Невероятно! Ему это даже нравилось!
Быть может, дело было только в том, что ему ужасно нравилось сидеть вместе со Свеней в этой большой тихой комнате, где не было слышно ничего, кроме перелистывания страниц и скольжения ручки по бумаге. Они сидели там как старые знакомые, как будто они знали друг друга много лет, с самого детства, и он бы не отказался, если бы это длилось вечно.
Но достаточно было взглянуть на стенные часы, чтобы понять, что вечно это продолжаться не будет, напротив, время бежало с удвоенной скоростью. Он подумал о наставлении, которое дал ему Чем. Да, он должен пригласить ее на свидание. Но это было совсем не так-то просто сделать, когда она сидела рядом и грызла ручку. А вдруг она поднимет его на смех?
Она подняла голову, как будто услышала его мысли.
– Что-то случилось? – спросила она.
– Нет, – быстро сказал Вольфганг. – Ничего. Я… я просто задумался.
И это было правдой.
Свеня указала карандашом на иллюстрацию в виде графика.
– Такие графические доказательства кажутся мне слишком сложными. Я имею в виду, их можно понять, когда они уже нарисованы, но каким образом можно дойти до этого самому?!
Вольфганг кивнул.
– Да, я тоже задаю себе этот вопрос.
Что бы она ни говорила, он мог только кивать и поддакивать. Наверное, он казался ей страшным занудой. Поэтому он добавил:
– Точнее, все мои силы уходят на то, чтобы просто понять эти доказательства. Не могу себе представить, что я хоть раз в жизни смогу построить их самостоятельно.
Она внимательно посмотрела на него и наморщила носик, что ему ужасно понравилось.
– Да ладно, – сказала она, – мне кажется, все у тебя получится. У тебя определенно есть способности.
Он лишился дара речи. Она правда так о нем думала? Он раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но все слова странным образом вылетели у него из головы. И все же одно это было уже неплохо, что она вообще что-то о нем думала. Это уже кое-что. Но он хотел все же… желал бы… намеревался… Черт, когда Чем подкатывался к девочкам со своими шуточками, все получалось так просто!
Стрелки часов мчались вперед со скоростью, приближавшейся к скорости света. У Вольфганга вспотели руки, и пальцы оставляли влажные следы на книжных страницах. Теперь надо успокоиться. Подумать. Чего бы хотелось ему самому. Пригласить ее в кино? Нет, точно нет, – разве он смог бы сосредоточиться на фильме, сидя рядом со Свеней?! Идея с кафе-мороженым нравилась ему гораздо больше. Сказать точнее, она была просто потрясающей. Сидеть со Свеней на открытой террасе кафе «Да Марио», уплетать мороженое и болтать о том о сем? Да, именно этого ему и хотелось.
И, подумав, он сказал вслух, когда стрелки часов домчались до полудня.
– Слушай, – сказал он.
– Да?
– Я хотел бы пригласить тебя в кафе. На мороженое.
В тот момент, когда он сказал это, он сам не мог поверить в то, что сделал это. Он задержал воздух и напряженно посмотрел на нее. И хотя в библиотеке и без того было тихо, как в морге, он мог бы поклясться, что теперь здесь стало еще тише.
Свеня моргнула.
– Прости, что?
– Два больших мороженых на террасе «Да Марио». Одно для тебя, другое для меня. И любая тема для разговора, кроме математики. – Пока он это говорил, Вольфгангу казалось, что он на какую-то секунду превратился в Чема. Но ведь, черт возьми, именно этого он хотел, и он должен хотя бы попробовать. Даже если она поднимет его на смех.
Но она не стала смеяться над ним. Напротив, его предложение показалось ей как будто даже заманчивым. Во всяком случае, она облизнула губы, словно мороженое уже стояло перед ней.
– Звучит неплохо. Когда?
Вольфганг ненадолго задумался:
– Сегодня после обеда, в половине четвертого?
Свеня надула губы:
– Так поздно?
– Подойдет и в три. – В три кончался урок по виолончели, которую можно было взять с собой в кафе.
– Мне было бы удобнее в три.
– Тогда в три.
– Супер. – Она взглянула на часы, которые вдруг перестали бежать, как бешеные, и снова стала вести себя как обычно и захлопнула книгу. – Я возьму ее домой, как думаешь?
У Вольфганга даже не укладывалось в голове, что все получилось так просто. Он пригласил Свеню на свидание! Bay! Какое ему дело до математики?
– А остальные, кто еще принимает участие в конкурсе? – спросил он больше просто для того, чтобы что-нибудь спросить, а не потому, что его это интересовало.
Свеня показала на полки:
– Тут есть еще два экземпляра с красными полосками на корешках. Остальным придется приходить сюда, в то время как мы будем заниматься дома, потому что мы хитрые и пришли вовремя, – улыбнулась она.
Вольфганг ухмыльнулся и захлопнул книгу.
– Тогда я возьму вторую.
Глава 5
Так случилось, что в этот четверг Вольфганг все-таки сбил своим огромным черным кофром для виолончели одну из старых прялок, стоявших на лестнице в доме его учителя, к счастью не сломав ее. Играя, он все время путался в нотах, и то, что выходило из-под его смычка, трудно было бы назвать музыкой. Наконец господин Егелин прервал его:
– Тебя что, полиция ищет?
– Что? – ошеломленно переспросил Вольфганг. – Нет, с чего вы так подумали.
– Потому что ты все время ускоряешь темп. Как будто за тобой кто-то гонится.
Вольфганг уставился на кончик своего смычка, словно там таились все ответы на его вопросы.
– Я начну еще раз.
Егелин кивнул:
– Я бы посоветовал тебе то же самое.
Но Вольфганг так и не смог собраться и взять себя в руки. Ведь сразу после урока у него было назначено свидание со Свеней! За обедом все это показалось ему абсолютно невероятным. Он так волновался, что не мог проглотить ни кусочка. О чем он с ней будет говорить? О виолончели? О классической музыке? Нечего и сомневаться, что ей это ни капли не интересно. Но о чем же? Остается только математика, но математика совсем неинтересна ему. И что вообще интересно девочкам? Он не имел ни малейшего понятия. Откуда ему было знать, ведь почти всю свою жизнь он не занимался ничем, кроме виолончели.
Погрузившись в свои мысли, он с трудом продирался через прелюдию, споткнувшись на первом же трудном месте. Отчаявшись, он выронил смычок: все вдруг показалось таким бессмысленным.
– Быть может, нам стоит закончить урок пораньше, – без всякой задней мысли сказал он.
Егелин без выражения посмотрел на него.
– Лучше от этого не станет.
– Ну да, понятно. – Вольфганг посмотрел на портреты великих виолончелистов на стене. Внезапно они показались ему чужими и далекими, как марсиане. – Я просто не знаю, для чего я это делаю. В смысле, играю на виолончели. Я подумал и решил прекратить занятия. Хотя бы на какое-то время.
