встать. И тут в дверь настойчиво постучали.
Я медленно поднялся, убедился, что голова действительно не болит. Тем не менее, постарался двигаться аккуратно, без резких движений. Так что, пока дошел до двери в нее успели постучать еще раз. Снаружи стояли Ву и Боровский.
— Тебя весь день не было видно. Мониторинг показывал, что спишь, но мы все равно уже начали волноваться. Пришли проведать, — Ву внимательно разглядывал меня, а Боровский, не дожидаясь приглашения, протиснулся внутрь.
— Заходи, — я кивнул Ву и сам поплелся в гостиную.
— Как ты? — китаец аккуратно прикрыл дверь, и только после этого пошел следом.
— Оклемался, — я достал из холодильника бутылку минералки, но пить не стал, а приложил себе ко лбу. Лицо почему-то горело.
— То, что произошло вчера — классно! — со свойственным ему отсутствием такта воскликнул Боровский, посчитавший, что тема моего здоровья закрыта. — Мы почти до утра общались с китайскими медиками. Такая четкая связь электрической активности мозга с метриками колебаний пространства — это подарок.
Ярослав лучился детской радостью, вперемежку с гордостью, будто это он сам придумал такой тип экспериментов.
— Голову разбивать прошу больше не предлагать, — сурово осадил его я.
— Но данные действительно получились занятные, — не удержался Ву. — В начале измерений на ЭЭГ наблюдалось нарушение альфа ритма, что подтверждало сотрясение мозга. А дальше, когда ты начал работать с разрывами, проявилось периодическое замедление биоэлектрической активности в виде коротких, нерегулярных медленных волн в височных отделах. Когда ты уже застрял в разрывах, ЭЭГ уловила серию комплексов спайк-волн, что вообще-то относительно специфично для эпилепсии. Так что не ЭЭГ получилась, а целый праздник жизни и раньше такого не регистрировалось. Плюс, даже невооруженным глазом видно корреляцию изменения картины ЭЭГ с данными приборов Ольги, следивших за метриками пространства и g-поля!
— Любопытно, — неуверенно откликнулся я. Открыв, наконец, бутылку налил минералки в стакан.
— А ты готов повторить переходы завтра? — Боровский всем телом подался вперед.
Я невольно вздрогнул от его напора.
— Давай завтра и решим.
— Хотелось бы сделать еще одну ЭЭГ пока ты до конца не восстановился, — кровожадно потирая руки заметил Ярослав. — Посмотреть динамику между разными состояниями, а после сравнить данные со «здоровой» ЭЭГ.
Ву бросил на меня взгляд, встал и ткнул Боровского в плечо.
— Пошли, дай человеку в себя прийти. Много чего хочется сделать, но мы и так экспериментируем за гранью допустимых рисков. Если Алексей не готов, не нужно давить.
Ярослав уныло кивнул.
Я не стал спорить. Идти в разрыв с головной болью мне точно не хотелось: впечатления с последнего раза остались как-то не очень. Так что любые решения об экспериментах буду принимать не сейчас.
Проводив гостей, я привел себя в порядок, наскоро перекусил в столовой, а оттуда вышел в совсем уже ночной парк. Свежий воздух выметал из головы остатки болезненного состояния. Фонари разметили дорожки пятнами света. Моя тень перебегала от одного пятна к другому, своим неожиданным движением заставляя вздрагивать. Я так увлекся наблюдением за тенью, что чуть не налетел на кого-то. Краем глаза заметил прямо перед собой движение и резко остановился, ухватившись рукой за фонарный столб.
— Что ты делаешь? — непроизвольно отпрянув в сторону, Ольга хмуро уставилась на меня.
— Голову проветриваю перед завтрашними экспериментами.
— А не рано к ним возвращаться? Тебя сегодня весь день не было видно. Плохо было?
— Нормально, — махнул я рукой. — Отсыпался. Приходили Ву с Боровским, говорят вчера были очень интересные результаты.
— Да.
Ольга явно сомневалась в том, стоит ли со мной разговаривать.
— Ой, давай, рассказывай, потом обижаться будешь, — я перекрыл ей все пути отступления, подхватив под локоть и развернув в сторону, куда шел. — Что вы делали сегодня?
— Перелопатили твою медицинскую карту. У тебя разрешение стоит на использование данных в научных целях, — добавила она на всякий случай.
Я кивком подтвердил, что не против.
— Пытаемся определить закономерности. Напрямую, найти способ удержать ваши способности нам это вряд ли поможет, но вот лучше разобраться в физической природе процесса — да. И раз уж возникла пауза в экспериментах, отрабатываем имеющиеся материалы. Очевидна разница между вчерашними ЭЭГ, и снятыми, когда ты ходил в разрывы в здоровом состоянии. Сейчас не возьмусь как-то интерпретировать это, но выглядит очень интересно.
Какое-то время мы шли молча. Каждый размышлял о своем.
— Алексей, я понимаю, о чем ты думаешь, но пока рано возобновлять эксперименты, — Ольга внезапно остановилась и подняла голову, чтобы посмотреть мне в глаза. — Наверняка, Боровский тебя подначивает, но имеет смысл подождать хотя бы несколько дней, дать организму восстановиться.
— Завтра решим, — я отпустил ее локоть и засунул руки в карманы. — Днем я отлежался, сейчас совсем хорошо себя чувствую. Если до утра ситуация не изменится, думаю, буду в рабочем состоянии. Кроме того, всегда можно остановиться.
— Ладно, — Ольга повела плечами. — Пойду домой. Уже прохладно, да и день сегодня был насыщенный. Для меня, — она едва заметно улыбнулась. — Хорошей прогулки.
Кивнув головой, Ольга двинулась в сторону института. Я проводил ее взглядом, сошел с тропинки и, миновав небольшой пролесок, вышел на берег пруда. Задрал голову, поискал знакомые созвездия. Но в свете фонарей небо было просто черным, а волшебного пульта, которым Лео отключала освещение, у меня не было.
Вздохнув, я подошел поближе к воде. Сел на траву. Внимательно прислушался к себе. Голова совершенно не болела. Немного поколебавшись, вызвал разрыв. Открылся и закрылся он без проблем. Я подобрал с земли несколько небольших камешков. Снова открыл разрыв и швырнул первый. Точку выхода я ему определил в середине пруда, но что-то пошло не так, и камень, подняв фонтан брызг, упал у самого берега. Взяв следующий, я сосредоточился получше — он вышел в нормальное пространство намного дальше, хотя до середины и не дотянул. А третий исчез в разрыве и не появился вообще нигде.
— Навык утерян от бездействия, — сказал я вслух.
Лег на спину и уставился в темное небо, надеясь, что глаза привыкнут и хоть какие-то звезды мне удастся разглядеть.
* * *
Зайдя утром в лабораторию, я сразу понял, что у Ольги с Боровским только что закончилась перепалка. Ольга взвинченная и красная, сидела уткнувшись в монитор. Боровский, с как всегда надменным видом, перенастраивал датчики, контролируя каким-то прибором их зону покрытия.
Я не успел открыть рот, чтобы поздороваться, как Ольга вскочила и, ткнув меня кулаком в грудь, заявила:
— Еще один день пропускаем! Рано возвращаться к экспериментам.
— Нет! — тут же взвился Боровский. — У нас есть шанс поймать аномальные ЭЭГ. Если он готов рискнуть, так пусть рискует!
— Ух ты, — неприятно удивился я бурлившим вокруг эмоциям.
Ольга молчала, с ненавистью глядя на Боровского.
— Давайте мы все в первую очередь успокоимся, — я обнял Ольгу за плечи и, чувствуя,
