Что вам стоит поручить им изготовление образца плазмоида, а самой заняться доведением до ума портала?
— Вот, по тебе не скажешь, что ты такой торопыжка! — сморщила она свой крючковатый нос. — Тебе что важнее: картинку в иномир показать или осуществить проход экспедиции?
— Конечно, проход! Я уже начал в уме прикидывать состав и количество разведывательной группы. Но для начала, ты, хоть картинку покажи, ради стимула.
— Картинку я тебе смогу показать и на следующей неделе. В этом нет никакой сложности. А вот, что делать дальше — большой вопрос.
— Как это?! — не скрыл удивления Афанасьев.
— Вот так! — жестко парировала старуха Верховного. — Портал находится в нестабильном состоянии. Его края все время пульсируют. При малейшем снижении энергетической накачки он начинает, хоть и медленно, но схлопываться. К тому же очень много расходуется электроэнергии на поддержание портала сечением всего лишь в полтора квадратных метра. А ведь его придется расширять, чтобы можно было просунуть через него габаритную технику, без которой не обойтись. И я даже боюсь предположить, какой океан энергопотока потребуется для его увеличения. Как бы, не в геометрической прогрессии. А это, значит, понадобится целый ядерный реактор в центре столицы. Случись, какой-нибудь сбой в электропитании и никто не сможет гарантировать, что Первая Иновременная Экспедиция застрянет в каком-нибудь третьем веке от Рождества Христова. И еще не факт, что мы при повторном включении сможем попасть именно в то время. Даже расхождение в доли секунды может закинуть спасателей на несколько лет вперед или назад по объективной временной шкале. Мы этого еще не знаем. И процессами этими управлять не можем. Да, мы, вообще, почти что ничего не знаем о портале. Не знаем, ни как он образуется, ни как существует, ни как может воздействовать на организм живых существ, шастающих туда и обратно. Может живые клетки мутируют после прохода? Мы же этого не знаем. А если прохождение было неоднократным, то кто нам гарантирует, что те, кто проходят сквозь время — всё ещё люди? Так что, прежде чем готовить экспедицию надо провести еще кучу экспериментов, которые могут занять месяцы, а то и годы, — сказала она и будто ушатом холодной воды ополоснула Афанасьева, пребывавшего в состоянии полной растерянности.
— Нет у нас в запасе такого количества времени, — уныло констатировал Валерий Васильевич.
— Я знаю, — поджала она губы. — Но и на экспансию в чужой мир у нас пока нет сил. Ни физических, ни материальных. А рисковать, хоть и плохонькой действительностью в угоду призрачной мечте, это непозволительная роскошь, которую ни я, ни тем более ты позволить себе не можем.
— Вот, значит, как? — еще больше погрустнел Валерий Васильевич. — А я уже у внука перетаскал всю фантастическую литературу про «попаданцев».
— Не горюй, Василич, — тронула она его за плечо, — не пропадет втуне твоя литература. Нужно всего-то немножко обождать, поэкспериментировать. Ты, думаешь, я не хочу попасть туда и ощутить запах трав, по которым еще не ступала конница Аттилы?
— Погоди, Игнатьевна, — вмешался неожиданно в разговор, доселе молчавший с открытым ртом Вострецов. — Ты сейчас обмолвилась о том, что края портала вибрируют и при малейшем снижении поступающей энергии он начинает схлопываться, я правильно тебя понял?
— Ну, да, так и есть. И это, на сегодняшний момент, наша главная головная боль, — констатировала Николаева.
— Что-то это мне напоминает…, — потер в задумчивости лоб академик, в то время, как Афанасьев жадно впился глазами в его лицо, в ожидании радостной сенсации.
— Что?! — отставила Николаева блюдце и тоже с надеждой уставилась на Вострецова.
— Была у нас в свое время похожая закавыка, еще, когда мы испытывали наш первый образец ускорителя, — медленно начал Игорь Николаевич вспоминать былые времена. — При подаче напряжения с реактора, разгонявшего протоны через вакуумную трубку, стенки «воронки» ужасно вибрировали, оттого значительная часть протонов ударялась о её закраины, теряли первоначальную скорость и вместо направленного пучка хаотично сталкивались друг с другом. КПД, в результате этого, падал едва ли не на 50 %.
— И что вы предприняли?! — зрачки глаз у Николаевой расширились, как у кошки, готовящейся к прыжку.
— Мы тогда с Лёшей посидели, покумекали и решили. А что если внутри воронки соорудить дополнительное электромагнитное поле в виде тороидального кольца и тоже пустить по нему протоны, незадействованные в основной реакции, а значит, не сбивающиеся в кучу. Они создадут гравитационное поле, которое удержит протоны от соприкосновения со стенками «воронки», их выход будет линейным и потерь не станет. Вследствие того, что, протоны обладают массой, почти в две тысячи раз большей, чем электроны то при своей скорости, в условиях отсутствия естественных препятствий, они могут сохранять её на протяжении значительного периода времени в виде постоянного потока, скорость которого можно легко регулировать при сравнительно малых затратах энергии. Это, конечно, не пресловутый «вечный двигатель», но где-то рядом с ним. Этакая самоподдерживающаяся система. И даже при сбоях в электропитании она еще продолжительное время будет функционировать, как говорится, сама по себе. Ну а за это время можно миллион раз переключить установку на резервное питание. Все, что я сказал, касается нашей установки. Но чем черт не шутит?! Может быть, это пригодится и для поддержания портала в стабильном режиме, если электромагнитное поле разместить по его окружности?
Едва Вострецов окончил излагать свои соображения, как шустрая Николаева вскочила со своего места и коршуном налетела на слегка прибалдевшего теоретика:
— Игорюша, ты гений! — сорвалась она на крик, кидаясь ему в объятия. — А я-то старая кошелка никак до такого додуматься не смогла! Это же так элементарно! Гений, ты наш! — прижала она его голову к своей впалой груди.
— Вообще-то гений, это я, — тихо прошелестел со своего места Афанасьев. — Это мне пришла в голову мысль посвятить в государственную тайну нашего академика.
— И ты тоже гений, Василич! — кинулась было обниматься к нему Николаева, но тот отчаянно замахал руками ей навстречу.
— Только порошу без этого! Я — человек, без пяти минут женатый. Мне с чужими тетеньками обниматься невеста не велит!
Все дружно в голос захохотали, по достоинству оценив шутку диктатора.
II.
04.10.2020 г., Астраханская область, где-то в 25-ти км. восточнее от г. Знаменска
С утра накрапывал мелкий дождик, что в здешних условиях было редкостью даже в осенние месяцы. Все участники эксперимента, а также приглашенные лица из числа имеющих специальный допуск, сочли этот факт, как знамение удачи. Всех, особенно «москвичей» из свиты диктатора охватило волнение и предчувствие какого-то неимоверного чуда, которое вот-вот должно было состояться. Подавляющее большинство военных экспертов впервые должны были присутствовать при испытаниях столь экзотического оружия «направленной
