другом на двух языках. С моим русским адьютантом я говорил по русски, с немецким на немецком, а эти двое, между собой, скакали с языка на язык.
Я не сразу врубился, но вскоре заметил. Если вопрос был задан на русском, то и ответ давался на нём же, если на немецком, то соответственно, использовался уже этот язык. Оба адьютанта в совершенстве владели обоими языками и не испытывали никакого дискомфорта при общении друг с другом, чего не сказать обо мне.
Я, естественно, всё отлично понимал, когда ко мне обращались на немецком, а вот при ответе, или обращении на нём же, испытывал некоторый дискомфорт, что было быстро замечено обоими офицерами.
Ночью, копаясь в справочниках и обдумывая своё положение, я быстро пришёл к выводу, что при всём своём, самом горячем желании, не смогу сколько нибудь долго, водить окружение за нос, скрывая своё незнание местных реалий и своей «амнезии». Слишком много всего должен был знать мой реципиент. В том числе такого, чего нет ни в каких справочниках. Скрыть это, было совершенно невозможно. Оставалось придумать, как и под каким соусом всё это преподнести.
Поразмышляв о последствиях, я пришёл к выводу, что никакая дурка, или ещё какая изоляция, мне не грозят. Не та я фигура в местном социуме, что бы позволить кому либо, так со мной поступить. А вот плотной опеки, скорее всего, было не избежать. А с другой стороны, как мне было набрать нужный объём критически важной информации, что бы качественно влиться в свою роль? Лучше всего, обо всем было честно поделиться самому.
- Вот что господа! – Не стал я тянуть кота за хвост. – Следующая информация, является абсолютно секретной!
Я внимательно посмотрел в глаза своим адъютантам, мгновенно подобравшимся, при моих словах.
- Похоже, этот гадский фейерверк, наградил меня не только ожогами, но и обширной амнезией! Я почти ничего не помню! Вчера, я ещё надеялся, что хороший сон, поможет мне восстановить этот чёртов блок в памяти, но сегодня, вынужден констатировать, что надежды, оказались тщетны.
Адъютанты озадаченно переглянулись не зная как реагировать. Я же продолжил, не давая им опомниться. Следовало дать понять, что несмотря на амнезию, Великий князь, не утратил своей хватки.
- Владимир, из госпиталя, сразу поедешь к деду и без лишних свидетелей, сообщишь ему о моей проблеме. Мне срочно надо восстановить критический объём знаний, прежде чем я вернусь в Финляндию! А может, у меня что то перещёлкнет в башке и нормальная память вернётся.
Адъютант медленно кивнул что то соображая и решил задать уточняющий вопрос.
- Ваше Высочество, а что Вы вообще помните? Насколько глубока амнезия?
Я на несколько секунд задумался, что и как говорить и вообще, формулируя ответ.
- Амнезия, по большей части, касается личной информации. То есть, я почти ничего не помню о себе любимом. Но вот общие сведения об окружающем, имеются. Правда иногда, складывается такое ощущение, что что то со всем этим не так. Вот как с языком например. Я прекрасно знаю немецкий, но такое ощущение, что он мне не родной!
- Интересно! – Задумчиво протянул Генрих. – По идее, так должно было быть с русским!
Мда, я и сам успел заметить, что все мои предки, кроме прабабки, были немцами. Династия была немецкая, хоть и с изначально, славянскими корнями. Логично было предположить, что и главным языком общения, внутри семьи, принят немецкий, как более привычный большинству.
- Мне самому удивительно, у меня есть ощущение, что так произошло, потому что первый язык, который я услышал после этой контузии, был именно русский. Перкеле, и как мне общаться со своими финскими поддаными? – Произнёс я последнюю фразу по фински.
- Ну-у, с финским, вроде бы всё нормально, - с сомнением протянул Владимир.
- Ха, это так тебе кажется, потому что у тебя самого с ним проблемы! – Усмехнулся Генрих. – Акцент есть, но небольшой, хотя и заметный, если прислушаться и вспомнить Вашу прежнюю речь. В принципе, он и раньше был и есть у всех. Но сейчас, он стал немного заметнее, Ваше Высочество.
- Ладно, хорошо хоть совсем знание языка не отшибло! – Позволил я себе кислую усмешку и пошутить. – Первые мгновения, как очнулся, я себя то вспомнить не мог. Вот это, было по настоящему страшно!
Озадачив заданием русского адъютанта, я остался с его немецким сменщиком изучать своё расписание на ближайшие недели.
Да, чуть не забыл упомянуть. У Венедских монархов, к которым с недавнего времени относился и я, став в 1999 году Великим князем Финляндии, именно эта информация меня ночью удивила, была традиция, иметь двух адъютантов-секретарей, помимо основного, выбираемых из двух главных этнических групп королевства. Один, обязательно должен был быть русским, а второй – немцем. Они менялись при монархе каждые сутки. Выступая одновременно и дежурными порученцами.
Великокняжеский секретарь, находился в краткосрочном отпуске, с семьёй. А уже третьего января, в понедельник, я должен был отбыть обратно, в Хельсинки, в своё княжество. В Венедию, я прибыл накануне, на празднование Нового года, на который собирались большинство представителей семьи. У меня, в этом году, всё пошло наперекосяк. Но эта информация, ещё не стала общим достоянием. Госпиталь, куда меня доставили, был особенным, ведомственным и кто попало, сюда попасть в принципе не мог.
Пока ожидал реакции деда, успел принять кучу звонков с поздравлениями и соболезнованиями от тех родственников, что были уже в курсе происшествия. К счастью. Смог отделаться общими, малозначащими фразами. Делами, в такой день, меня, слава богу, никто не донимал. Но, было интересно послушать щебетание сестрёнок. Судя по всему, у князя были довольно близкие и тёплые отношения с сёстрами. С братом, общение прошло ровнее, хотя от него, я не избежал пары шуток и подтруниваний. Николай, был на каникулах, а вообще, являлся слушателем кадетского училища, которое должен был закончить в наступившем году и поступать уже в Военную Академию. Профильное военное образование, было обязательным для всех мужчин рода и не обсуждалось. Мой реципиент, имел аж две военных специальности – вертолётчика и артиллериста. Вот я попал!
Как же меня угораздило стать Великим князем Финляндии? Всё оказалось просто и трагично одновременно.
Я уже вычитал, о гибели в катастрофе своих, здешних родителей. Так вот, их знамя, основных претендентов на Российский престол, подхватил дядя отца, став активно продвигать себя в качестве следующего кандидата. И, в 1998 году, с ним случилась та же коллизия с несчастным случаем. Только в
