намеревались вернуться на Терек или уйти в Персию.
Вскоре атаман Фёдор Бодырин собрал круг, на котором собрались 300 казаков, и предложил идти в поход на Волгу. Это предложение казалось более заманчивым, чем задуманный каспийский поход. И «стали де те казаки триста человек, опроче всего войска, тайно приговаривати, чтоб итить на Волгу, громить судов торговых». Т. е. целью похода являлся грабёж купеческих караванов. Но на Волге стояли многочисленные крепости с судовыми ратями. Ввязываться в войну с ними казаки опасались. Поэтому они решили объявить, что среди них находится «царевич Пётр», который намерен идти в Москву на службу к дяде, «царю Дмитрию».
Донские, запорожские и волжские казаки помогли царевичу Димитрию занять Москву. Они были не прочь остаться в столице, где им платили немалые деньги за службу и несение караулов в Кремле. Но, по настоянию московских бояр, казаков выпроводили из столицы и отправили в их станицы на Дон, в Запорожскую Сечь. Ветераны московского похода Димитрия не хотели мириться с таким положением. Многие стремились уподобиться атаману Кореле, ставшему царским придворным. В Терском войске роптали: «Государь, де, нас хотел пожаловати, да лихие, де, бояре… да не дадут жалованья». Казаки понимали, что бояре не потерпят их возвращения «за жалованьем» в Москву. Воеводы же приволжских крепостей не позволят им грабить торговые суда на Волге. Наличие царского родственника в войске спасало дело.
Потому казаки всё ж решились выдвинуть из своей среды самозванца, чтобы оправдать затеянный разбой. Кандидатами в царевичи стали сын астраханского стрельца Митька да Илейка Коровин. Оба служили у казаков в «молодых товарищах», исполняли всякую черную работу в казацких куренях. Из двух претендентов только Илейка бывал в Москве. Это и решило дело в его пользу. Да и что было терять Илейке? Он и на Тереке, и на Волге – бывший боярский холоп, «гулящий человек», а ныне вольный казак. В ту эпоху – удел простого казака.
Затею атамана Фёдора Бодырина поддержал атаман Гаврила Пан. Их отряды соединились на реке Быстрой. Время было смутное, и Терский воевода Петр Головин не посмел силой подавить зревший мятеж. Воевода послал «царевичу» приглашение прибыть в Терский городок, но казаки «отклонили такую честь». Тогда Головин смиренно просил казаков не покидать Терек, а оставить хотя бы половину бойцов «для приходу воинских людей (крымских татар или персов)». Но казаки не послушали воеводу и ушли войском к Астрахани. Астраханский воевода Иван Хворостинин отказался «для грабежу» пустить в город «царевича» и не дал повстанцам поживиться в городе. Но он не решился предпринять против них военные действия, тем более что многие астраханские казаки присоединились к Терскому войску.
Казаки без боя заняли четыре небольших городка на Волге. Если бы они при этом казнили воевод, Разряд непременно сообщил имена погибших. Однако, дело обошлось без кровопролития. Силы повстанческого Терского войска удвоились за счёт примкнувших к ним добровольцев и беглых холопов и достигли 4 тысяч человек. Казаки повсеместно заявляли, что везут в Москву «племянника Дмитрия». Это позволило им пройти до Царицына и Самары. От Казани навстречу терцам двигалась судовая рать боярина Федора Шереметева. У воеводы было достаточно сил, чтобы заставить мятежных казаков повернуть вспять.
Но в начале апреля на пути к Самаре до «Петра» и терцев дошло известие, что к ним идут царские послы – Григорий Отрепьев, Юрий Беззубцев и дьяк Третьяк Юрлов-Плещеев с грамотой от царя Димитрия. Казаки неожиданно для себя получили приказ «итти к Москве наспех». Фёдор Бодырин, Гаврила Пан и «царевич» быстро смекнули, что наличие царских послов в Терском войске изменит ситуацию. Государь, очевидно, готов был признать «Петра» своим племянником, чтобы использовать его войско для расправы с заговорщиками. Но заговорщики явно опередили…
Что случилось с посольством на пути к Самаре – где-то в середине апреля в верховьях реки Медведицы осталось тайной. Ясно одно – раненый Третьяк Юрлов с несколькими своими соратниками настиг терских казаков под Самарой. Он сохранил царскую грамоту, огласил и отдал её терским казакам. Ещё в первой половине 1606 года отношения между самозванцем Петром и молодым царём Димитрием оставались не до конца определёнными. Однако, его войско двигалось вверх по Волге и явно направлялось к Москве – на помощь Димитрию. Тут Юрлов помог терцам благополучно разойтись с судовой ратью Шереметева в районе Казани и добраться до Свияжска, так как к маю терцы продвинулись западнее Свияжска и были на пути к Васильсурску. Т. е. «царевич Пётр» и Бодырин уже прошли с войском две трети пути от Астрахани до Москвы. Видимо, немалую роль в этом походе играл Третьяк Юрлов. Однако за Свияжском атаманы узнали о гибели царя Димитрия. Терское войско оказалось в западне. Впереди была Москва, где взяли власть заговорщики, позади – воевода Шереметев. Узнав о перевороте 17 мая в Москве, «царевич» повернул войско назад. Тогда казаки решили вновь воспользоваться услугами Юрлова-Плещеева. Как свидетельствует «Карамзинский Хронограф», казаки «поворотилися с тем вором с Петрушкою на низ (в низовья Волги), и, проехав Свияжской (крепостью), под горами стали». Юрлов явился в Казань и уверил тамошних воевод, что Терское войско готово выдать им самозванца «Петрушку» и принести присягу царю Василию. Усыпив бдительность казанских воевод, казаки ночью быстро прошли на стругах мимо Казани и ушли к Самаре. Теперь им представилась возможность приступить к захвату добычи и разбою. Полилась кровь. Казаки стали «побивать насмерть» встречных служилых людей и купцов. Спустившись до устья Камышенки, они преодолели Переволоку, и укрылись в донских станицах. Там «Пётр» провел несколько месяцев.
Неспокойно было на Тихом Дону. Но царь Василий искал способ «замирить» вольницу. По его приказу сын боярский Молвянинов 13 июля 1606 года повез на Дон 1000 рублей денежного жалованья, 1000 фунтов пороха и 1000 фунтов свинца. Меры Шуйского достигли определённой цели. Часть донских казаков осталась в своих зимовьях, и не участвовала в походе на Москву.
Было явно и то, что «Пётр» и терские атаманы не знали, кому верить и не принимали всерьёз известия о том, что царь Димитрий жив. Потому на Дону в течение полугода «царевич» отказывался присоединиться к отрядам донских казаков, которые один за другим оправлялись с Дона в Путивль. Именно тогда Юрий Беззубцев привёл к Болотникову с Дона около тысячи казаков и бывших боевых холопов. Неотступно при Беззубцеве был и Третьяк Юрлов, вероятно уполномоченный «царевичем Петром» и терскими атаманами разведать обстановку на Северщине. Некоторое время «Пётр» с терскими казаками держался в Монастырёвском городке под Азовом, а затем на стругах пошёл на Северский Донец. Скорее всего, он и терские атаманы получили
