ещё нужен живым и целым.
— А как ты питался до меня? — интересуюсь я.
— До тебя я здесь особо и не жил, — говорит дракон. — Я всего на пару дней тебя опередил, появился тут после смерти прежней принцессы.
Кстати, как отец узнал, что дракону нужна новая принцесса? Мы с Сильвией были так заняты нашим планом, что я и не расспрашивал о деталях. Но сейчас можно спросить у дракона.
— Ну, — отвечает он, — прежний дракон первым делом отнёс тело принцессы на родину, чтобы её могли похоронить в фамильном склепе. После этого гонцы так быстро, как могли, отправились в следующее по очереди королевство, где есть незамужняя принцесса. Всё просто. Так твой отец и был предупреждён, и на подготовку у него было очень мало времени.
— А у нас с Сильвией ещё меньше, — задумчиво произношу я.
Временами я скучаю по сестре, ведь за семнадцать лет мы почти не расставались. А теперь наши пути резко разошлись, да и жизни сильно изменились, оба мы покинули родительский дом.
Она была немного старше, к тому же девчонка, но с ней было весело. Мы то и дело выдумывали всякие проказы, за которые позже получали нагоняи от отца, а строгие наставники разводили нас по разным комнатам и учили этикету, владению мечом, шитью и прочим вещам, которые в их исполнении выглядели довольно скучно.
А вот сражаться на вилках с Сильвией было очень весело. Правда, отец и его товарищи, сидевшие за тем же столом, не оценили. Особенно тот, кому оливка попала в глаз.
Шитьё тоже оказалось полезной вещью, если применять его умеючи.
Как-то раз на скучном приёме я отвлекал присутствующих беседой, в то время как Сильвия сшивала вместе подолы платьев двух дам. Эти сплетницы и так всё время держались рядышком, будто склеенные. Их маленькие глазки зыркали по сторонам, с лиц не сходило предвкушающее выражение, и стоило им только найти повод, они сладостно и торжествующе шипели друг дружке в ухо, согласно кивали и мерзко хихикали.
Я даже поставил на то, что они не заметят сшитых подолов, продолжая держаться плечом к плечу, но они всё-таки заметили. При этом им не удалось удержать равновесие.
На помощь дамам бросился вельможа по имени Бернс, у которого было неприятное лицо и характер не лучше. Если только этому мерзавцу удавалось поймать нас на баловстве и выставить дело в наиболее мрачном свете, он так и поступал, будучи при этом лицемерно добродушным. Ну что ж, в тот момент у Бернса появился ещё один повод для жалоб — скатерть потянулась следом за ним, надёжно пришитая к его штанам.
Великолепные паштеты, сочное жаркое и разнообразные напитки полетели на колени тем, кто ещё оставался за столом. Кто-то догадался придержать скатерть — и штаны Бернса слетели. Это было замечательно, а лучше всего то, что он поспешно покинул свой пост и наше королевство. Это даже стоило двух дней заточения без права покинуть комнату.
Надо же, тогда я сидел в своих роскошных покоях, тёплых и уютных, имел под рукой десятки любимых книг, подзорную трубу, мягкую постель и любую еду по щелчку пальцев, но считал это суровым наказанием. Сейчас бы мне такие условия…
— О чём задумался? — интересуется дракон, когда мы опускаемся на площадку у замка.
Я сползаю с его спины.
— Да вот, вспоминаю прежнюю жизнь, скучаю по сестре. Мы были очень близки, — вздыхаю я.
— Завидую, — говорит дракон. — У меня не было ни братьев, ни сестёр. Иногда я об этом жалел.
Тут мимо нас пролетает бабочка. Самая обычная, маленькая и невзрачная, грязно-белого цвета. Дракон делает кульбит и уносится за бабочкой, таким необычным образом завершая нашу с ним беседу.
А я остаюсь стоять и размышлять, по какой причине дракон то рассуждает довольно мудро, как взрослый, то ведёт себя как глупое существо. Какие любопытные контрасты!
Но мешок с едой сейчас интересует меня гораздо сильнее.
— Эй, ты меня не подождал! — обижается дракон. Я едва не давлюсь мясом: он подкрался очень тихо.
— Прости, я был слишком голоден, — оправдываюсь я. — Но тебе ещё много осталось. И в отличие от козы, я…
Дракон выразительно смотрит на меня, и я сразу понимаю, что лучше остановиться.
Некоторое время мы едим в молчании (но не в тишине, потому что некоторые не умеют жевать с закрытым ртом). Когда я на это указываю, у дракона отчего-то портится настроение, он хмурится и морщит морду, пытаясь есть без звука, но кончается всё тем, что наполовину пережёванный кусок мяса смачно шлёпается на пол, и брызги слюны долетают до меня.
— Фу, — говорю я.
Я всегда стараюсь быть терпимым и вежливым, но иногда неожиданно говорю то, что думаю. То есть, говорю, а потом думаю, надо ли было говорить.
В этот раз явно не надо было. Дракон и так был не в лучшем настроении, а тут просто взвился и галопом вылетел из комнаты.
— Ну извини, — кричу я ему вслед. — Ты бы хоть убрал за собой!
Но, кажется, он уже не слышит.
Насытившись, я надёжно прячу остатки еды в гардеробе и запираю дверь комнаты, чтобы коза уж точно не добралась до нашей провизии. Затем отправляюсь на поиски и нахожу дракона в сокровищнице. Он усердно пытается вынуть из стены какой-то камень и в промежутках использует такие слова, которые порядочным людям (и драконам) не полагается знать.
— Тебе помочь? — спрашиваю я.
— Я сам справлюсь! — рявкает дракон. — Ведь я вчера… ах, проклятье! Уйди, чего пялишься! — это уже адресовано мне.
Его глаза мерцают красноватым огнём, и я предпочитаю отступить. Кто знает, на что это существо способно в ярости. К тому же, это совсем молодой дракон, у которого нет ни особой мудрости, ни терпения.
И мы с козой сидим на полу в столовой, глядя на гаснущее в каменных проёмах небо. Коза положила голову мне на колени, я чешу её за ухом, и нам неплохо. А вот дракон всё ещё трепыхается в сокровищнице, пытаясь сдвинуть с места тот камень. Интересно, зачем?
Когда уже почти стемнело, дракон выползает и устало ложится рядом.
— Пвокляфье, — вздыхает он.
Похоже, что у него снова стало меньше зубов, чем полагается. Что же там такого ценного, что он готов был пожертвовать зубами, но только не показывать это мне?
Очевидно, рассказывать дракон не хочет, а я слишком уважаю чужие тайны, чтобы лезть с расспросами. Я просто дождусь, когда он уснёт, и сам посмотрю.
Ждать приходится долго. Дракон принимается ныть, что болят зубы. Дракон охлаждается в
