меня, а я в трусах и футболке, оттого, что зовет в свою квартиру. Вот только в голову приходят слова «ты не в моем вкусе», и сейчас они приобрели другой, безопасный смысл, и я решительно направляюсь к нему, уверенная, что мне нечего бояться.
Квартира Макса мне сразу нравится. Я вообще люблю большие открытые пространства, а не закутки. А у него коридор плавно перетекает в огромную гостиную, отгороженную от кухни небольшой перегородкой. Все современно, со вкусом, и я не сомневаюсь, что при строительстве он пользовался услугами дизайнера. К тому же у него идеально чисто, и это мне нравится не меньше, чем все остальное!
Макс по-прежнему мрачен и неразговорчив, и я тоже стараюсь не открывать рот. Встаю скромно у стены, чтобы скрыть свою попу и только, как ворона, с любопытством глазею по сторонам.
Он скрывается в комнате и через пару минут возвращается с какими-то вещами и полотенцем.
– Душ там, – поясняет он, и я исчезаю. Это мне не надо повторять дважды.
Глава 4.1
Утро начинается в двенадцать часов дня. Открыв глаза, чувствую блаженство оттого, что проспала столько, сколько хотела, и выспалась.
Повалявшись в кровати еще минут пять, я вылезаю из нее и, надев шорты Максима, выхожу в коридор.
В квартире тихо. Хозяин явно еще не проснулся. Постояв в раздумьях, что делать, решаю пойти на кухню и приготовить завтрак.
Вспоминая вчерашний день, мрачнею. Если так и дальше будет продолжаться, то все точно не закончится добром, а я еще даже не познакомилась с Вадимом.
Потом мысли плавно перетекают к моему спасителю, и я думаю о том, что, несмотря на то, что он вчера был очень зол и даже груб, Максим все-таки вылез из постели и приехал за мной посреди ночи, а не бросил на улице. И вообще, МММ уже два раза помог мне и три раза спас. Так что не так уж он и плох, как может показаться с первого взгляда.
С мыслями о нем сую нос в холодильник. Продуктов в нем, как на полках супермаркета, и я, достав все необходимое, принимаюсь готовить.
– Привет! – через какое-то время слышу его голос за спиной.
Оборачиваюсь:
– Привет!
Мужчина выглядит заспанным, его светлые короткие волосы топорщатся в разные стороны, и я невольно осознаю, какой он милый. Да, вот такая неожиданная метаморфоза.
Макс улыбается, смотря, как я беспардонно разглядываю его, и я таю, как мой любимый пломбир. Я еще ни разу не видела на его лице такую искреннюю и обворожительную улыбку. Бывает, улыбка не красит человека, бывает обыкновенная улыбка, а бывает улыбка, что притягивает настолько, что ты просто не можешь оторвать взгляд от человека.
Как я раньше не замечала, что у МММ именно такая невероятная, очаровательная улыбка, что делает его еще более красивым? Хотя куда уж больше!
Я как будто впервые взглянула на мужчину и чувствую к нему что-то, что точно не радует меня. Отворачиваюсь, пытаясь привести в порядок свои мысли, и бормочу:
– Я не знаю, что ты любишь, и приготовила всего понемногу.
– Ты умеешь готовить? – язвит он.
Оборачиваюсь, чтобы ответить какой-нибудь колкостью, но Макс добавляет:
– Я хотел сказать спасибо.
Его слова мгновенно успокаивают смерч, закручивающийся внутри меня, и пропадает желание блистать остроумием.
Он садится за стол, а я, протянув ему тарелку, прошу:
– Порежь батон.
Макс приподнимает брови:
– Булку?
Мы оба смотрим на посуду, на которой лежит овальное золотистое хлебобулочное изделие, и тут же улыбаемся друг другу. Мы говорим об одном и том же предмете, но называем его разными словами.
– В Питере белый хлеб называют булкой! – поясняет он, беря нож.
– А в Москве булка – это сладкая выпечка к чаю.
– Допустим, но ты находишься в Питере, поэтому правильно говорить так, как говорят здесь.
– Да, но я так привыкла! – упрямлюсь я.
Мне категорически не нравится, что МММ начинает указывать, как я должна называть знакомый предмет.
– До чего же ты упрямая!
– Не больше, чем ты!
Мы смотрим в глаза друг друга и, вместо того чтобы, как обычно, продолжить перепалку из-за пустяка и снова разругаться, улыбаемся. Безусловно, это гигантский прорыв в наших отношениях.
Хотя о каких отношениях я говорю?
Я не в его вкусе, да и вообще, у меня есть парень. А в дружбу между мужчиной и женщиной я категорически не верю. В любом случае, что бы ни было между нами, это стало лучше, поскольку мы вот уже пятнадцать минут не кричим друг на друга, а мирно сосуществуем.
– Что это? – указывая на колбасу, спрашивает Макс, с интересом смотря на меня, и я уверенно отвечаю:
– Батон колбасы…
На губах его снова играет та очаровательная улыбка, что мне так внезапно понравилась, и он выдает свою версию:
– Палка колбасы.
Включаясь в случайно возникшую забаву, смотрю в окно и указываю ему на отдельно стоящий дом.
– А это как называют в Питере?
– Точка.
Мотаю головой и выдаю:
– Правильный ответ – Башня.
Мы продолжаем забавную игру «у кого как», и я понимаю, что нам хорошо и весело вместе. В глазах Максима я замечаю те же эмоции. Удивительно.
– Где ты уже была? – спрашивает он меня, когда сметает гору омлета, что положил себе в тарелку. – Кроме «Галереи»?
Пожимаю плечами, не обращая внимания, что нахал не удержался и снова съязвил.
– Нигде. Некогда было.
– Ты правда не видела город? – искренне удивляется он.
Киваю. Я, естественно, не объясняю ему, что мотив моего приезда в Санкт-Петербург – не обзор его достопримечательностей и даже не официальная версия навестить бабушку, а куда более неординарный и личный.
– Тогда сегодня я покажу тебе город, – объявляет МММ, убирая тарелку со стола и смотря на мое ошарашенное лицо.
Конечно, я удивляюсь. Он, обычно такой высокомерный и противный, и вдруг с чего-то стал таким любезным. Ну да, мы с утра мирно общаемся, но оба понимаем, что с нашими темпераментами это временное перемирие, а тут такое предложение.
Зависаю в своих мыслях, и Максим тихонько ударяет меня по носу. Когда возвращаюсь в реальность, он улыбается мне. Господи, ну почему у него такая невероятная улыбка?
– Я … я…
В его глазах пляшут веселые искорки. Я явно опять забавляю его. Но я сама от себя в
