, крепко держа клюшку в руках, пока он блокирует ворота. Я думаю, не сказать ли ему, что я играла против Кэма, когда мы были моложе. Но если он меня недооценивает, то в этом нет ничьей вины, кроме его собственной.

Он не сводит с меня взгляда, пока я веду шайбу и несусь к нему. Я пытаюсь использовать отсутствие щитков в своих интересах, но когда я бросаю, он блокирует шайбу своим коньком.

Первый бросок не удался.

Второй бросок ненамного лучше, на этот раз он блокирует шайбу клюшкой.

— Последний шанс, Бланшар, — насмехается он.

Я взвешиваю возможные варианты развития событий. Если он победит, я знаю, что не буду возражать против того, чтобы он снова трахнул мой рот. Я никогда не могла себе такого представить, но задыхаться от его члена и видеть, какие эмоции это у него вызывает, было просто невероятно. Но он всегда будет вспоминать, как я не смогла забить ему гол.

Однако если я выиграю, то получу его рот на своей киске столько, сколько захочу. А возможность стереть самодовольную ухмылку с его лица - это дополнительный бонус.

Прости, детка.

Я отхожу чуть подальше, затем позволяю себе набрать скорость и хватаю шайбу на ходу. Хейс нахмуривает брови,