выражают — ни дать ни взять чемпион Эрмида по покеру.
А я… Брат сидит справа от меня, и хотя от его огромной, мощной фигуры всегда полыхает жаром, сейчас жар не греет. Он точно облачился в ледяную броню.
— Рагнар, мы соскучились и…
— Ты знал, что если вы явитесь в столицу, обязан будешь посетить Цитадель. С семьёй! — особенно ядовито выделил он последнее слово. — Ты знал, что Алессаль не готова, знал, что я выбил для неё особые условия и привилегию представиться ко двору позднее. И тем не менее, разрушил мою линию защиты. К чему эта провокация?
Мне казалось, я хорошо узнала брата за это лето. Я видела его грубым и жестоким, холодным и отстранённым, заботливым и внимательным, весёлым и милым. Но эти бесконечные холодность и жестокость в голосе, командный тон, запредельная уверенность в своей власти — всё это не просто удивляло. Пугало!
Сколько на самом деле граней в твёрдом, словно алмаз, характере Рагнара?
— Сын…
Глаза брата потемнели и блеснули молниями рыжих всполохов. Ой, это не к добру, совсем не к добру.
Видимо, Эрдрих сделал такой же вывод и понурил голову, признавая вину. Мама сидела словно неподвижная кукла, но я знала — она бесится, что всё пошло не по плану.
Я посмотрела на Рагнара, величественного и холодного, словно монумент. Ни капли жалости в глазах. Гнева тоже нет. Он уже сделал выводы и принял все необходимые решения. Ещё бы понимать, какие.
Взгляд упал на сжатую в кулак руку брата.
Ему ведь тоже непросто. Если посмотреть с его стороны на ситуацию, то отец мало того, что женился на женщине с сомнительным прошлым, так ещё и переложил ответственность за её взрослую дочь на его плечи. А сам развлекался всё лето, отдыхал, тогда как Рагнар вместо законного летнего отдыха с друзьями нянчился со свалившейся на голову сестрёнкой, выхаживал её после знакомства со стихией, успокаивал, решал проблемы, мотаясь в столицу по три раза в неделю. А путь–то неблизкий! И он при этом возвращался, чтобы я не боялась спать одна в большом доме.
Несмотря на все наши с братом стычки и недопонимания, я не могла не признать, что он заботился обо мне, пытался понять и защищал. И продолжает это делать.
Мягко накрыла его кулак рукой, легонько сжала.
— Рагнар, ты ведь говорил, что у них есть время до утра, чтобы придумать способ исправить ситуацию с приглашением, — напомнила, стараясь говорить спокойно и ласково, будто общаюсь не с человеком, а диким зверем. — Пожалуйста, давай проведём этот вечер спокойно, отдохнём с дороги, а утром, на свежую голову и с новыми силами, подумаем, что предпринять. Устроим мозговой штурм. Ну или сходим на этот бал, что в нём такого ужасного? Я ни на шаг от тебя не отойду и всё пройдёт хорошо, — сама не зная, зачем, добавила я.
Да что со мной происходит? Почему я так стараюсь ему угодить? Бесит!
Кулак под моей рукой расслабился, и мои пальчики оказались в мягком захвате горячей ладони.
— Как только ты будешь представлена ко двору, на тебя лягут все обязанности светской леди, Алессаль, а это балы, визиты, невозможность сбежать в общежитие академии и спрятаться от всей этой «прелести». Кроме того, если это случится до твоего поступления, любая из принцесс может потребовать тебя во фрейлины. И вместо обучения ты будешь не просто ходить тенью за её высочеством, а станешь прислугой при капризной особе. Более того, до замужества лишиться этой «почётной» обязанности невозможно, как и выйти замуж без её разрешения, — обрисовал картину брат.
Кашлянула. Бросила на маму с отчимом недовольный взгляд.
— Я могу оформить документы в академию завтра с утра?
— Если нам повезёт и ректор Родсон будет в городе, Алессаль.
— А если нет? — Испуганно сжала его руку.
Взгляд брата стал теплее, выражение лица смягчилось.
— С большой долей вероятности этот вопрос будет решён положительно, — сообщил Рагнар, а затем перевёл взгляд на родителей. — На бал ей попадать нежелательно. Для вас нежелательно, — добавил он с таким выражением, что мама отшатнулась, ударившись о спинку стула. — Мы вас покинем. Я обещал Алессаль показать вечерний город. Не ждите нас.
Спорить не стала, откланялась и молча пошла рядом. Вечерний город, так вечерний город, я не против пройтись и поговорить на нейтральной территории. Кроме того, можно погулять подольше и вернуться так поздно, чтобы сразу лечь спать, даже если мама будет ждать меня для ещё одной неловкой беседы.
На улице сейчас, наверное, приятно. И можно надеть красивое платье.
— А можно я надену юбку по колено? — оживилась от одной мысли нарядиться почти по–земному, и, не дожидаясь ответа брата, побежала к себе.
Когда выбирала платье к ужину обнаружила целый ворох современной столичной одежды, притом юбки были не только пышные, но и обычные шифоновые, приятные к телу и идеальные для лета. Неизвестный дизайнер сформировал готовые комплекты, так что я быстро облачилась в симпатичную голубую юбку и белую блузку без рукавов. Украшения не надевала — с ними бы я точно провозилась, а оставаться в доме дольше необходимого не хотелось.
— В таком и на Земле можно ходить, — оценила наряд, покрутившись перед зеркалом. — Жаль, вся обувь с закрытыми пальчиками.
Выбрав босоножки на высокой танкетке, быстро их надела и вышла к Рагнару, который терпеливо ждал в гостиной на милом плюшевом диванчике цвета тёмной сирени. Точнее, это был полноценный диван, но из–за огромных габаритов братца он выглядел, как игрушечный.
— Ты пойдёшь вот так⁈ — ужаснулся он, поднимаясь и замирая с выпученными глазами.
Вот гад. Сам ведь говорил, что в его присутствии можно наряжаться во что угодно.
— Именно так я и пойду, — проговорила с достоинством. — У меня прекрасная фигура, не вижу смысла прикрывать её десятком слоёв ткани.
— Мне тебя не понять, — признался Рагнар, качая головой. — Наготы стесняешься, а вот так одеваться —
