Правительницей.
- Вот увидишь. Лет через пять Дарвению ждёт смена власти.
- Тогда держись, Дарвения! У Тани характер посильнее моего.
Теперь засмеялся Елисей.
- Вот и поговорили о любви.
Елисей опрокинул меня на себя и нежно поцеловал в губы.
- Ещё вам надо учиться владеть магией. Силы управляющей которой в вас несравнимо больше, чем в нас.
- Так научите! Вот возьмись и научи меня сушить себе волосы и одежду после купания.
- Хорошо, договорились! – проговорил Елисей, скрепляя договор нежным поцелуем. – Ну, Лебедь моя любознательная, всё узнала, что хотела? Погоди, не оборачивайся, я разденусь. За спиной зашуршали снимаемой одеждой.
- «Смотри, Дева Лебедь!».
Я встала, развернулась к Елисею… и потеряла дар речи.
Передо мной стоял Серый Волк. Он был прекрасен, могуч.
Я обошла вокруг Волка, который неподвижно стоял, позволяя рассмотреть себя.
- Елисей, – прохрипела я. У меня даже голос сел. – Елисей, ты такой огромный!
- «Я тебе не понравился?».
- Ты мне очень нравишься, любимый. Но как так получилось? Ребята гораздо мельче тебя. Они тебя видели?
- «Видели после первого оборота. Но с тех пор я значительно подрос», – мысленно, посмеиваясь, произнёс Волк.
Я вспомнила иллюстрацию Васнецова к сказке «Иван-царевич и Серый Волк», где волк везёт на себе Ивана-царевича, Елену Прекрасную, золотую клетку с Жар-птицей. Представила.
- «Где это ты такое видела?».
- У нас на Земле сказка есть, а это рисунок к той сказке.
- «Расскажи сегодня вечером».
- Хорошо, расскажу. Я тебя даже за шею обнять не могу, – сказала, пытаясь обнять Волка за шею.
Волк мысленно хохотнул.
- «Садись, я тебя прокачу», – предложил Елисей, приседая на лапах.
Я села верхом на Волка и пропела: «Поедем, красотка, кататься, давно я тебя не катал».
Елисей мысленно расхохотался, вслух взрыкнул. И мы поехали. Это была чудесная прогулка по Великому Лесу.
Нагулявшись, я мысленно вызвала Филимона.
- Это что за чуди лесные у нас тут ходят? – услышала я незнакомый скрипучий голос.
Остановились и посмотрели в сторону голоса.
Ого! Никак папенька Филимончика объявился?
Под сосной в четыре обхвата стоит двухметровый дубовый кряж с мшистыми бородой и космами, опутавшими голову. Нос – огромный жёлудь, с сосновую шишку Великого Леса, глаза, как у Филимона, тёмно-коричневые с зелёным отливом, круглые, совиные. Штаны – свалявшаяся лесная подстилка (хвоя, веточки, листья, травины). На ногах берестяные лапти.
- Добрых дел тебе, Главный Смотритель Лесов Гардарии, – спустившись с Волка, произнесла я с улыбкой. – Никак сыночка навестить решил? Ну, и как? Справляется Филимон с обязанностями?
- И тебе добрых дел, Дева. И тебе, Оборотный. Справляется. Но помощник ему нужен, да не один. Лес велик. Живности много. А ты, никак та Дева, что имя сыну дала?
- Я. Могу и тебе дать.
- Подумать хорошенько надо. Имя дашь, так и служить тебе заставишь.
- Зачем мне это? Ты сам себе хозяин. Но от помощи не откажусь. Может, и тебе чем помогу.
- Чем мне дева помочь может?
- А если не просто дева? – спросила я и выпустила крылья.
- Ох, ты! Сколь веков живу, а Деву-Лебедь впервые вижу. Вывелись вы в наших местах. От этакой и имя почётно получить, и послужить в честь. Давай мне имя, Дева-Лебедь.
- Арсентий. Нравится?
- А что значит имя это?
- Значит – мужественный. Так нарекать?
- Нарекай! – согласился Главный Леший.
- Нарекаю тебя, Главный Смотритель Лесов Гардарии Арсентием. А где сынок-то?
- Тут где-то был. Сейчас объявится.
Через пару минут появился Филимон.
- Ну, что, нагулялись? Хороша пара, батя?
- Хороша! Ох, хороша! Ладно, пойду я, дел много.
- Погоди, Арсентий. У меня к тебе дело есть. То есть одно предложение. Извини за нескромный вопрос – ты не собираешься ещё одного сына вырастить?
- Сына, говоришь, вырастить? Оно надо бы. Только это сложно стало. Пытаюсь, да не получается почему-то. И не только у меня.
- А, если я помочь смогу?
- Да как же ты сможешь помочь? Тут магия нужна особая.
- Магия, Арсентий одна, только используется по-разному. Ты мне доверься, и у нас получится. Что для этого нужно?
- Для каждого леса нужен свой Смотритель. Для какого леса выращивают, в том лесу и берут основу. Для Великого Леса нужно взять в этом лесу шишку. Да не простую, а с живинкой. Надо поискать. Для дубравы нужно найти жёлудь. Для ельника – еловую шишку. А ты-то как поможешь?
- Есть у меня такая возможность. Ты только найди необходимое и мне с Филимоном передай. А я, потом, верну с живинкой. Давай, ты двойню вырастишь. Для Великого Леса и ещё для какого-нибудь. Если у нас получится, то и другим Смотрителям поможем.
- Ну, хорошо, Дева Лебедь. Испыток не в убыток, попробуем.
Елисей с интересом наблюдал за нашим диалогом.
- И ещё, Арсентий, вопрос к тебе есть. Не знаю, спрашивал ли Филимон тебя об этом. Тут поляна есть цветочная, красивая. Но что-то в ней неладное. Дриада наша, увидев её, плакала. Сказала, что какая-то беда там случилась. Филимон ни чего об этом не знает.
- Поляна, говоришь, цветочная, – задумчиво произнёс Арсентий. – Есть такая, и не одна. Ты, сын, поспрашивай гномов, пусть тебе помогут отыскать остальные пять. Беда, действительно, случилась. Не всегда в нашем мире был покой. Люди по глупости своей много нас, Лесовиков извели, чудей лесных, почитай, вовсе не осталось. Разве что по урманам, где прячутся, да в Заповедном лесу. А на цветочных полянах дриады погибшие покоятся. Не смогли уйти, вот и похоронили себя под цветами. Пусть эльфы попробуют, может ещё не поздно, вытянуть их. Ушли бы в деревья, так точно не вытянуть, а землица, может, вернёт.
Я стояла, обливаясь слезами. Как же тяжело это слышать! Даже сердце защемило. Елисей прижался ко мне лбом.
- «Не плачь, любимая. Нужно попытаться спасти дриад. Вдруг получится».
- Пойду, я, – тихо сказал Главный Лесовик.
- До встречи, Арсентий, – попрощалась я с Главным Лешим.
- О, у бати имя теперь есть! – отметил Филимон. – Вас куда, на поляну или к Терему?
- На поляну сначала. Одежда там осталась.
- Так вот ваша одежда, – сообщил Леший, не понятно, откуда доставая рубаху, штаны и сапоги Елисея. – Оборачивайся, Волк. Тут совсем близко, выведу.
И впрямь близко. Десяти минут не прошли,
