женский.
— Я разговаривал с врачом, операция прошла успешно. Внутри ничего не повредила. Только кости сломаны. Хорошо, что деревья и сугроб смягчил падение, — горечь и сожаление звучали в его тоне, — Мы не думали, что они её схватят.
— Вы похоже вообще ничего не думали, — возмущённо пролетели слова над Алисой, — Маленькую девочку в логово бандитов отправили.
— Ирина, всё будет хорошо, — пролетело виновато с другой стороны.
— Вы всех поймали? А детей нашли? — устало спросил женский голос.
— Да. И всё это благодаря Алисе. Девочки в порядке. Только накачены снотворным. Они тут в больнице. Бандитов допрашивают, — произнёс ставшим горделивым мужской голос и перенёсся на ту же сторону откуда звучал женский, — Ирина, всё будет хорошо. Она девочка крепкая, быстро пойдёт на поправку.
Женский голос тяжело вздохнул:
— Я хотела её на каникулах куда-нибудь свозить. Раньше мне её мать не давала. Заставляла на каникулах работать. Хотела порадовать мою малышку, а тут такое, — слёзы проскальзывали в каждом слове, казалось и слова слезами падают на её кровать.
— Ничего, мы на летних каникулах поедем, — уверенность сквозила в мужском голосе.
— Мы? — удивление зазвенело в женском.
— Да. Я вас на Байкал повезу. Поедем на машине. У меня друг на самом берегу живёт. Увидите какое это красивое место. Это море. Большое и прозрачное. Будем омуль ловить. Плавать. Увидите удивительных птиц. Бакланов и больших белых чаек.
Мужской голос перебиваемый женским удалялся и заглушался шумом набегающих на берег волн и криком чаек. Она смотрела сверху на прозрачную воду. Нет это не вода, такой прозрачной воды не бывает. Это воздух, который рябит от порывов ветра. И она в этом потоке воздуха. Летит и не падает. Два больших, сильных, белых крыла удерживают её, и она может свободно парить над прозрачной рябью бесконечного воздуха.
