никто до недавнего времени не видел материалов единственного уголовного дела, по которому Каля получила срок, и – внимание! – последующего оправдательного вердикта Президиума Верховного Суда РСФСР по главному эпизоду обвинения.
Из материалов дела:
Никифорова Каля Михайловна, 15 июля 1945 года рождения, уроженка Баку, еврейка, со средним образованием, беспартийная, не судимая, работала буфетчицей в ресторане на Курском вокзале.
Это краткая биография Кали из материалов уголовного дела, которое было заведено летом 1975 г. К тому времени она прошла уже долгий путь, который сделал ее известной в криминальных кругах. Успела официально побывать замужем, стать вдовой, познакомиться с Вячеславом Иваньковым, родить сына Витю. Никаких серьезных преступлений на тот момент она, как считается, не совершала. Выполняла скорее роль «решалы» и наводчицы – человека, у которого обширные связи, который знает, на чем заработать. Не имея высшего образования, она обладала колоссальным багажом житейской мудрости, которая, видимо, и помогала ей выживать в непростых условиях в детстве и юности (Никифорова родилась в бедной многодетной семье).
Каля, как уверяют знавшие ее, легко сходилась с чиновниками, правоохранителями, могла расположить к себе, а потом – или обмануть, или помочь (не без выгоды для себя, разумеется). В какой именно момент она привлекла внимание верхушки преступного мира, сказать сложно. Но авторитеты оценили ее хваткий ум и умение моделировать ситуацию: «Что будет, если вот этого развести на деньги?»; «А стоит ли запугать вон того?»; «А не приведет ли за собой "хвост" вот этот?»; «Как внедрить "крота"?» – со всеми этими вопросами шли к ней. А Уголовный кодекс РСФСР не предполагал наказания за советы…
Так на чем же она попалась?
Как гласят материалы уголовного дела, Никифорову задержали вместе с тремя мужчинами, одним из которых был заслуженный тренер Узбекской ССР, официально работавший в ДСО (добровольное спортивное общество) «Мехнат» Аркадий Шварцман.
Известный на весь Узбекистан тренер по плаванию Шварцман приехал в Москву из Ташкента. Это была служебная командировка. А какой, скажите, приезжий не мечтал привезти из столицы дефицитные вещи для всей семьи? Раздобыть их в то время можно было только одним способом – в спецмагазинах сети «Березка». Но рубли там не принимали – только особые чеки (или сертификаты), которые выдавались за работу за рубежом. Чеки с синей полосой полагались тем, кто вернулся из стран соцлагеря, с желтой – из Африки, а без полос (самые ценные) – из капиталистических государств.
Из материалов дела:
Шварцман попросил Никифорову помочь ему приобрести интересующие его вещи. Она познакомила его с Кадыровым. В одну из встреч в гостинице «Националь», где остановился Шварцман, Кадыров предложил ему купить сертификаты «Внешпосылторга» без отличительной полосы из расчета 1 рубль сертификата за 6 рублей 50 копеек деньгами. Далее Шварцман снял со своего вклада в сберегательной кассе 5000 рублей.
28 июля 1975 г. на квартире Кали Никифоровой гражданин Кадыров встретился с другом Шварцмана, тоже командированным, неким энергетиком из Сызрани Борисом Кароновым. Сделка произошла успешно, довольные покупатели получили большой газетный сверток с 34 сертификатами и тут же отправились отвариваться.
Ближайшим был магазин № 31 фирмы «Березка». Шварцман и его товарищ выбрали себе красивые костюмы, женам – платья и платки, детишкам – игрушки… Ну а потом случилось то, чего они предположить никак не могли: Каронова задержали на кассе после того, как он предъявил сертификаты номиналом 50 руб.
– Сейчас нам кажется диким, что за такое вообще могут арестовать, – говорит бывший работник Мосгорсуда. – Но в то время сертификаты приравнивались к валюте, их оборот контролировался государством.
И все же думаю, что правоохранительные органы провернули эту операцию только потому, что следили за Калей. В любом другом случае «сертификатчики» не представляли интереса для МУРа, а именно это подразделение занималось, как там выражаются, «реализацией» Кали.
«Что делать?!» – судорожно спрашивал Шварцман Калю, вернувшись к ней домой один. Никифорова предложила найти Кадырова, который должен был решить все вопросы с милицией. Но та в это время уже реализовывала вторую часть спецоперации: самого Кадырова задержали. На следующий день, 29 июля 1975 г., были арестованы Каля и Шварцман.
За Калей милиционеры следили давно, но никак не могли к ней подобраться. Поводов для задержания эта фантастически сообразительная женщина им не давала. А сертификаты – хоть какая-никакая, но зацепка. Впрочем, притянуть ее к незаконному обороту сертификатов тоже казалось непросто: она всего лишь познакомила людей, деньги в руки даже не брала. Так что милиционеры решили подстраховаться и вменили ей (смешно сказать)… недолив 10 г коньяка!
Из материалов дела:
25 июля 1975 года Никифорова, работая буфетчицей в ресторане Курского вокзала, разбавила содержимое пяти бутылок коньяка «3 звездочки». Из них она продала 300 г двум гражданам, не долив при этом им 10 мл (то есть продала 290 мл). Остальной коньяк был реализован не установленным следствием лицам. Всего она сфальсифицировала коньяка на 50 рублей 20 копеек.
В общем, вменялись Кале две статьи УК РСФСР: ст. 88 «Нарушение правил о валютных операциях» (в случае с Никифоровой это звучало как «пособничество в покушении» на это преступление) и ст. 156, ч. 1 «Обман потребителя».
Освободили в зале суда
Следствие длилось целый год, хотя, казалось бы, что тут расследовать? Объяснялось это тем, что сыщики пытались возбудить в отношении Кали еще несколько уголовных дел. Тщетно. Все это время Никифорова сидела в Бутырке, которая тогда официально называлась ИЗ-48/2 и где содержались и мужчины, и женщины.
Ветераны легендарного тюремного замка говорят, что слух о Кале быстро распространился по всему изолятору – ей в камеру авторитетные арестанты передавали «дары» (разные вещи, дефицитную провизию). А еще говорят, что даже из тюрьмы она решала многие вопросы, связанные с работой серьезных преступных группировок на воле. Уже тогда отдельные горячие головы готовы были дать ей статус вора в законе. Но, во-первых, она сама была против, а во-вторых, криминальный мир в целом не был к этому готов.
– По моим данным, никто из серьезных воров вопрос так даже не ставил, – говорит бывший гангстер Михаил Орский. – Последней женщиной, которая имела статус вора в законе, была Аглая Демидова. Она бежала из мест лишения свободы, убив конвоиров. Но для того, чтобы изначально организовать себе побег, ей пришлось вступить в связь с лагерным доктором (он отправил ее в тюремную больницу), и якобы за это в дальнейшем она и была приговорена другими ворами. А главное – после этого случая было решено больше никогда не «короновать» женщин.
Судьбу Кали и командированных мужчин решал Московский городской суд. Во избежание криминального давления на народных заседателей были приняты усиленные меры безопасности (на входе и в самом
