нет!
Настал мой черёд удивляться.
— Вот так — это как? Так одеваются девушки с сомнительной репутацией?
— Нет, но…
— Если нет, то не вижу причины для переодевания, — отрезала, строго посмотрев на брата. — Это обычная современная и допустимая одежда, раз она оказалась в моём гардеробе. Или ты хочешь сказать, дизайнер хотел меня таким образом подставить?
— Нет, — вынужден был признать Рагнар. — И всё же твой наряд непривычен взгляду и чересчур откровенен. Все мужчины будут смотреть только на тебя.
— И что? Разве найдётся хоть один безумец, который в твоём присутствии подойдёт и сделает мне неуместный комплимент? — хмыкнула, посмотрев на мощного и сурового брата. Да к такому дорогу спросить побоишься подойти, не то, что подмигнуть его спутнице!
— Нет. И тем не менее, я бы на твоём месте переоделся, — заявил вдруг Рагнар с таким лукавым видом, что я поняла: да, мне стоит это сделать. Незамедлительно! Но вредность подняла голову и возмущённо на меня посмотрела.
— И не подумаю! — проявила я упрямство. — Пойдём, пока окончательно не стемнело, я хочу пройтись по амирским улицам в этом наряде и увидеть реакцию современных горожан, а не таких дикарей, как ты.
— Из–за таких дикарей, как ты говоришь, моя дорогая и прекрасная Алессаль, — едва не мурлыкая от удовольствия произнёс Рагнар, помогая спуститься мне по лестнице, — и стоило переодеться. Точнее, из–за одного дикаря. Ты выглядишь в этом костюме… волнительно, — закончил он неожиданно деликатно.
Строго посмотрела на братца и цокнула.
— Держите себя в руках, лорд Фогрейв.
— Лордом быть не так весело, как дикарём, — заявил братец, подхватывая меня за талию и легко сбегая по лестнице в парк. На землю при этом меня никто не поставил.
— У тебя вечерний фитнес? Тренировка? — поинтересовалась я нарочито нейтральным тоном. — Тогда отнеси меня к чашам с огнём, пожалуйста, я немного подзаряжусь энергией любимой стихии.
— Снова не споришь? — удивился Рагнар.
Ах, вот, что он задумал! Провоцирует на конфликт. Кажется, кое–кто подсел на наши пикировки и скучает по ним.
— Что ты, милый братик! — возмутилась таким елейным голосочком, что едва не расхохоталась. Ну и сдала себя с потрохами, разумеется: — Хочу посмотреть, сколько ты продержишься. Ты, конечно, очень сильный, но…
— Но-о⁈ — совершенно искренне вознегодовал мужчина, направляясь в обход дома, где нас ждал тускло тлеющий, чтобы не подставить меня перед слугами и родителями, и очень недовольный тем Огонёк.
— Но не можешь ведь ты меня носить на руках всю ночь, — закончила я, забирая обиженную стихию, которая гордо удалилась под кожу и спряталась за сердцем.
Вместо ответа меня продолжили нести на руках, а я из чистой вредности покрутилась–повертелась, всячески демонстрируя, что мне так неудобно, и только после этого попросила не мять новую юбочку, мне её ещё показывать местным мужчинам.
Рагнар посмотрел на меня так дико и зло, что я не выдержала и нежно ему улыбнулась. Желание чмокнуть мужчину в нос железной волей подавила. Это стало бы фатальной ошибкой.
Мы гуляли по хорошо освещённым улицам и болтали о всяких мелочах до тех пор, пока брат не пришёл в себя. Не знаю, отчего, но я чутко улавливала малейшие отголоски его настроения и точно знала, когда можно заводить серьёзные разговоры, а когда нет.
— А к дворцу можно подойти так, чтобы не пришлось идти внутрь? — поинтересовалась с интересом.
— Конечно. Хочешь посмотреть?
— Ага.
— Алессаль, пожалуйста, используй более утончённые слова, ты ведь девушка, — попросил Рагнар, меняя направление. — Я сегодня не очень расположен к допросу, но обещал тебе дать несколько ответов, потому приступай.
— Ой, как замечательно, что ты сам начал этот разговор! — обрадовалась я и посмотрела на спутника, сияя улыбкой.
— Будто у меня был шанс его избежать.
— Почему ты назвал меня хозяйкой дома, если здесь наши родители? — задала вопрос, который мучил куда сильнее остальных, возможно, даже более важных.
— Именно из–за их присутствия я уточнил твоё положение. В Эрмиде действует право сильнейшего, Алессаль, а я значительно сильнее отца, и именно я принимаю решения и отдаю приказы.
Интуиция подсказывала, что мне дали честное, но неполное объяснение, однако я не знала, как можно деликатно намекнуть на это обстоятельство. Подумала немного и решила спросить прямо. В конце концов, Рагнар сам говорил, что девушки надумывают себе лишнее, затем нервничают и волнуются, когда куда разумнее задать вопрос и получить ответ.
— О чём ты умолчал? Я хочу услышать развёрнутый ответ.
Мужчина хмыкнул, взял мою руку, положил на сгиб локтя, зафиксировал сверху своей огромной лапищей.
— Растёшь, Алессаль. Всё же я хороший учитель.
— Ужасный. Ничего не рассказываешь и не объясняешь, — пробурчала я.
— Разве? А мне кажется, всё ровным счётом наоборот: ты узнаёшь столько, сколько в состоянии усвоить, притом спокойно, без спешки. Прочитала, обдумала, запомнила. Если чем–то заинтересовалась, прочитала дополнительно или выбила ответ из меня. Заметь, если ты настаивала, требовала, я всегда отвечал. Моя задача на это лето — дать тебе необходимый минимум, не лишив при этом уверенности в своих силах. Ты боец. Лишь сопротивляясь, ты достигаешь лучшего результата, — разоткровенничался брат.
— Неожиданно, но, возможно, верно. Я обдумаю это позднее. А сейчас ответь, пожалуйста, на мой вопрос. Что ты утаил?
И вновь смотрит на меня с гордостью. Да–да, меня уже так легко не сбить с цели. Я прекрасно изучила его манеру менять тему и уходить от ответа. Моя дырявая память прежде играла на его стороне, теперь же я волевым усилием контролировала тему беседы и не позволяла отвлекаться.
— Алессаль, что ты знаешь о нашей семье? — удивил вопросом брат.
— В каком смысле?
— О моих родителях, к примеру, — с нажимом уточнил Рагнар.
А я смутилась, поскольку никогда не
