Уйди! – Мальчик плакал и пытался оттолкнуть Никиту, крепко держащего его за плечи. – Ненавижу тебя! Ненавижу! Ненавижу!
* * *
Черный Porsche стоял в пробке больше часа. «Понапокупают прав, а ездить не умеют!» – недовольно пробубнил Артур, водитель, и это была единственная реплика, произнесенная в машине за это время. Ева отстраненно смотрела в окно на сигналящие автомобили, прокручивая в голове вчерашний разговор с Лешей. Никита нервно барабанил пальцами по клавиатуре ноутбука. Казалось, что мыслями он не в этом городе, а на другом континенте. Тишина и напряжение, повисшие в салоне, были осязаемы.
Неожиданное появление Алексея заставило Еву нервничать. Почти год она не видела его лица, не слышала голоса, не открывала профили в соцсетях – сделала все, чтобы окончательно завершить эту историю. И вдруг вчера он вновь появился на ее кухне. Вроде бы все то же самое: мягкие волосы цвета льна, добрый, открытый взгляд, безвольно опущенные уголки губ, большие руки, столько раз обнимавшие Еву… Но было что-то еще, неуловимое и не сразу понятное.
– Ева, наше расставание – ужасная ошибка. Ты наверняка и сама это почувствовала. Я многое понял и сделал все, как ты хотела. Вернул врачебную лицензию, работаю офтальмологом в частной клинике. Вожу машину. Не Porsche, конечно, но уже и не метро, – нервно улыбнулся Леша. – Съехал от родителей. Недавно вернулся из Парижа, помнишь, ты так хотела настоящее французское шампанское – вот, привез тебе. Поверь, я очень изменился… Дай мне второй шанс.
– А как же твой «успешный» мыловаренный бизнес? Не срослось? Удивительно. А что с доставкой домашних пирогов? Не выгорело? – Ева понимала, что сейчас она говорит как настоящая сука, но ничего не могла с собой поделать. Какого черта он пять лет ждал, чтобы повзрослеть! Сколько раз она просила его хотя бы подумать о том, чтобы вернуть лицензию, получить водительские права, выбраться за границу! Но нет. Надо было столько времени кормить ее пустыми обещаниями, расстаться и только тогда начать, блин, действовать!
– Котик, я понимаю, тебе есть на что злиться. Но я хочу быть с тобой. И заслужу твое прощение, только не отталкивай меня. Пожалуйста!..
Ева молчала, пристально изучая узор средиземноморской майолики на кухонной плитке. Происходящее казалось ей абсурдным, нереальным.
– Я не прошу многого. Просто ужин со мной. В любом месте. Только скажи – и я забронирую столик.
– Леша, мне кажется, это не самая хорошая…
– До того, как ты скажешь «нет», вспомни, как хорошо нам было вместе. Неужели эти пять лет прошли напрасно? Мы ведь друг другу родные люди.
– Я подумаю, но ничего не обещаю. Верни мне дубликат ключей от квартиры.
И Ева действительно думала. Ночью не могла уснуть, вспоминая их с Лешей первое свидание: как тот полчаса прождал под проливным дождем, накрыв букет ирисов своей курткой; как страстно целовались у подъезда; как решили съехаться и в тот же день пошли в магазин за бокалами для вина… Но одновременно в голову приходили и другие, совсем неприятные воспоминания. Вот Леша виновато смотрит в глаза: «Детка, ты же заплатишь сама за квартиру в этом месяце?», вот жалостливо объясняет: «Милая, подумаешь, влез немного в долги, с кем не бывает. Ты же выручишь меня?», вот в сотый раз оправдывается: «Прости, я забыл, что мы договаривались…», вот Ева в сердцах кричит: «Собирай вещи, я не хочу жить с неудачником!»
Сегодня, сидя в просторной новой машине, пахнущей кожей и терпкими духами, и глядя на уверенный профиль Осадчего – прямо в эту минуту он обсуждал с неким Алексом покупку завода за несколько миллионов долларов, – девушка чувствовала, что эта роскошная жизнь, которую она едва-едва пригубила, совершенно чужая. Завтраки с устрицами и черной икрой? Не смешите. Леша и пиццерия в соседнем доме – вот ее реальность. Может, нужно согласиться на ужин? В конце концов, они действительно не чужие. Да и разве она достойна кого-то лучше? «Посмотри на себя, радоваться надо, что есть такой Леша. Кто еще на тебя клюнет?» – сливались в хор голоса мамы и двоюродных сестер. Наверное, они были правы.
* * *
– Артур, остановите машину, пожалуйста, – голос Осадчего прозвучал неестественно громко. Ева, все еще погруженная в свои мысли, удивленно посмотрела по сторонам. Porsche припарковался напротив первой городской гимназии.
– Подождите здесь, я скоро вернусь, – коротко распорядился Никита.
Ева уже привыкла к эксцентричным выходкам Осадчего и даже не стала спрашивать, что вообще происходит. Вышагивает миллиардер по школьному стадиону – ну и ладно. Ей как раз было чем заняться: сеанс самобичевания и панихида по несбывшимся мечтам были в самом разгаре. Но когда прошло полчаса, а Никита так и не появился, терпение девушки стало заканчиваться.
– Пойду потороплю его, – сказала она водителю и выскользнула из машины.
К ее удивлению, Никита сидел на детском турнике: голова опущена, плечи поникли, ветер растрепал темные волосы… Ева нерешительно подошла ближе:
– Извините, что отвлекаю от важных дел, но мы опаздываем на встречу. Вы скоро?
– Здесь так много всего изменилось… – рассеянно произнес Никита, словно даже не слышал вопроса. – Помню, на этом месте росли липы и мы с ребятами курили втихаря, спрятавшись в тени веток. Неужели их спилили?..
– Так вы здесь учились?
– Да, кэп, – слегка улыбнулся Никита, и вместо издевки Ева услышала в его голосе что-то похожее на одобрение. Словно ее вдруг пригласили к более доверительной приятельской беседе, где позволено говорить не только «Здравствуйте, Никита Андреевич», но и подтрунивать друг над другом.
– Даже не представляю, каким школьником был Никита Осадчий. Скорее всего, золотым мальчиком, любимцем одноклассниц, ведущим на «Последнем звонке». Или нет? – Ева внимательно вгляделась в задумчивое лицо мужчины. – А, я поняла! Вы были главным хулиганом, который проносил пиво на каждую дискотеку, а потом, свесившись из окна в кабинете истории, блевал прямо на школьный двор.
Никита усмехнулся одними уголками губ:
– А вот и не угадали. Я был тем еще ботаном. Впрочем, девочкам все равно нравился. До сих пор, презентуя новую «альфу» перед миллионами людей, не могу поверить, что это делает человек, который в восьмом классе стеснялся выйти к доске или пригласить в кино одноклассницу Риту Грибову. Где-то внутри меня и сейчас живет этот ботан. А ведь столько воды утекло…
– Ну так что, математику дадите списать? – заговорщицки шепнула Ева, интуитивно пытаясь подыграть Никите, развеять эту непонятную тоску в его глазах.
Осадчий медленно поднял голову, пристально посмотрел в глаза Еве и, снова игнорируя ее вопрос, вдруг спросил:
– А вы когда-нибудь чувствовали, что подвели самого близкого человека и уже
