class="p1">— Я думала о своей семье и внезапно расплакалась. Я скучаю по ним. Я никогда не расставался с ними с тех пор, как они взяли меня к себе, и это… странно. И немного тяжело.
— Что я могу сделать, чтобы стало лучше? — спросил я.
Я хотел заключить ее в объятия и поцелуями вытереть все ее слезы, но она все еще стояла, свернувшись калачиком, словно защищая меня, и я не хотел ее торопить.
Я надеялся, что, когда она почувствует, что готова, она сделает первый шаг.
— Я не думаю, что ты можешь что-то сделать. — я нахмурился.
Мне не нравилось чувствовать себя беспомощным. Не тогда, когда ей было больно.
— Ты поела?
— О, да. Больше, чем следовало.
Она изучала мое лицо, затем добавила.
— Но я посижу с тобой, если ты захочешь поесть.
Я не была голоден. Но это был хороший повод поднять ее с пола, поэтому я кивнул и помог ей подняться.
Мы подошли к столу, и я пододвинул для нее стул. Я сел рядом с ней и поставил перед собой тарелку. Положил в нее мясо, приготовленное с кровью, которое уже остыло, и откусил кусочек, ожидая, пока она изольет душу.
— Как ты думаешь, с моей семьей все в порядке? — она спросила. — Нет, не отвечай на этот вопрос. Я знаю, что с ними все в порядке. Они получили кредиты и, возможно, прямо сейчас празднуют, как и мы. Я имею в виду, не прямо сейчас. Уже довольно поздно. Они, должно быть, спят.
— С этого момента о твоей семье позаботятся, даю тебе слово. Завтра я пошлю кого-нибудь проведать их.
— Я не знаю…
Она прикусила нижнюю губу, как делала всегда, когда была напугана или в чем-то не уверена.
— Я не могу просить тебя об этом. Я знаю, что здесь есть над чем поработать, и… нет, все в порядке. Я знаю, что с ними все в порядке.
Я накрыл ее руку своей.
— Я пошлю кого-нибудь завтра. Все нормально. Я хочу снять это бремя с твоих плеч, чтобы тебе никогда не пришлось беспокоиться о них. Я попрошу кого-нибудь часто их навещать. Так часто, как ты захочешь.
Она мило покраснела.
— Спасибо. Я тебе очень благодарна.
— Расскажи мне о них.
Чтобы дать ей возможность раскрыться, я положил себе на тарелку еще еды и принялся за еду. Теперь, когда я знал, что действительно могу что-то сделать, чтобы она почувствовала себя лучше, ко мне вернулся аппетит.
— Они удочерили меня, когда я была маленькой. Мои настоящие родители бросили меня. Или моя настоящая мать… Кто знает? Может быть, она сделала это потому, что мой отец бросил ее и не хотел брать на себя ответственность. Я бы погибла, если бы мои приемные родители не нашли меня и не взяли к себе. У них уже была дочь. Одри. Мы близки по возрасту, хотя я не могу знать наверняка, потому что не помню, когда я родилась.
Было больно слушать ее рассказы о родителях, которых она никогда не видела, о любви, которую она никогда не получала от них, и о детстве, которого у нее никогда не было. И о том, что она не знала, когда у нее день рождения.
— Тогда когда ты празднуешь свой день рождения?
— В тот день, когда мои приемные родители нашли меня. Насколько мне известно, именно тогда я и родилась. Они дали мне имя Блю, но, поскольку какое-то время думали, что моя настоящая мать объявится и заявит на меня права, они так и не дали мне свою фамилию. А потом мы просто забыли об этом. В любом случае, это не имеет значения. Имена не имеют значения, когда ты живешь там, где жила я, и работаешь на других. Когда вся твоя жизнь посвящена другим.
Я вытер руки салфеткой и повернулся к ней всем телом. Я обхватил ее лицо ладонями.
— Твое имя важно для меня. Теперь у тебя есть мое имя.
— Мара называет меня Блю Мун.
Я улыбнулся.
— Блю Мун. Это подходит. Мне это нравится. А тебе?
— Думаю, мне это нравится.
— Блю Мун клана Мердоков.
Она покраснела еще сильнее.
— Да, мне это нравится.
Я наклонился и впервые прижался губами к ее губам. Я поцеловал ее нежно, осторожно, давая ей возможность остановиться, если она не будет готова. Но она этого не сделала.
Она скользнула ко мне и потянулась навстречу моим прикосновениям, и этого было достаточно, чтобы я провел рукой по ее боку и обнял ее за талию.
Я углубил поцелуй, и она тихо застонала, приоткрывая губы. Я просунул язык ей в рот, и она позволила мне, жадно раскрываясь и приветствуя мое вторжение. Поцелуй длился целую блаженную минуту, прежде чем я почувствовал, что у нее перехватывает дыхание. Я отстранился и посмотрел на ее прекрасное лицо.
— Кайден. — прошептала она. — Почему тебя так долго не было? Я все ждала и ждала…а потом я начала думать о своей семье и мне стало грустно.
— Прости, что не смог поужинать с тобой. Это был твой первый ужин здесь, и я оставил тебя одну.
— Все в порядке. Но… почему тебя так долго не было дома?
Я откинулась на спинку стула и вздохнула.
— Наши границы нарушили. В последнее время это происходит все чаще и чаще. У нас конфликт с соседней стаей. Раньше мы были друзьями, а теперь стали врагами. Но ничего серьезного. Они просто пытаются запугать нас, и это не сработает. Проблема будет решена, и скорее раньше, чем позже. Особенно сейчас, когда у меня есть ты, кажется, что они уже проиграли.
— Как так?
— Ты моя Луна, и ты делаешь меня сильнее. Сильнее, чем когда-либо. Альфа вражеской стаи еще не нашел свою пару. Вот почему он проиграет.
Она посмотрела на меня большими глазами, и я понял, что она пытается понять, но ей было не совсем понятно, как все это работает.
Я улыбнулся. Она выглядела такой хорошенькой, когда в ее глазах читалось любопытство, смешанное со смущением.
— Пойдем. — сказал я. — Давай ляжем спать, Блю Мун. И я могу рассказать тебе больше.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
БЛЮ
Я последовала за ним, но у подножия лестницы он остановился и взял меня на руки. Я позволила ему нести меня, прислонившись головой к его плечу. Моя рука была прижата к его груди, и я считала удары его сердца, пока он нес меня в нашу спальню.
Спальню я уже видела. После ухода Мары у
