от их яда противоядия не существует! И тебя спасти сможет только человек с твоими способностями!
Айлин старалась унять бешеное биение сердца, но с места не трогалась. Мален пребывал в бешенстве, в который раз за сегодня. Здравый смысл подсказывал не провоцировать мужчину. Девушка даже не подозревала, насколько правильные выводы сделала. Король не сразу взял тьму под контроль. Убить Айлин ненароком Мален не хотел. Удивительным образом, несмотря на свою беспечность, она начинала ему нравиться. Тем, что не скулила на привалах от усталости, не ждала помощи? Сама разжигала огонь, и даже топливо находила, не догадываясь, что находится под присмотром. Мален опасался выпускать её из поля зрения. Совершенно незаметно из развлечения похищенная федерантка начала превращаться в обузу. Спасая жизнь невнимательной восторженной горожанке, владыке всё чаще приходилось обращаться к тёмной стороне личности.
Как скоро за использованные способности придётся платить, мужчина не знал, только надеялся дотянуть до замка.
— Прости, я не хотела тебя раздражать, — выдохнула Айлин. Иногда ей казалось, что умереть от яда не так страшно, как столкнуться с силой, таящейся в похитителе. Сейчас она неосознанно вжала голову в плечи.
— Не делай вид, что такое не повторится. Не поверю. Идём, нужно добраться до утёса засветло. И смотри под ноги внимательнее. Я не могу контролировать всё вокруг.
Это было ложью, мужчина обнаружил, что держать под контролем он может всё. Лишь бы безрассудная попутчица не попала в настоящую беду. Да, это вызывало неудобство в виде небольшой головной боли и алчного голода тьмы, но и наполняло ощущением собственного могущества. Однако целительнице об этом знать не нужно. На утёсе Мален покажет правду, скрытую от простых людей.
К вечеру они добрались до покрытого редким лесом утёса. К радости Лин получилось ни разу не нарваться на неприятности. Девушка не догадывалась, что произошло это благодаря неустанному вниманию Малена. Она даже не понимала, почему иной раз от какого-то интересного куста её отвлекали совершенно глупыми просьбами. В последний раз мужчина потребовал проверить, что за гадость залезла под кожу на ладони. Разумеется, руки были относительно чисты, лишь мозоли, что выдававшие привычку к физическому труду.
Мален быстро развёл огонь, достал из походной сумки фляжку с водой — её запасы удалось пополнить два дня назад, теперь путешественники растягивали драгоценную влагу — и остатки сухого пайка. Айлин задумывалась над вопросом питания в будущем, но не рисковала спрашивать.
— Почему ты называешь это место утёсом? Я думала, они бывают только возле крупных водоёмов, — стоило определённых усилий, чтобы говорить непринуждённо. Айлин смогла, укладываясь спать неподалёку от догорающего костра.
— Примерно триста лет назад внизу было прекрасное озеро. Воды давно нет, но мне нравится называть это место утёсом. Может, в память о былом, — отозвался Мален, закрывая глаза. Сюда даже случайно не забредали хищные твари диких земель, наконец, появилась возможность отдохнуть. Утром останется спуститься к подножию, и тогда Лин придётся пересмотреть свою уверенность в знаниях, преподаваемых в школах Федерации.
— Спи, Лин, завтра твоя жизнь изменится, — в обещании звучала скрытая угроза, но Айлин не стала огрызаться. Ни к чему дразнить зверя, коль он усмирил гнев.
— Доброй ночи, Мален, — девушка свернулась клубочком, подтянув колени к подбородку. Так она почти не чувствовала себя потерянной и несчастной, одинокой, испуганной жертвой. И так человек, что временами пугал её до дрожи, не вызывал противоречивых желаний понять, выяснить, отчего он то добрый и заботливый, то злой настолько, что может убивать взглядом, в буквальном смысле.
Безграничное синее небо уходило далеко за горизонт и сливалось там с землёй. Айлин стояла на краю утёса и смотрела вниз. По серой водной глади катились волны, некоторые из них были с большими пенными шапками. Эти шапки оставались у линии прибоя и постепенно таяли, а Лин не могла отвести взгляда, так прекрасно было это бесконечное движение. Раньше про большую воду девушка читала в пособиях для школьников. Даже её родители не застали наземных водоёмов, но верили, что когда-то их было не меньше нескольких сотен. Озеро внизу оказалось прекраснее школьных рассказов. Оно дышало могучей сине-серой грудью, в его глубинах билось сердце из косяков рыб. Мощь и покой сочетались в отдалённом плеске. А затем произошёл взрыв. Айлин не понимала, откуда знает, что именно произошло, раньше подобного девушке видеть не доводилось. В глубине её существа поднялся немой протест, захотелось кричать, но Айлин не произнесла ни звука. Озеро вздыбилось, выплеснулось из берегов, ударилось об утёс… и вспыхнуло.
«Это неправильно! Неправильно! Вода не может гореть!» — плакала целительница, рассматривая огромный котлован с уродливым оплавленным дном. Оранжевое пламя, жар которого опалил замершую наверху Айлин, доказывало обратное.
«Они уничтожили всю воду на планете одним ударом! Нам не удалось сохранить ничего из мировых запасов!» — Лин знала незримого собеседника. Откуда?
«Елена, нужно уходить, здесь мы бессильны», — Айлин обернулась и с удивлением обнаружила себя в палате. Перед ней стоял молодой целитель, одетый в зелёные штаны и рубашку из тонкого полотна. Лин раньше не задумывалась, из какого растения получали нити для этого материала, предохранявшего летом от жары, а зимой от холода.
Взглянув в сторону, девушка обнаружила кровать, с неподвижно лежащей обезображенной женщиной.
«Что с ней произошло?» — вокруг теснились бесконечные ряды коек. На каждой стонал травмированный человек.
«Война, доктор», — медик, что так странно называл её, зажимал грязной рукой кровоточащую рану на шее, и Айлин знала — он не жилец, исцеление невозможно. Чуда не произойдёт.
«Какая война? Безумие!», — Лин уже плакала навзрыд, пытаясь удержать этого молодого целителя здесь, среди живых, но пульс гас под её окровавленными пальцами. Айлин осмотрелась — она стояла в фантастическом помещении: вокруг всё блестело сталью и стеклом, а на прозрачных панелях плыли различные символы. Что было действительно странным — Айлин понимала, значение красных и зелёных кривых, знала, почему меняются цифры на мониторах. Да, эти стеклянные панели назывались мониторами, и они служили для наблюдения за жизненными показателями разведчиков, отправившихся к разлому на западе от места крушения. Оттуда исходили сильные магнитные колебания.
«Сейчас, Джек, сейчас я всё исправлю» — шептала целительница, нажимая кнопки на пластиковой клавиатуре. Красные цифры стали зелёными. Она сумела повысить уровень кислорода в его крови, и Джеку стало лучше. Но как её брат может быть в разведке, если лежит в капсуле? И умирает из-за повреждений системы жизнеобеспечения при крушении.
«Необходимо срочно восстановить питание, пока органы не отказали» — зачем она говорит сама с собой? Потому что это успокаивает, помогает не сойти с ума от страха за
