узоры, которые передавали ее настроение. Елена припомнила, что гипноз как метод воздействия на психику человека, потерявшего память, давно используется спецслужбами развитых стран. Использовали его и в Москве, но в ее практике такого еще не было.
Она решила рискнуть.
— А если я попрошу вас провести сеанс гипноза здесь, в моем присутствии?
Красин огляделся.
— Думаю, в вашем кабинете это вполне возможно.
— Когда?
— Елена Павловна, я человек занятой, вы тоже. Раз уж я приехал, зачем откладывать?
10
Мощную фигуру напарника Марат Валеев заметил за квартал от перекрестка. Капитан притормозил, и Иван Майоров втиснулся на переднее сиденье.
— Встретил поезд, Ваня? — поинтересовался капитан.
— Проводница опознала Дмитрия Мальцева по фотографии. Во время убийства он пьянствовал в поезде.
— А на обратном пути продолжил. Дряблый результат возлияний я доставил Петелиной.
— И зачем он только деньги на билеты тратил? — вздохнул Ваня, вспомнив о своем скромном жалованье. Он заметил, что капитан направляет машину вовсе не в отдел. — Куда теперь?
— Все туда же. Дворника вчера мы так и не нашли.
— Ох, и въедливая же эта Петля! Другие «следаки» даже на место происшествия не выезжают, по бумажкам работают.
— Для тебя, Ваня, она Елена Павловна. Усек?
Честно говоря, Марат был бы не прочь, чтобы отличница Ленка Грачева так и осталась Грачевой, а не выскочила замуж за Серегу Петелина, с которым он дрался в школе.
— Да я что? В Следственном комитете ее знаешь, как костерят? Затягивает сроки, назначает лишние экспертизы, гоняет оперов…
— Да, гоняет, но по делу. Мы для того сейчас и едем, чтобы процесс ускорить. За прошлый квартал премию получил?
— Было дело.
— Вот! А кому нужно сказать за это спасибо? Петелиной!
— Я даже не понял, откуда у нас столько баллов набралось.
— У следователя отчетность идет по уголовным делам, переданным в суд, а у нас — по эпизодам. Эпизоды — это отдельные преступления в рамках одного дела. На кого их следователь запишет, тому и будет счастье. Помнишь, мы брали бригаду, которая бензин с нефтеперерабатывающего воровала?
— Да, мы поехали за ними и повязали на сбыте.
— Общая сумма ущерба — около пяти лимонов. Разбиваем на сто эпизодов по пятьдесят тысяч — вот тебе и баллы в отчетность.
— Да ну!
— Со следователем надо дружить, Ваня.
— Ну, я не против. Только далось ей это пальто! Дело же очевидное. Взяли на месте, Головастик улики нарыл. Нажми на эту Мальцеву, она и расколется! Зачем только время тратим?
— Не могу я отказать красивой женщине, Ваня, не могу!
В том, что касается женской красоты, Майоров готов был привести другой пример — ярче, моложе, с приятными выпуклостями в нужных местах. Он нарочно записал адрес проводницы Семеновой. Теперь будет повод зайти в паспортный стол и поинтересоваться у Гали Нестеровой, там ли на самом деле проживает гражданка с синяком. А с собой он возьмет шоколадку. Или розу? Цветок, конечно, лучше, но как-то неловко. Если мужчина дарит женщине цветы, это же равносильно признанию в любви! Вот если бы у Гали был день рождения… Как узнать, когда она родилась?
Валеев будто прочитал мысли своего молодого напарника.
— Я вспомнил, Ваня, что сказал вчера Галке из паспортного.
— Что? — Майоров всем корпусом развернулся к капитану.
— Сейчас или никогда.
— Говори, чего тянуть!
— Я уже сказал.
— Не понял.
— Это самое и сказал: «Сейчас или никогда!»
Ваня округлил глаза и приоткрыл рот. Прошло не меньше минуты, прежде чем он выдохнул:
— Почему?
— Первое, что в голову взбрело, то и ляпнул.
— И что это значит?
— Сейчас — значит сейчас! А никогда… — Капитан неопределенно помахал ладонью в воздухе. — Мы поймаем преступника сейчас или никогда!
— Ты уверен, что Галя именно так все и поняла?
— Мы же на место преступления ехали.
— Но Галя об этом не знала!
— Да, неувязочка… Вообще, каждый думает в меру своей испорченности.
Ваня вспомнил пылкий взгляд Гали Нестеровой, предназначенный капитану, и взгрустнул.
— Мне кажется, она подумала совсем о другом.
Валеев свернул в уже знакомый двор и сразу увидел дворника.
— На ловца и зверь бежит! Давай, Ваня, попрактикуйся в таджикском.
— Я?
— Чего застыл? Вылезай! Вдвоем мы его испугаем, а ты у нас дипломат.
Валеев с удовольствием выкурил сигарету, наблюдая за тщетными попытками стадесятикилограммового «дипломата» объяснить худенькому съежившемуся дворнику, что от него хотят.
Настало время вмешаться старшему по званию.
— Слушай сюда, брат. — Валеев с улыбкой похлопал дворника по плечу. В следующий миг капитан выпучил глаза и вытянул шею. — Если сейчас не отдашь пальто, завтра я отправлю тебя домой! На родину! И больше тебя в Россию не пустят. Никогда!
Упоминание святых слов «Россия» и «родина» возымело удивительное действие. Спустя пять минут оперативники рассматривали груду шмоток в подвале дворника и слушали сбивчивый рассказ о богатых жильцах, выбрасывающих «совсем новый вещь», о наглых бомжах — «совсем нахальный пошел» — и о строгой начальнице — «совсем тихо говорить не умеет».
Покинули «Совсем Совсемыча» оперативники не с пустыми руками.
11
Инна Мальцева расслабилась и с закрытыми глазами откинулась в кресле. Ее руки безвольно покоились на подлокотниках. Раскрытая ладонь Аркадия Красина лежала на лбу женщины, другая рука психиатра поддерживала ее затылок. Он почти касался длинным носом ее виска и говорил мягко и проникновенно:
— Инна, ты ощущаешь, как тепло моих рук проникает в тебя. Страх отпускает, ты чувствуешь себя все лучше и лучше. В твоей жизни не произошло ничего непоправимого. Случилась маленькая неприятность. Мы здесь для того, чтобы разобраться и помочь тебе выйти из этой ситуации. На счет «три» ты откроешь глаза и увидишь женщину. Она твой друг. С ней надо говорить откровенно. Ничего не скрывай. И тогда она тебе поможет.
Красин посчитал до трех, сделал круговое движение ладонью перед лицом пациентки, и глаза Инны открылись.
Психиатр шепнул следователю:
— Можете задавать вопросы.
Петелина сидела за столом напротив Мальцевой. Она сложила ладони перед своими сжатыми губами и задумчиво наблюдала за погружением в гипноз. Инна преобразилась; теперь это была бесхитростная, безмерно уставшая женщина. Ее распахнутые чистые глаза ждали помощи.
Елена медленно опустила руки и незаметно включила диктофон. Она старалась формулировать вопросы как можно тактичней.
— Инна, вы помните вчерашний вечер?
— Да, конечно.
— Расскажите, что вы делали.
— Ждала.
Возникла пауза. Взгляд Мальцевой подернулся туманом: она погрузилась в воспоминания.
— Вы ждали удобного момента? — попробовала подсказать следователь.
— Да.
— В чем заключался этот момент?
— Я хотела подойти незаметно.
— К кому?
— К человеку, которого собиралась убить.
— Вы заранее задумали убийство?
— Да.
— Вы планировали,
