– ничего лишнего. Но я не стала спорить.
- В шкатулке лежит печать, - сказал де Морвиль, - запечатайте.
Я разогрела в ложечке воск, запечатала письмо и сунула его в карман юбки.
- Мне надо вернуться во дворец, Ричард, - я поцеловала герцога в щёку. – Это быстро, не волнуйтесь. Вы соскучиться не успеете, как я снова буду вам надоедать.
- Я уже скучаю без вас, Сесилия, - ответил он, но не сделал попытки поцеловать меня в губы.
- Пришлю вам Эбенезера, - пообещала я. – Он вас точно развеселит.
Герцог снова усмехнулся, и я оставила его одного, уйдя с тяжёлым сердцем.
Спустившись на первый этаж, я твёрдым шагом прошла в кухню и распахнула дверь.
Гаррет сидел за столом, а Эбенезер стоял рядом, глядя пристально и держа поварёшку наперевес, как боевой топор. Гаррет опасливо косился, но омлет уплетал за обе щёки.
- Ну что, Алан, - сказала я и упёрла кулаки в бока. – Теперь нам можно и кое о чем поговорить?
Гаррет уронил ложку, и глаза у него стали размером с чайные блюдца.
- Леди Сесилия, клянусь, я не хотел вас обманывать… - залепетал он. – Его светлость мне угрожали! У меня не было выбора.
Глава 4
- Всегда есть выбор! И вы его провалили, Алан! – закончила я свою обвинительную речь эффектной фразой. – Пусть ваше предательство спасло меня, а не навредило, вы всё равно – предатель. Дядя будет… был бы очень разочарован!
Гаррет стоял передо мной пристыжённый и потирал макушку, потому что поварёшкой по голове от Эбенезера он всё-таки получил.
Теперь мой верный слуга мыл поварёшку в проточной воде и ополаскивал кипятком, продолжая свирепо посматривать на дядюшкиного помощника.
- Ладно, на первый раз я вас прощаю, - сказала я, выговорившись. – В память о дяде. А теперь отвечайте и говорите только правду и ничего.
- Да, леди, - униженно произнёс Гаррет, опустив голову.
Я села на стул и прежде, чем спросить, задумчиво постучала ногтями по столешнице.
- Знаете ли вы о переливании чужой крови покойному королю? – спросила я, наконец, и Эбенезер вытянул шею, прислушиваясь, а Гаррет пошёл пунцовыми пятнами.
- Это государственная тайна, леди, - произнёс он, запинаясь.
- Если я о ней знаю, то смысл вам её скрывать? – веско произнесла я. – Отвечайте.
- Известно, - уныло кивнул дядин помощник.
- Что известно? – повысила я голос. – Не тратьте моё время, будьте добры. Рассказывайте, что знаете.
- Знаю только со слов лорда Сен-Мерана, - торопливо признался Гаррет. – Он был очень этим недоволен…
- Дядя? – изумилась я.
Обычно мой дядюшка с восторгом принимал любые новшества в медицине.
- Лорд Сен-Меран был страшно недоволен, - шёпотом доложил Гаррет, - он сказал, что для его величества это очень опасно…
- Опасно? Почему?
- Не знаю, - Гаррет развёл руками. – Он запретил мне даже думать о таком методе лечения.
Я снова забарабанила пальцами по столу.
Опасно… Мой дядя посчитал переливание крови герцога королю опасным… А если король умер не о воспаления живота, а от пр<em>о</em>клятой крови?.. Ведь Ричард говорил, что Сефания Близар упоминала об ответе на побочное проклятие…
- Алан, - поколебавшись, сказала я, - не может так быть, что переливание крови его величеству, и его смерть – связаны?
- Связаны? – искренне изумился он. – Да нет, что вы, леди! Это было больше десяти лет назад! И всё это время его величество себя прекрасно чувствовал.
- Десять лет?..
Ричард говорил, что его болезнь началась лет семь назад… Конечно, если бы он был тогда болен, никакой врач в здравом уме не взял бы у него кровь, чтобы перелить королю…
Я молчала слишком долго, погрузившись в собственные мысли, и Гаррет нетерпеливо переступил с ноги на ногу, потом кашлянул и просительно сказал:
- Так я прощён, леди Сесилия? Вы разрешите мне удалиться? Меня ждут в аптеке…
- Удаляйтесь, - я махнула рукой и поднялась со стула. – Но держите язык за зубами, Алан. И о том, что сегодня увидели, и о том, что видели меня. Помните, что я – государственная преступница, а вы – тот, кто помог ей сбежать и спрятаться. Если меня поймают, я сдам вас первым. И сделаю это с чистой совестью.
- Что вы такое говорите, леди Сесилия! – перепугался Гаррет. – Я нем, как рыба!
- Вот и помалкивайте, пескарик, - посоветовала я ему. – Эбенезер, проводите мастера Гаррета, пожалуйста. Если можно, постарайтесь избежать членовредительства.
- Постараюсь, - сквозь зубы процедил Эбенезер, а Гаррет боязливо поёжился.
Когда слуга и дядин помощник ушли, я подумала, что совсем позабыла, что Гаррет – не единственный хранитель моей тайны. Винни узнала меня там, во дворце. Надо ли рассказать об этом герцогу? Пожалуй, нет. Для него сейчас это - лишнее волнение. И что он сможет сделать, если сам нуждается в помощи? Винни сразу не выдала, может, и дальше будет молчать. Не совсем же она бессовестная.
А если расскажет матери? Леди Кармайкл мигом побежит доносить.
Наверное, пришёл момент, когда я должна рассказать обо всём королеве Аларии… Но сначала надо поговорить с королевой Гизеллой…
Вернулся Эбенезер, и я машинально дала ему указания относительно герцога и его болезни, а затем отправилась в королевский дворец, держа в кармане фартука письмо с печатью де Морвиля.
Аудиенцию у королевы Гизеллы я получила легко – вскоре после моего обращения к старшей фрейлине мне сообщили, что её величество желает получить чашку шоколада со взбитыми сливками, и инспектрисе Браунс позволено её принести.
Я приготовила шоколад за считанные минуты, пока Эмильен в бешеном темпе взбивал сливки в фарфоровом блюде, поставленном на лёд.
Горячий шоколад – в чашку, щепотка корицы, три ложки взбитых сливок и ещё щепотка корицы…
Взяв серебряное блюдо, я отправилась в комнату королевы Гизеллы, обдумывая, что сейчас скажу ей.
Её величество приняла меня благосклонно, как и приготовленный шоколад.
- Хотели о чём-то поговорить, милая Фанни? – спросила она, делая глоток из чашки и одобрительно мне кивая: - Отличный шоколад. Только вы и умеете приготовить такой. Максимилиан – мастер своего дела, но для шоколада нужны нежные женские руки. Так что у вас там за важное дело?
- Ваше величество, у меня срочное послание, - я сделала книксен, вынула из кармана
