забуду навсегда, как страшный сон. А тренироваться сейчас можно и на обычном пластилине или глине. Ничего страшного, в 2008 году и в России будут продавать то, что мне нужно, тогда и смогу развернуться по полной программе.
Я поморщилась от боли, чувствуя, как распухает ушибленная нога. НЕ хватало еще и травму получить.
Тихо запиликал телефон, пришло сообщение от Анжелики. Она была в университете и предлагала встретиться.
Она ждала меня на площади перед фонтаном, подставляя лицо последним лучам заходящего солнца.
— Привет заучкам! Как твое ничего?
— Ничего… — усмехнулась я, садясь рядом с ней. — Устала немного.
— А что хромаешь? Старикан применяет физическую силу к тем, кто не понимает его предмет?
И снова мне резанул уши ее пренебрежительный тон.
— Я ударилась, Лик. Как твои успехи?
— Провалила первый экзамен, — поделилась она. — Не катастрофа, но неприятно.
— И предсказуемо, — закончила я за нее.
— Да там препод — мудак, — пожаловалась она, — прикинь, он даже мой билет не читал, сразу начал вопросы задавать.
— Скотина, — пробормотала я, — как он мог не посмотреть на списанный билет?
— Ой, да ладно. Нужна мне больно эта история! Ты лучше скажи, как планируешь день рождения праздновать?
— Никак, Лик, у меня вообще горизонт планирования сейчас неделя.
Я вдруг поймала себя на мысли, что мне скучно и неинтересно говорить с Анжеликой. Она что-то болтала о своих планах на мой день рождения, а у меня были совсем иные планы. О чем мы раньше могли болтать по несколько часов? Что обсуждать?
Людей. Вечеринки. Шмотки.
Ровно все то, что сейчас меня интересовало меньше всего.
— Слушай, — я словно издалека услышала ее голос, — а ты не думала…. Ты ведь можешь сказать, что Стоянов приставал к тебе.
— Что? — меня словно током ударило.
— Если ты не сдашь экзамен, ты всегда можешь сказать, что Стоянов приставал к тебе, а ты ему отказала.
Шок от слов подруги лишил меня дара речи.
— Лик, ты в своем уме, вообще? Ты представляешь, к каким последствиям это может привести?
— Подожди, тебе-то какая разница? Или что, пожалела этого старого мудака? Не ты ли мне говорила, что он редкая тварь? Ну если сама боишься, я могу это сделать, не сложно.
— Лика, ты это серьезно? — я действительно не могла поверить, что моя самая близкая подруга способна на такое.
— Кира, а в чем проблема-то? Тем более, — хихикнула она, — могу поклясться, что он с большим удовольствием залез бы тебе под юбку.
Внезапно мне захотелось от души ее ударить, привести в чувство.
— Лика, — вдох-выдох, — ты понимаешь, что таким слухом ты можешь полностью разрушить жизнь человека?
— И что? Это ж будут не твои и не мои проблемы. Пойми, Кир, я реально хочу защитить тебя. Мне не нравится, что ты можешь провалить экзамен, да и вообще, этот мужик какой-то…… мерзкий, мутный, что ли….
В ушах пульсировала кровь.
— Ты не сделаешь этого, Лика, — отчеканила я, глядя прямо в ее глаза. — Просто, не смей!
— Оба на! А ты, часом… не влюбилась в него? — захихикала она.
Внезапно я поняла, что она провоцирует меня, дразнит, ни на секунду не веря в то, что я могу действительно полюбить человека. Ей и в голову не приходило, что она может несколькими словами сломать карьеру, жизнь и репутацию человека, просто так, по своей прихоти, прикрываясь псевдоблагородными побуждениями. А в действительности ей просто хотелось посмотреть, что будет, если она распространит эту грязную, мерзкую ложь, хотелось скандала, шоу, зрелища. И она всеми силами старалась заставить меня дать согласие на отвратительную затею.
Прекрасно зная, что я относилась к Стоянову неприязненно, она давила именно на мое отношение, подначивая, дразня, манипулируя. Та я, другая, от ее последнего предположения взвилась бы от ярости. Но не я настоящая.
— Нет, Лик, не влюбилась, — мой тон был спокойным и холодным. — Но я никому не позволю распускать слухи от моего имени. Тем более такие мерзкие. Стоянов взрослый человек, хороший преподаватель, и я не хочу участвовать в его травле, тем более начинать ее. И тебе не позволю.
— Ладно, ладно, — она слегка отступила от меня, удивленная, что я не повелась на манипуляцию. Да, раньше такие номера прокатывали, но не сейчас. — Я просто хотела тебе помочь.
— Со своими проблемами я как-нибудь справлюсь сама, — отрезала я.
— Ладно, прости, — она понимала, когда нужно отступить. — Не хочешь, не будем. Но вообще, этот вариант можно….
Я прикрыла глаза от усталости, желая как можно скорее закончить разговор и уехать домой. Одна. Без нее.
Не уверенна, что вообще в ближайшее время захочу видеть подругу.
— Ладно, Лик, проехали. Уже поздно, у меня послезавтра экзамен. Давай будем расходится.
Анжелика отлично улавливала настроение, поэтому возражать не стала. И я была ей за это благодарна.
8
Вопреки всем моим опасениям, экзамен прошел без лишних проблем. Я зашла с первой группой, в которую входили и Ирина с Натальей, справедливо полагая, что перед смертью не надышишься. Взяла билет и выдохнула — эту тему я знала. Удивительно, но билет абсолютно не совпал с тем, что был в прошлой жизни. Видимо я все-таки начала менять реальность, создавая новую, поэтому совпадений становилось все меньше. Так, например, прошлой жизни, к большому счастью, отвратительного по своему содержанию разговора с Анжеликой не состоялось. В воскресенье я часто снова и снова прокручивала его в голове и понимала, что эта идея пришла в голову моей подруги не вчера, что она обдумывала ее и раньше. И от осознания этого мне становилось страшно. Я встала на незнакомую тропу и двигалась по ней на ощупь.
Стоянов то и дело бросал на меня быстрые взгляды, словно хотел удостовериться, что я не пользуюсь шпаргалками. Впрочем, ровно точно так же он смотрел и на остальных: внимательно и проницательно.
— Ломов, на выход, — прозвучал в тишине ледяной голос.
Так, первый пошел.
Мы все невольно вздрогнули и подняли головы от своих работ. Тихо матерясь под нос, один из наших сокурсников собирал вещи.
Я снова вернулась к своему билету, решая последнюю задачу.
Перепроверив все еще раз, я бегло осмотрела группу. Похоже, пойду отвечать первой. Если честно, не хотелось бы, но чего, собственно, еще ждать? Второго пришествия?
Но Иринка меня все-таки опередила, пошла первой за долю секунды до того, как я встала с места. Бойко рассказала свой билет, ответила на все дополнительные вопросы и радостно заулыбалась, глядя, как Стоянов выводит в зачетке оценку. Он тоже улыбнулся в ответ, и внезапно мое сердце кольнула неприятная
