меня было достаточно времени, чтобы принять ванну и переодеться в платье, которое я надела в Храме. У меня не было никаких личных вещей, кроме плетеного браслета, который я всегда носила на левом запястье.
У Одри тоже был такой. Ничего из одежды или обуви, которые у меня были, не стоило брать с собой, поэтому, когда я ушла из дома, я осталась ни с чем. И вот я была здесь, в доме моего мужа, в одном только платье на мне. И когда он поставил меня на ноги, Кайден начал снимать даже это.
Я вздрогнула. В комнате было недостаточно тепло, но я не хотела жаловаться. Я бы контролировала свое тело, если бы могла. Платье облепило мои босые ноги, и теперь я стояла перед ним обнаженная. Он провел руками вверх и вниз по моим рукам, разглядывая мое тело, затем обошел меня и сдернул одеяло с кровати.
— Ложись. Я разведу огонь, а потом присоединюсь к тебе.
Я была благодарна, потому что моя кожа покрылась мурашками, а соски превратились в твердые, почти болезненные камешки. Я скользнула в постель, и он укрыл меня пуховым одеялом почти до носа.
Я улыбнулась ему. Он был таким вежливым и заботливым… Я не могла поверить, что мне так повезло. Священник сказал, что брак по расчету может быть трудным, но я этого не понимала. У нас с Кайденом все было замечательно.
Он развел огонь и несколько минут ухаживал за ним. Камин в спальне был меньше, чем внизу. Как только огонь начал шипеть и потрескивать, Кайден пошел выключить свет.
Эффект от пляшущих языков пламени был волшебным. Воздух приятно пах, и в комнате становилось теплее.
Кайден подошел к краю кровати и начал снимать с себя одежду. Он наблюдал за мной, а я наблюдала за ним, и, как бы мне ни было неловко, я не могла отвести взгляд от его сильного, подтянутого тела.
Сначала он снял рубашку, и я залюбовалась рельефными мышцами на его шее и торсе. Он был покрыт мягкой шерстью. Она была темно-коричневой и такой густой, что напоминала мех.
Может, это и был мех. В конце концов, он был человеком-волком. Следующими были его брюки и ботинки. И вот теперь он стоял передо мной во всей своей обнаженной красе, и я не знала, на что обратить внимание в первую очередь.
Все было идеально, и все это ошеломляло. Он уже был возбужден для меня. Его член гордо торчал между бедер, он был длинным и массивным. С головки капала прозрачная жидкость, и, к моему собственному удивлению, я облизала губы в предвкушении.
Я почувствовала, как мое тело оживает при виде него. Кайден был великолепен. Он скользнул ко мне в постель, и я поняла, что в ближайшее время он не собирается продолжать свою историю о том, как я сделала его сильнее. И я не возражала. Я могла подождать.
— Сегодня ночью я буду брать тебя. — прошептал он мне на ухо.
Я позволила себе поглубже зарыться в мягкие подушки. Он был сверху, и я ощущала его горячее дыхание на своей коже. Он начал играть с моими волосами, в то время как другой рукой поглаживал мою ключицу. Я чувствовала, как его твердый, пульсирующий член прижимается к моему бедру.
— Но я должен предупредить тебя, Блю. Страсть, которую я испытываю к тебе, мешает мне контролировать себя. Я постараюсь быть нежным, но не могу обещать, что это не причинит боли.
Я прерывисто вздыхаю. Все, чего достигли его слова, это того, что я стала еще более влажной и нетерпеливой.
— Это мой первый раз. И я знаю, что будет больно.
— Я так же могу превратить. Я могу измениться. Не полностью, но…зверь хочет выйти и сожрать тебя. Образно говоря, конечно.
Он ухмыльнулся. Внутри все пульсировало. У меня были вопросы по поводу… он меняется. Но я с трудом сглотнула и сказала себе, что в любом случае это не имеет значения. Это происходило само собой.
Я была здесь, в его постели, он лежал на мне, и пути назад не было. Его обещания быть нежным должно быть достаточно. И если он превратиться……
Я должен признать, что мне было любопытно узнать о его волчьем обличье.
— Блю. — прошептал он, покрывая поцелуями мою шею и грудь. — Моя Блю Мун.
У меня глаза на лоб полезли, когда он обхватил губами один из моих сосков. Он подразнивал другой пальцами, и я поняла, что я такая чувствительная, потому что никогда ко мне так не прикасались, что я не знала, что с собой делать.
Я не знала, что делать со своими руками. Должна ли я была прикоснуться и к нему тоже? Я решила просто расслабиться и попытаться выбросить все из головы. Он был главным, и мое тело инстинктивно реагировало на все, что он делал или говорил.
Он дразнил меня до тех пор, пока я не превратилась в хнычущее месиво и не стала такой мокрой, что на простынях подо мной, наверное, уже образовались огромные пятна. Моя киска пульсировала для него, а он еще и близко к этому не подходил.
Когда он закончил терзать мои соски, то опустился ниже и провел языком дорожку от груди к пупку. Я приподняла бедра, и он прижал меня к себе обеими руками. Я расслабилась в его крепкой хватке. Я чувствовала, что он знает, что делает, и рядом с ним я была в безопасности.
— Ты так хорошо пахнешь. — сказал он, прежде чем опустить голову ниже и лизнуть мои влажные складочки.
Он раздвинул их двумя пальцами и уставился прямо в мою сердцевину. Я ждала, что он снова оближет меня и сбросит с обрыва, как он сделал этим утром, но ничего не произошло.
Я слегка приподнялась и посмотрела вниз, и то, что я увидела, заставило мое сердце учащенно забиться. Его пальцы превратились в когти, и черты лица тоже изменились. Он больше походил на волка, чем на человека.
Его рот стал больше, и в нем появились длинные острые клыки. Когда он поднял взгляд, чтобы встретиться со мной взглядом, его глаза зловеще светились в темноте. Он сжал губы и подул на мой клитор, и этого было достаточно, чтобы по моему телу пробежал восхитительный электрический разряд.
— Не бойся, Блю. — сказал он низким, рычащим голосом. — Я позабочусь о тебе.
И затем он снова поднялся по моему телу и устроился между моих ног. Я широко развела их, чтобы ему было удобнее.
